Инфицированную кровь перелили в петербурге
Хронология трагедии
4 марта Даниэлу выписали из больницы.
5 марта - родители привезли ее обратно и настояли на осмотре хирурга и рентгене. У ребенка обнаружили омертвление тканей стенок кишечника, разлитой перитонит, причиной которых стали 6 проглоченных магнитов. После операции девочка долго находилась в очень тяжелом состоянии, из-за низкого уровня гемоглобина (анемия) потребовалось переливание крови.
27 марта Даниэле начали переливание. Когда перелили 50 г, по требованию завотделением трансфузиологии Олега Пискунова процедуру остановили и вернули кровь в отделение переливания крови - выяснилось, что донор инфицирован ВИЧ. Потребовалась срочная антиретровирусная терапия, чтобы предотвратить заражение ребенка ВИЧ.
В больнице необходимых лекарств не оказалось. Через 4 часа их доставили из Центра СПИД, и врачи начали антиретровирусную терапию. Она эффективна в течение 8 часов с момента контакта с инфицированной кровью (по СанПиН – в течение 72 часов) – медики успели.
23 апреля результаты анализов показали, что заражение удалось предотвратить.
- Заведующим отделением переливания крови в ДГБ №5 я стал чуть более года назад – в июле 2012 года. И по совместительству работал на полставки врачом-трансфузиологом.
Образцы крови всех доноров от 25 марта были отправлены в центральную диагностическую лабораторию (ЦДЛ) для тестирования на гемотрансмиссивные (передающиеся через кровь) инфекции (ВИЧ, гепатиты В и С, сифилис).
Вечером 26 марта в базе данных информационного портала единого донорского центра я увидел, что все результаты анализов доноров, сдавших кровь накануне, нормальные, без патологий, в том числе и кровь донора Y. Доказать это я не могу – не сделал скриншот с экрана компьютера. Да и зачем мне это было нужно? Все учреждения города работали в соответствии с информационным письмом Городской станции переливания крови от 1.11.2012, по которому отделения трансфузиологии получали оперативную информацию о результатах исследования донорской крови в ЦДЛ через любой компьютер по мере выхода результатов после 12.00 на следующий день после отправки пробирок с образцами.
27 марта около 14.00 в отделение доставили бумагу, в которой говорилось о том, что кровь донора Y надо задержать в связи с выявлением ВИЧ. Причем, с принтером, на котором распечатывались данные, в ЦДЛ были проблемы – обнаружить, что эта строка выделена, на фоне других было практически невозможно. К счастью, я это увидел, хотя работал фактически за пятерых – штат отделения не укомплектован.
И тут же начал выяснять, где находится кровь донора Y. Оказалось, что ее уже выдали в реанимацию нашей больницы и ребенку перелили 50 мл. Сразу же сообщил, что процедуру надо остановить, что и сделали коллеги. Остаток крови они передали в отделение. А я уже сообщал о произошедшем руководству больницы, чтобы можно было срочно начать антиретровирусную терапию – предотвратить заражение ребенка ВИЧ.
Риск есть всегда
Страшно подумать о том, что было бы, если б Пискунов не поднял всех на ноги и скрыл произошедшее. У ребенка когда-нибудь, через несколько лет обнаружили бы ВИЧ, а родители гадали бы: занесли инфекцию с прививкой или у стоматолога?
И никто не может поручиться, что в нынешних условиях этого не происходит. Олег Пискунов рассказал об алгоритме проверки крови, что применяется в Петербурге:
- Когда донор сдает кровь, ее делят на плазму и компоненты. Плазму закладывают на полгода в карантин, а затем донор снова должен прийти и сдать кровь, чтобы удостовериться, что она не инфицирована ВИЧ, гепатитами В и С, сифилисом. Потому что если донор имел половой контакт за неделю до сдачи крови с инфицированным ВИЧ, в его организме еще слишком мало антител, по которым определяется наличие вируса, но при этом он уже заразен.
То есть, получается, что мы на 100% застрахованы от заражения опасными инфекциями только при переливании карантинизированной плазмы. Если требуется применение эритроцитсодержащих компонентов крови, то такой надежности нет, потому что срок ее хранения ограничен (эритроцитарная масса, которая использовалась в данном случае, хранится 35 суток). Для диагностики используется иммуноферментный анализ (ИФА), который выявляет антиген ВИЧ в том числе и на ранней стадии инфицирования, он дает точный ответ в лучшем случае на 5-7 день. (Вероятно, донор Y была инфицирована давно, раз уже через день Городская служба крови вынесла вердикт. – Прим.ред.)
Это значит, что риск переливания некарантинизированных компонентов крови хоть и невелик, но он существует. На счастье пациентов петербургских больниц, немногие инфицированные не знают о своем положительном ВИЧ-статусе и становятся донорами. С гепатитом С таких гораздо больше.
5-я городская больница: загнанных врачей пристреливают
За то, что программа модернизации – информатизации здравоохранения проводится в нашем городе так, что доверять ей нельзя, а можно работать только по бумажкам.
За то, что в ДГБ№ 5 только по требованию родителей детям делают рентген, доведя их до такого состояния, при котором требуется сложнейшая операция с последующим переливанием крови.
За то, что врачи в этой больнице работают с колоссальной нагрузкой, а больница при этом экономит фонд заработной платы. На том же отделении трансфузиологии из 4,5 врачебных ставок заняты только две, одна из них – заведующего отделением, он же работает на 0,5 ставки врача плюс на 0,5 ставки работает внешний совместитель. (См. штатное расписание отделения). Кстати, зарплата заведующего+0,5 ставки врача=около 33 тыс рублей.
В этой страшной истории всем повезло: маленькая пациентка Даниэла в результате все же не заразилась ВИЧ. Те последствия, за которые судят врача, не наступили. Но спасет ли пресловутый официальный ответ о результатах анализа крови на бумажном носителе всех пациентов городских больниц в будущем?
В Санкт-Петербурге
апрель, 09, 2020 год
8 °C
Насколько опасно переливание крови в Петербурге
24/04/2013
В 5-й детской больнице почти полуторагодовалой девочке перелили кровь ВИЧ-положительного донора. О том, что донор инфицирован, узнали почти сразу и начали противовирусную терапию. Через две недели после переливания исследования показали, что вирус в крови ребенка не обнаружен.
С ледующее исследование будет выполнено на днях. Только после этого родители и врачи узнают, заражена девочка или ее удалось уберечь от вируса иммунодефицита. Online812 разбирался, случившееся – уникальный случай или трагедия может ли повторяться?
Ротавирусную инфекцию перепутали с перитонитом
Что не так сделал врач. Версии
Версия № 1, основанная на слухах
Кровь для ребенка сдал родственник, поэтому врач выбрал именно ее, несмотря на то, что окончательного вердикта по поводу ее безопасности не было. Родственник – первичный донор – не знал о том, что инфицирован ВИЧ.
Версия № 2, основанная на выводах комиссии, созданной в Комитете по здравоохранению для расследования этого чрезвычайного происшествия
В клинике компоненты крови для гематрансфузий хранятся в двух шкафах (холодильниках). В одном – полностью обследованная. Это значит, что кровь обследовали в учреждении, не обнаружили в ней опасных для жизни инфекций, а затем обследовали в лаборатории Городской станции переливании крови и получили подтверждение о ее безопасности. В другом шкафу хранятся компоненты крови, которая считается необследованной, поскольку протестирована только учреждением, и по поводу которой еще не получены результаты исследования с Городской станции переливания крови. Врач по ошибке взял кровь из второго холодильника.
Версия № 3, основанная на технических проблемах
По мнению Светланы Трофимовой, заведующей отделением переливания крови Городской больницы № 31, возможно, трагедия в детской больнице произошла из-за несовершенства программного обеспечения станций и отделений переливания крови в больницах. Сегодня у них есть программа, которая позволяет получать данные о результатах исследования донорской крови из лаборатории Городской станции переливания крови в режиме он-лайн. При этом ни на образце крови, хранящемся в холодильнике больницы, ни в данных лаборатории нет фамилии донора, есть только цифры. Когда результаты анализа крови донора готовы, их можно увидеть через единую информационную систему, которой оснащена служба крови. Специалист, отвечающий за бракераж крови, должен, глядя на экран компьютера, внимательно сравнить ряд цифр, которые он получил из городской лаборатории, с цифрами на пакете с компонентами крови. При этом очень легко перепутать, скажем, цифру 3 и цифру 5 или 8, особенно в условиях, когда в отделении работает один врач вместо пяти по штатному расписанию.
Версия № 4, прокурорская
Как сообщает прокуратура, кровь для ребенка была получена 25 марта от первичного донора, «26 марта 2013 года было готово первичное исследование о том, что кровь положительная по ВИЧ, о чем в тот же день было изготовлено письменное уведомление.
Прокуратура сделал вывод: ребенок получил кровь от ВИЧ-положительного донора из-за невнимательности медицинского персонала больницы и специалистов Городской станции переливания крови, а также из-за несовершенства специализированной компьютерной программы.
Можно ли заразиться ВИЧ в медицинском учреждении
Медицинские работники даже больше, чем пациенты, рискуют заразиться ВИЧ. По данным Комитета по здравоохранению, прошлом году были зарегистрированы 5648 случаев заносов ВИЧ-инфекции в городские больницы (в 2 раза больше, чем в 2011 году годом – 2717 случаев). Это значит, что в клиники поступают пациенты с ВИЧ, не зная или не предупреждая медперсонал о положительном ВИЧ-статусе.
Сколько народу заражается в стоматологических клиниках гепатитами В и С, а также ВИЧ, вообще никто не знает. Человек не идет после лечения у стоматолога сдавать анализы, а когда узнает, что заражен, не может понять, где это произошло. Потому что эти инфекции могут на протяжении нескольких лет никак не проявляться. Кстати, часто человек узнает о том, что заражен ВИЧ или гепатитом, именно когда хочет или вынужден стать донором и сдает кровь.
Как проверяют кровь
- Карантинизации можно подвергнуть только плазму крови. Максимальный срок хранения компонентов крови: тромбоцитарной массы – 5 суток, эритроцитарной, потребовавшейся в нашем случае, – 42 дня.
Поэтому для исследования этих компонентов крови применяется не ИФА, а так называемый молекулярный анализ – ПЦР (полимеразная цепная реакция).
- Сейчас более 50% доноров в 31-й больнице – родственники пациентов. Чаще всего это первичные доноры, которые мало осведомлены о своем состоянии здоровья, но несмотря ни на что готовы сдавать кровь, – поясняет Светлана Трофимова. – Еще недавно мы не были заинтересованы в таких донорах, но теперь и им рады, иначе и вовсе без крови останемся. То же происходит в других больницах .
Медицинские учреждения и благотворительные фонды Москвы и Санкт-Петербурга заявили, что из-за пандемии коронавируса добровольцев, готовых сдать кровь, становится все меньше. По мнению специалистов, запасов хватит максимум на месяц. Если ситуация с коронавирусом и самоизоляцией продлится дольше, многие пациенты останутся без лечения.
На сколько сократилось количество доноров? Почему можно и нужно продолжать сдавать кровь даже во время пандемии? Как сделать это безопасно? ТД рассказали врачи и представители профильных фондов.
Медицинский сотрудник и донор во время сдачи крови в Национальном медицинском исследовательском центре детской гематологии, онкологии и иммунологии им. Дмитрия Рогачева Фото: Станислав Красильников/ТАСС
Многие пациенты останутся без лечения
В НМИЦ гематологии количество доноров сократилось ровно вдвое: если до пандемии в центр приходили 90 человек в день, то теперь не больше 40, сказал ТД заведующий отделением переливания крови Артур Булгаков.
Кто пострадает
В переливании крови в НМИЦ ДГОИ имени Дмитрия Рогачева ежедневно нуждаются 50—60 человек. В первую очередь это пациенты с онкологическими и гематологическими заболеваниями, а также люди, получившие травмы и нуждающиеся в неотложной хирургической помощи.
Особая категория больных — это пациенты, нуждающиеся в трансплантации костного мозга. В период, когда собственный костный мозг уже уничтожен, а донорские клетки еще не прижились, жизнь больного напрямую зависит от регулярных переливаний. По словам Екатерины, лечение подавляющего большинства детей с онкологическими и гематологическими заболеваниями совершенно невозможно без переливаний тромбоцитов и эритроцитов. Это такая же неотъемлемая часть терапии, как капельницы с лекарствами.
Как правильно и безопасно сдавать кровь во время пандемии
Договориться заранее
Чтобы беспрепятственно попасть в ОПК во время карантина, нужно получить адресное приглашение: эсэмэс с указанием даты и времени, когда планируется донация, либо скан-приглашение на официальном бланке.
Надевать маски, перчатки, обрабатывать руки
PR-директор благотворительного фонда AdVita Юлия Паскевич отмечает, что доноры — очень сознательные люди, которые серьезно относятся к своему здоровью и прислушиваются к рекомендациям врачей. Многие из них ушли в добровольную самоизоляцию.
Пользоваться бесплатным такси
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
На Ваш почтовый ящик отправлено сообщение, содержащее ссылку для подтверждения правильности адреса. Пожалуйста, перейдите по ссылке для завершения подписки.
Исключительные права на фото- и иные материалы принадлежат авторам. Любое размещение материалов на сторонних ресурсах необходимо согласовывать с правообладателями.
По всем вопросам обращайтесь на mne@nuzhnapomosh.ru
Нашли опечатку? Выделите слово и нажмите Ctrl+Enter
- ВКонтакте
- Telegram
- Youtube
- Дзен
Нашли опечатку? Выделите слово и нажмите Ctrl+Enter
(Протокол № 1 от 20.01.2020 г.)
Благотворительный фонд помощи социально-незащищенным гражданам "Нужна помощь"
Адрес: 119270, г. Москва, Лужнецкая набережная, д. 2/4, стр. 16, помещение 405
ИНН: 9710001171
КПП: 770401001
ОГРН: 1157700014053
Номер счета получателя платежа: 40703810238000002575
Номер корр. счета банка получателя платежа: 30101810400000000225
Наименование банка получателя платежа: ПАО СБЕРБАНК РОССИИ г. Москва
БИК: 044525225
Персональные данные обрабатываются Фондом для целей исполнения договора пожертвования, заключенного между Вами и Фондом, для целей направления Вам информационных сообщений в виде рассылки по электронной почте, СМС-сообщений. В том числе (но не ограничиваясь) Фонд может направлять Вам уведомления о пожертвованиях, новости и отчеты о работе Фонда. Также Персональные данные могут обрабатываться для целей корректной работы Личного кабинета пользователя Сайта по адресу my.nuzhnapomosh.ru.
Персональные данные будут обрабатываться Фондом путем сбора Персональных данных, их записи, систематизации, накопления, хранения, уточнения (обновления, изменения), извлечения, использования, удаления и уничтожения (как с использованием средств автоматизации, так и без их использования).
Передача Персональных данных третьим лицам может быть осуществлена исключительно по основаниям, предусмотренным законодательством Российской Федерации.
Персональные данные будут обрабатываться Фондом до достижения цели обработки, указанной выше, а после будут обезличены или уничтожены, как того требует применимое законодательство Российской Федерации.
 | Фото: Сергей Мальгавко/ТАСС |
 | Фото: mskagency.ru |
- Да, для защиты от вируса
- Да, с другой целью
- Нет, не считаю необходимым
- Нет, не могу приобрести
- Живого общения
- Прогулок
- Физических нагрузок
- Работы
- Другого (указать в комментариях)
 |
15 апреля 2013, 17:30
Текст: Елена Сидоренко
В Детской городской больнице им. Филатова в Санкт-Петербурге врачи не только поставили годовалому ребенку неправильный диагноз, но и сделали ему переливание ВИЧ-инфицированной кровью. Уже понятно, как и по чьей вине это произошло.
В Детской городской больнице № 5 им. Н. Ф. Филатова в Санкт-Петербурге ребенку возрастом 1 год и 4 месяца сделали переливание зараженной ВИЧ-инфекцией крови, сообщила газете ВЗГЛЯД старший помощник прокурора Санкт-Петербурга по взаимодействию со СМИ Марина Николаева.
В ходе проверки удалось выяснить, что в больнице есть нерегламентированная компьютерная программа по проверке крови. Перед использованием крови должно было быть получено лабораторное подтверждение к использованию. Такое подтверждение на момент переливания крови не поступало.
Представитель городского комитета по здравоохранению сообщила, что вся донорская кровь перед использованием обязательно направляется на исследование, и если выясняется, что у донора какие-то проблемы с кровью, его фамилия выделяется особым цветом в электронном едином донорском центре. Также информация о доноре направляется в больницу в бумажном виде.
Сотрудник Российской детской клинической больницы рассказала, что кровь для переливания после получения у донора проходит сложнейшую обработку, исключающую заражение заболеваниями.
Одну из наиболее славных страниц в истории ВОВ по праву занимает битва за Ленинград, героическая оборона которого сорвала планы гитлеровцев и внесла свой огромный вклад в Победу нашей страны. История 900-дневной блокады Ленинграда хорошо известна, мы знаем о героизме и мужестве жителей города, которые в условиях холода и голода не только отстояли его, но своим трудом обеспечили снабжение необходимым вооружением армии на многих фронтах.
Свою лепту в битву за Ленинград внес и наш институт, и в своем кратком сообщении мне хотелось бы вспомнить о работе нашего института в годы войны, поскольку нам есть, чем гордиться.
22 июня 1941 года началась Великая отечественная война. Основной задачей института на весь период войны стало бесперебойное и безотказное снабжение военных и гражданских медицинских учреждений консервированной кровью и кровезамещающими растворами. Имея опыт по массовой заготовке крови в годы войны с Финляндией (эта работа была отмечена награждением института в 1940 году правительственной наградой — Орденом Трудового Красного Знамени), коллектив института уже в первый день войны начал структурную перестройку.
В день объявления войны началась эвакуация больных, находящихся в клиниках института, в другие лечебные учреждения города, и к вечеру 23 июня из 280 пациентов в институте для долечивания осталось только 30. В освободившихся помещениях хирургической клиники на третьем этаже были оборудованы дополнительные операционные для взятия крови у доноров. На втором этаже после эвакуации больных гематологической клиники расположился донорский отдел, в котором было увеличено число кабинетов для осмотра доноров, регистратура и лаборатория. Также были расширены остававшиеся на своих местах на первом и втором этажах сывороточная и серологическая лаборатории.
Директором института в период войны был Викентий Васильевич Кухарчик, который руководил и работой орготдела. Зам. директора по научной работе работал А.Н. Филатов, бывший одновременно и консультантом консервационного отдела.
Донорским отделом, штат которого в наиболее напряженные периоды доходил до 110 сотрудников, руководила Л.Г. Богомолова, консервационным отделом со штатом до 105 человек — М.Е. Депп, сывороточной лабораторией — Т.Г. Соловьева (консультант — Н.И. Блинов).
В день объявления войны все сотрудники собрались в институте. Часть персонала с первого дня была мобилизована в ряды Красной армии, а наиболее квалифицированные сотрудники (главным образом заведующие отделениями и врачи) были бронированы для продолжения работы в институте. Персонал, освободившийся из закрытых клиник и лабораторий, но не мобилизованный в армию, был переведен в распоряжение производственных отделов.
Патриотический подъем среди ленинградцев был очень велик. С первого дня войны в институт шла масса людей, которые хотели сдать кровь и в такой форме выполнить свой долг перед Родиной. К 14 часам 22 июня при донорском отделе было открыто справочное бюро, а утром следующего дня функционировало не 3, а 6 кабинетов для обследования доноров. К 19 часам 22 июня было заготовлено 70 литров консервированной крови, что дало возможность полностью удовлетворить первое требование армии в отпуске консервированной крови. Следует отметить, что и в дальнейшем в течение всей войны ни разу не было отказа в отпуске требуемых количеств консервированной крови как для нужд фронта, так и для тыловых госпиталей.
Число желающих сдать кровь было так велико, что в институте пришлось организовать своего рода диспетчерскую службу, которая совместно с представителями Красного Креста регулировали поток доноров.
Подготовка ампул с кровью для отправки на фронт (1942 г.)
Пропаганда донорства в первые месяцы войны проводилась сотрудниками института путем выступлений на радио, а также чтением лекций. Такие лекции заканчивались обычно массовым определением групп крови у всех присутствующих. В дальнейшем агитировать за дачу крови уже не приходилось. Ни вражеские налеты и артобстрелы, ни большие расстояния и отсутствие транспорта, ни холод, голод и темнота — ничто не останавливало доноров от прихода в институт. В 1941 г. в донорском отделе было записано в доноры почти 36 тысяч ленинградцев, в 1942 г. — почти 57 тысяч, а в 1943—44 гг. — по 34 тыс. человек.
8 сентября состоялся первый вражеский массовый налет на Ленинград с использованием противником зажигательных бомб. На здание института упало 10 зажигалок, которые были сброшены сотрудниками и не успели причинить ущерба зданию. Позже в сентябре от разрывов фугасных бомб в Смольнинском районе в институте было выбито до 75% стекол. Ставшие ежедневными налеты и артобстрелы сделали невозможным заготовку крови в прежних условиях, и операционные для взятия крови и часть донорского отдела были переведены в бомбоубежище и в полуподвальное помещение, что дало возможность работать в более безопасной и спокойной обстановке.
В начале января 1942 года в связи со снижением интенсивности налетов и артобстрелов операционные были переведены в помещения на первом этаже с окнами на север, как более безопасными при артобстрелах.
Вскоре после начала обстрелов города в подвальном помещении было оборудовано общежитие для сотрудников, проживающих далеко от института. Этим общежитием пользовались и сотрудники, которые не имели возможности жить в домах из-за отсутствия дров, света и воды, а также те, чьи дома были разрушены. Поскольку мест в общежитии для всех не хватало, дирекция разрешила сотрудникам оставаться на ночь в помещениях лабораторий и кабинетов. Эти мероприятия, безусловно, сохранили жизнь многим сотрудникам.
Во время первого массированного налета на Ленинград сгорели продовольственные Бадаевские склады, что негативно отразилось на питании населения города. С ноября 1941 года началось массовое недоедание, в декабре на карточку служащего и иждивенца выдавали знаменитые 125 грамм хлеба, а на рабочую карточку — 250 граммов.
Началось истощение доноров, что заставило уменьшить разовую дозу взятия крови до 170 мл. Только в 1943 году доза была увеличена до 200 мл, а в 1944 — до 250 мл.
С целью поддержания сил и улучшения здоровья доноров по ходатайству института Военный Совет Ленинградского фронта вынес специальное решение о дополнительном снабжении доноров после сдачи крови. С 20 декабря 1941 года доноры начали получать спецпаек — из расчета на день: 200 г белого хлеба, 30 г сахара, 30 г животного масла, пол-яйца, 25 г кондитерских изделий, 30 г крупы. Выдавался паек подекадно.
Вернемся в первые месяцы блокады. В декабре прекратилась подача электроэнергии. В городе остановились трамваи, погас свет. В институте в связи с дефицитом керосина и свечей приходилось работать при скудном свете коптилок и летучих фонарей. Некоторые производственные процессы были переведены на печное отопление. Так, электрические стерилизаторы в одну ночь были вмазаны в плиты для дровяного отопления. Для поддержания необходимой температуры в термостатах их обкладывали нагретыми на плитах кирпичами. С целью экономии дров в помещениях всего института были поставлены небольшие печи-буржуйки. Подача электроэнергии возобновилась только в феврале 1942 года, и только на несколько часов в сутки.
В конце декабря из-за аварии водопровода прекратилась подача воды, и воду стали привозить на санках с Невы.
В течение первых месяцев войны заготовка крови проводилась в стандартные емкости — банки на 500 мл и ампулы на 250 мл и с соблюдением обычных групповых соотношений, а в качестве консерванта использовался глюкозо-цитратный раствор. С началом блокады (сентябрь 1941) длительный срок хранения консервированной крови стал не нужен и вплоть до 1943 года кровь заготавливали на 6% растворе цитрата в соотношении 1:4. Только в 1943 году заготовка крови стала осуществятся на предложенных А.Н.Филатовым растворах.
Также с сентября 1941 года институт почти полностью перешел на заготовку крови группы 0 (1). Этот переход был вызван следующими соображениями: безвредностью переливания крови универсальной группы, невозможностью перепутывания групп крови при заготовке и переливании, облегчении переливания крови на фронте, достаточным числом универсальных доноров. Консервированная кровь других групп заготавливалась только по предварительным заказам для гражданских лечебных учреждений и для нужд института. Кровь группы AB(IV) использовалась для заготовки плазмы.
В течение всей войны заявки на кровь были непостоянными, и все время приходилось приспосабливаться к спросу на кровь. Ежедневно через отдел проходило от 300 до 700 доноров, а иногда и до 1000 человек. Приходится удивляться изобретательности сотрудников института, обеспечившим всю эту работу. Так, весь запас стандартной посуды для заготовки крови был исчерпан к марту 1942 года. Приходилось использовать любые бутылки из белого прозрачного стекла (главным образом винные). Склад посуды находился далеко от института, за Московской заставой, где ее приходилось откапывать из-под снега. Ввиду близости передовой, эта работа была сопряжена с большой опасностью для жизни сотрудников. В сборе бутылок большую помощь оказали школьники Смольнинского района и доноры, которые, приходя на дачу крови, приносили с собой бутылки. Значительные трудности встретились при укупорке нестандартных (винных) бутылок. Резиновые пробки, имевшиеся в институте, не подходили к горлышкам, их приходилось подтачивать, но при этом сохранялась опасность неполной герметизации. Выручило применение нового закрытого способа консервирования крови, предложенного А.Н. Филатовым и А.Д. Беляковым. Этот способ, рассчитанный на взятие крови в любую посуду, давал возможность надежной герметизации бутылок без применения пробок. Бумажные конусы, которые монтировались на горлышки, после удаления берущих систем перегибались, после чего горлышко бутылки погружалось в специальную мастику.
В связи с перебоями в снабжении электроэнергией и водой процесс заготовки посуды и материалов был пересмотрен с учетом рационализаторских предложений сотрудников. Отказались от кипячения посуды в щелочи, вместо дистиллированной воды стали использовать воду после растапливания снега и фильтрации. Также был упрощен процесс очистки игл, обработки резиновых перчаток и т.д.
Тем не менее, брак крови, достигавший 2% в 1941 году, снизился до 0,2% в 1943 году. Во многом это связано с тем, что с 1943 года кровь заготавливали на предложенных А.Н. Филатовым растворах, содержащих антисептики. Следует отметить, что за всю войну военно-санитарными учреждениями и командованием Ленинградского фронта институту не было предъявлено никаких претензий на качество консервированной крови и не было отмечено ни одного тяжелого осложнения, обусловленного переливанием недоброкачественной или инфицированной крови. Всего же за годы войны институт заготовил около 113 тонн консервированной крови.
После отъезда И.Р. Петрова в Самарканд экспериментальная лаборатория была закрыта, а работы над кровезаменителями продолжил А.Н. Филатов. Он создал два противошоковых раствора, содержащих наркотические вещества и антисептики — растворы № 28 и № 43.
Любопытна история этих номеров. Клинические испытания одного из растворов были закончены ранней весной 1942 года, когда в Ленинград дошла более полная информация о битве под Москвой и подвиге 28 героев-панфиловцев. В их память А.Н. Филатов и назвал наиболее удачный вариант раствора № 28. Второй противошоковый раствор со спиртом был создан накануне 1943 года, когда Красная армия вела успешные боевые действия, и казалось, что 1943 год будет решающим в Великой отечественной войне. Под этим впечатлением и был назван противошоковый раствор № 43. Растворы №№ 28 и 43 получили хорошую оценку и широко применялись как на фронте, так и в городских больницах.
Зима 1941—42 гг. была суровой и снежной. Снег не убирался ни с улиц, ни во дворах, куда еще сливались и нечистоты. В марте 1942 г. Ленгорисполком издал приказ об очистке города от снега, и к его реализации было привлечено все население города. Для очистки прилегающих к институту улиц и прикрепленных к институту близлежащих домов все сотрудники с 25 марта по 8 апреля ежедневно выходили на улицы на 2 часа, убирали снег и скалывали лед с тротуаров.
В июне 1942 г. для улучшения питания сотрудников институту был выделен подсобный земельный участок под огороды — 12 га земли в районе деревни Мятлево. Этот участок обрабатывался постоянно группой из 6—10 сотрудников, а остальные сотрудники выезжали туда посменно в составе бригад, возглавляемых заведующими отделениями. Осенью 1942 г. было собрано около 35 тонн овощей. Участок оставался закрепленным за институтом до конца войны.
Для решения вопроса с дровами для отопления институту были выделены 9 деревянных домов на слом, и в работе по заготовке дров участвовали почти все сотрудники.
18 января 1943 г. была прорвана блокада Ленинграда, но продолжались ежедневные артобстрелы, разрушались жилые дома. В июле 1943 г. на 3 месяца был выведен из строя флигель института на 3-й Советской. Во время артобстрела снаряд пробил крышу флигеля, прошел через наружную стену кабинета директора и разорвался на мостовой перед зданием. Директор, находившийся в это время в кабинете, оказался под письменным столом, отделался только испугом, легкими ссадинами и контузией. Это был час обычного короткого совещания-летучки директора со всеми заведующими, которые всегда сидели напротив директора у наружной стены кабинета — той, что была разрушена пролетевшим снарядом. Хорошо, что летучка началась в этот день раньше обычного и закончилась за 10 минут до начала обстрела.
После полного снятия блокады Ленинграда 27 января 1944 г. в связи со значительным расширением зоны действия Ленинградского фронта и необходимости обслуживания Волховского фронта потребности армии в консервированной крови и кровезаменителях значительно выросли, но институт успешно с ними справился. В ноябре-декабре 1944 года в связи с некоторым затишьем на фронтах масштаб работы института по заготовке крови несколько снизился, и стали подумывать об открытии в институте стационара. Но сделать этого не удалось, так как выросли требования к поставкам крови. 28 декабря 1944 года в институт прибыл представитель Главного Военно-санитарного управления с предписанием срочно наладить регулярную доставку в Москву кровезамещающих и противошоковых растворов. А 31 декабря из Москвы была получена телеграмма о направлении в Москву в связи с централизацией снабжения фронтов и консервированной крови. Первые 100 л консервированной крови были направлены в Москву 2 января 1945 года, а затем начиная с 4 января и до конца войны скорый поезд, курсировавший между Москвой и Ленинградом через день, увозил 200 л консервированной крови и 200 л кровозамещающих и противошоковых растворов. Перевозки осуществляли сотрудники института в двух купе поезда. Несмотря на то, что клиники института были закрыты в первые дни войны, институт не остался в стороне от работы по оказанию медицинской помощи населению Ленинграда. С осени 1941 года в городе возникла необходимость открытия новых госпиталей для оказания помощи пострадавшему от бомбежек и обстрелов населению. Первый госпиталь МПВО, в организации которого институт принял самое активное участие, был развернут в Александро-Невской Лавре, в помещении духовной академии и в доме митрополита. Этот госпиталь, в котором работали сотрудники института, просуществовал недолго — с октября по ноябрь 1941 г. После того, как рядом со стационаром в конце ноября упал снаряд, стационар пришлось закрыть. По разрешению Горздравотдела 24 января 1942 г. в институте было организовано отделение на 25 коек для сотрудников института, больных алиментарной дистрофией (по типу широко открывавшихся в то время питательных стационаров). В этом стационаре проводились и разносторонние научные исследования по изучению алиментарной дистрофии, сами больные-сотрудники института проводили наблюдения, вели лечение. За 3,5 месяца существования через стационар прошел 161 больной. К сожалению, не удалось спасти 2-х сотрудников института, которые поступили слишком поздно в тяжелейшем состоянии.
Клиническая работа, прекратившаяся с закрытием госпиталя № 103, вновь возобновилась в конце 1945 г. с открытием клиник в институте.
Все годы войны, несмотря на огромную производственную работу по заготовке консервированной крови, кровезамещающих растворов и стандартных сывороток для определения групп крови, в институте под руководством А.Н. Филатова продолжалась напряженная научная работа. Основная научная тематика института была направлена на изыскание и создание новых кровезамещающих и противошоковых растворов, усовершенствование методов консервирования крови и борьбе с ее инфицированием, изучение и лечение алиментарной дистрофии и авитаминозов, изучение показаний к переливанию крови и кровезамещающих растворов при травмах среди населения Ленинграда.
Заседания Ученого Совета института временно прервались с началом войны и возобновились 15 января 1942 г. На этом заседании был составлен и утвержден план научно-исследовательских работ института на ближайшие полгода. В последующем Ученый Совет почти регулярно созывался 2 раза в месяц, и всего за годы войны состоялось 61 заседание. Под руководством и при активном участии сотрудников института в мае—июне 1942 г. были проведены три расширенные научные конференции, в июле 1943 г. — цикл конференций, посвященных 25-летию Советской медицины.
За время войны в институте были защищены три докторские диссертации (А.Н. Филатовым, С.И. Шерманом и М.Э. Керсановым) и 8 кандидатских диссертаций, опубликовано 2 монографии.
Хочу отметить, что в течение всей войны, даже в самый тяжелый блокадный период, в институте не замирала общественная жизнь. Проводились диспуты, вечера поэзии. Был организован драмкружок, которым руководила народная артистка Стрешнева, и хор. Праздничные дни — 7 ноября, 1 мая, 8 марта, Новый год проходили в торжественной обстановке. После докладов следовало выступление художественной самодеятельности и приглашенных артистов. Среди последних на институтских вечерах неоднократно выступала народная артистка С.П. Преображенская, композитор В.П. Соловьев-Седой и другие.
В статье отражены только наиболее существенные и интересные моменты работы института в те суровые годы. Деятельность института в действительности была конечно разнообразней. Знакомясь с материалами по истории института, реально ощущаешь подвиг людей, работавших в нем и внесших свой несомненный вклад в нашу общую победу над врагом. К сожалению, с каждым годом их остается все меньше, и хочется еще раз искренне поклониться им, поблагодарить за их беспримерное мужество и терпение и пожелать им здоровья и счастья.
Читайте также:
