Фанфики по кори тейлору

Никого, кроме Уилсона в студии не было. Уже.
Хотя, скорее, пока что.
Интернет на ноутбуке. Сперва - просто так, ибо, как всегда, торопиться домой не было никаких причин. Потом - лента музыкальных новостей на каком-то развлекательном сайте и решение отвлечься хотя бы этим.
Через минут десять студийная дверь подала признак жизни долгожданным, лёгким, коротким скрипом. Сид машинально обернулся. Джои.
В основном, после того, как вся группа и вообще весь коллектив разбредались по домам, диджей оставался в студии и либо рисовал, либо шарился в интернете в поисках "поразвлечься". И, конечно, в ожидании Джордисона. Мелкий чёрт приходил по-разному: то через пять минут после ухода всех, то через полтора часа (где он находился всё это время в последнем случае, Сид не знал. но неохотно догадывался).
Сегодня он пришёл почти сразу, как только в помещении перестали слышаться разговоры, ржач и топот. Он был, как обычно, спокоен, но невесел. А, возможно, был просто уставшим. Усевшись в кресло, он в очень домашней манере скинул кеды и, поджав под себя ноги, оповестил без вступления:
- Ко мне тут Кори пару дней назад подходил. - Уилсон сидел спиной к согруппнику - это был некий налаженный устой - диджей - за компом, драммер - в кресле чуть поодаль от него. - Просто спросил, как у меня дела. Ну, я ответил ему, что всё нормально. Спросил, как у него. Всё хорошо у него. И с девушкой тоже. - голос Джои сзади был спокойным и, даже, не особо эмоциональным. Однако Сид знал, что друг может выдать ему все свои эмоции и чувства, несмотря на принцип "неприкосновенности" его души. "Недосягаемости" его души - так было бы, наверное, точнее.
- А ещё он сказал, что Энжи спрашивала, почему я перестал заходить к нему, - продолжал Джей, - и он ей ответил, что я, мол, очень занят и ещё довольно нескоро к ним смогу приехать. - он выразительно помолчал, - Зачем он мне это рассказал?
Вопрос был, очевидно, риторическим, но Джои очень долго молчал, и Уилсон уже хотел, было, что-нибудь ответить, не до конца сформулировав, что именно, но Джордисон вновь заговорил:
- Хотя, ладно. - словно он спрашивал самого себя, но ответа не нашёл. - Я вот слегка приревновал, когда его с девушкой увидел. Думаю, это пройдёт скоро. И у меня, и у него. Хотя то, что мы тысячу раз серьёзно и надолго расходились, а потом опять начинали. встречаться, огорчает меня. Не знаю, почему. Но точно не из-за него. Он вообще ни в чём не виноват. Наверное, безысходность просто. С Джо - совсем другое было. Там тоже были Чувства с большой буквы, но трактовались по-другому. И это меня тоже напрягает. Неужели, можно любить нескольких одновременно, хоть и по-разному.
Так было почти каждый раз. Джордисон забывался в разговоре с самим собой, но подсознание подсказывало, что человек, сидящий недалеко от него, хоть и, кажется, был погружен в свои собственные мысли (или в развлекаловку в ноутбуке), очень внимательно и понимающе слушал его. И Джои приходил к нему не просто так. Он, конечно, делился своими душевными метаниями с Джимом, но Сид был словно священником на исповедании - слушал внимательно, не перебивая, анализируя всё то, что сказал ему одногруппник, и потом в совершенно дружеской манере успокаивал, говорил простые, но такие необходимые слова поддержки, и Джордисону становилось легко и гораздо спокойнее. Нет, он не приходил к Уилсону только для того, чтобы "поплакаться в жилетку" и уйти налегке. Он приходил, потому что доверял. Как и Сид доверял ему. Только он был намного малословнее.
- Если да, тогда я и Рута люблю. - после той же риторической паузы, Джои заговорил снова. - Обожаю просто. Но опять по-другому, ты ведь понимаешь. - констатация факта. Естественно, он понимал. - Короче, мне пора к психоаналитику, - голос мелкого немного повеселел. Сид был уверен, что, находись тут ещё кто-то, заметил бы эти пару проскочивших пободревших ноток только он. - Раздражает, правда, когда они начинают нести чушь о том, что от гомосексуализма лечатся и всё в таком духе. Разочаровался я в девушках, знаете ли.
Молчок. Джои закончил.
"Нет, ещё нет".
- Лучше сам буду тёлкой. - с сарказмом парировал драммер сам себе. - Ещё какую-нибудь шизофрению заподозрят, и тогда мне можно будет спокойно умереть, - теперь он засмеялся. Сид тоже улыбнулся.
- Джей Джей, всё хорошо будет. Опять тебя на ночные философствования попёрло, - Уилсон коротко обернулся, но Джордисон успел заметить его согревающую улыбку. И такие простые слова. Такие нужные, абсолютно ненавязчивые. - Нет, это, разумеется, всё серьёзно, и я не шучу, - тон на мгновение стал твёрже, - но ты расслабься. Не напрягайся, - и снова мягкий и успокаивающий. - Помнишь, как там Бобби МакФеррин пел? "Don't worry, Be happy", чувак.
Джои улыбнулся.
- Спасибо, чувак. Тебя я тоже люблю, - гордо сказал он. - Я всех люблю. - наигранно-слащавым тоном.
- Только умело скрываешь это, - с шуточным укором ответил диджей.
- Хм. не знаю, вроде не стараюсь.
Уилсон хихикнул.
- Так у Тейлора девушка? Кто она?
- Стефани какая-то, - беззлобно. - Пересекались пару раз на afterparty, лично не общался. Сиськи ничего так, но не более - не слишком симпатичная, с моей точки зрения.
Тут точно не было обиды или мести. Для Джои это было бы глупо.
- Любовь зла. - вспомнилось Сиду.
- У них любовь? Не смеши. Влюблённость, не больше.
- Ты прав.
Тишина. Только слабое жужжание ноутбука на фоне изредка-изредка проезжающих машин.
Шуршание сзади и очень привычный щелчок зажигалкой - Джои.
- Беннингтон сказал, что Шинода - его эротическая мечта, - вдруг заржал драммер.
Сид сначала не совсем понял, причём тут они, но усмехнулся, вспомнив этих двоих, вечно строящих из себя нетрадиционалов на радость публике.
Молчание.
- Да не геи они. Не могут они. Это всё - для прикола, - после мимолётных раздумий по этому поводу решил диджей, дабы что-нибудь сказать.
Молчание. Звук затяжки сигаретой. Сид представил (скорее, вспомнил) эти пальцы, держащие сигарету, эти губы, высасывающие жизнь из аккуратного свёртка с хорошим табаком.
- Помнится мне, ты о себе так же говорил, - хрипловато усмехнулся сидящий сзади. - "Я ж шучу, Джои. ", "Я натурал, Джои. ", "У нас не может быть секса, Джои. ", "Окей, у нас был секс. Но это ничего не значит, Джои!".
С каждым спародированным предложением улыбка Сида становилась всё шире. Да, он помнил, как отпирался от Джордисона (а, точнее сказать, от своих мыслей о Джордисоне). Как неосознанно стал вести себя с ним, как с очень понравившейся девушкой, или, попросту, стал заигрывать. Джои смотрел недоумённо - уж ему-то не знать всех этих вербальных признаков "начинающего гея". Но всё переводилось в шутку, ага. И драммер, на собственном опыте убедившийся, что трудно осознавать свою ориентацию, особенно впервые, решил просто помочь Уилсону проверить это. Глуханув пару рюмок абсента на каком-то корпоративе, он направился к согруппнику, тусующемуся неподалёку, затащил его в туалет и. провёл эксперимент. Эксперимент закончился, если это можно так назвать, успешно. Хотя, от молоденьких девушек Крысёныш отказываться не собирался, хоть и признал свою "двустороннюю" ориентацию.
- Это совсем другое, - смеясь отозвался он.
Звук затяжки.
- Да в курсе я, что ты нимфоман проклятый. - дружеский подкол.
- Нихуя подобного. Просто люблю секс. - всё ещё улыбался Сид.
- Ну так, а как это называется? - сиплый от курения голос.
- Гиперсексуальность, - он обернулся с видом, а-ля "А хули, я - мачо" и отвернулся вновь.
- Окей-окей. - драммер встал, видимо, ища пепельницу, чтоб затушить окурок. Но, не найдя её, подошёл к окну, находившемуся рядом с местом, где сидел Уилсон, открыл его и добил бычок о стену с внешней стороны. В помещение хлынул поток свежего воздуха, заставившего лёгкие рефлекторно расшириться, заглатывая его как можно больше. Иногда в такие моменты становилось непонятно, как они сидели столько времени в душной комнате и не задохнулись к чертям.
Сид поднял-таки голову от ноута, поняв, что сильно затекла шея. Джои стоял у окна, облокотившись руками о подоконник, и всматривался вдаль. Он глубоко задумался о своих переживаниях за этот десяток секунд, пока открывал окно, ибо взгляд стал расфокусированным и туманным.
- Джои. - тихо позвал Уилсон, даже не зная зачем.
Джордисон, на удивление, тут же повернулся к нему.
- У тебя шея болит? - вдруг спросил он. Диджей понял, что так и сидит, прислонив ладонь к ноющему участку тела.
- Да так, немного.
Драммер в упор посмотрел на согруппника.
- Давай, массаж сделаю? - предложил он.
- Спасибо. - благодарная улыбка.
Мелкий подошёл к нему сзади и начал размеренно массировать затёкшие мышцы, перемещаясь с шеи на плечи, немного захватывая лопатки, и обратно ("хорошо, что я майку надел. "). Крысёныш закрыл глаза, расслабившись, и откинулся на спинку стула. Лёгкая боль перешла в приятные импульсы, расползавшиеся по телу, и он подумал, что ещё чуть-чуть, и отрубится от удовольствия, но старался сильно не отключаться - потом в три раза тяжелее будет разлеплять глаза и поднимать свою задницу со стула.
Спустя некоторое время, в течение которого Уилсон мысленно просил Джои не останавливаться, руки драммера медленно поползли на ключицы друга, а с них - на его грудь. Диджей не открывал глаза. А через секунду почувствовал голову на своём плече, и руки, обвившие его отдохнувшую шею.
Джордисон по-кошачьи потёрся носом за ухом Сида, и уткнулся туда, тоже закрыв глаза. Такой знакомый, и, в то же время, новый запах Уилсона вселял в Джои спокойствие, как в детстве, когда ты просыпаешься среди ночи от кошмарного сна, в испуге бежишь к родителям в комнату, укладываешься рядом с мамой, и, когда она обнимает тебя, приговаривая, что это всего лишь сон и всё хорошо, тебе становится так уютно и ты даже готов победить ужастика из ночной фантазии полуспящего мозга.
Сид открыл глаза и поцеловал Джея в висок, с сожалением подумав, что они с Тейлором скоро снова сойдутся и тогда такие штуки с ним не прокатят.
Джои, почувствовав тёплый поцелуй, в ту же секунду твёрдо решил переосмыслить отношения с Тейлором и, скорее всего, в итоге закончить с ним весь этот, ставший обидно-тягостным, цирк.

@настроение: Надеюсь, единомышленники найдутся :33

Певец поделился с Metro мыслями о своём творчестве

Солист и основатель группы Stone Sour Кори Тейлор пообщался с корреспондентом Metro после презентации нового альбома и концерта в Москве. О том, за что он любит русских фанатов, как новый альбом связан с СССР и почему группа никогда не играла в одном стиле, - в нашем интервью.

Вы не первый раз в России. Есть ли что-то, что отличает русских фанатов от людей, которые слушают вашу музыку в других странах?
Знаете, что круто в поездках в Россию? Фанаты настолько бешеные, они так ждут и хотят этого шоу. Само собой, у нас не получается приезжать сюда так часто, как хотелось бы. И поэтому, когда мы наконец-то здесь, фанаты такие неистовые, они просто с ума сходят. В этом смысле они мне напоминают фанатов из Латинской Америки. Там тоже непросто бывать часто, поэтому они так сильно предвкушают это… Это очень круто. Я просто обожаю сюда приезжать!

Потому что вы чувствуете особую энергетику…
Однозначно. Просто ты как будто чувствуешь больше радости, больше эмоционального возбуждения – знаете, здесь чуть-чуть больше всего. Больше любви по отношению к просто самому факту того, что мы смогли приехать сюда. Поэтому я всегда говорю ребятам: "Вы, блин, просто обязаны поехать в Россию! Там так здорово, там просто запредельно круто!".

А какое у вас в целом впечатление о России и Москве?
Каждый раз, когда я был здесь, мне очень нравились люди. Потом, здесь столько интересного – когда появляется свободное время, не знаешь, с чего начать. Я был в Москве и в Санкт-Петербурге, и в этих двух городах пейзаж, архитектура, история – они наполнены этим. Я люблю погружаться в атмосферу города, окружать себя им, узнавать о нём как можно больше.

А если бы вам нужно было выбирать между Москвой и Петербургом?
За энергетику большого города я бы выбрал Москву. Но за возможность прикоснуться к прошлому я бы выбрал Санкт-Петербург – например, за оперный театр, за то, как они смогли путем реставраций сохранить всё в таком виде. У обоих городов есть своё очарование, и в обоих есть что-то, что мне очень нравится.

На днях в Москве у вас была презентация нового альбома "Hydrograd". Каков идейный посыл этого альбома? Есть ли что-то, что вы хотите в нём донести до своих слушателей?
На самом деле, посыл в том, что никакого посыла, по сути, и нет. Знаете, в наше время во всём должен быть какой-то глубинный смысл. А мы не хотели быть слишком серьёзными. Мы просто хотели сделать крутой альбом, который можно слушать по любой причине и при любых обстоятельствах: когда вы за рулём - включаете этот альбом, гуляете - включаете альбом, просто отдыхаете – включаете альбом. Он почти универсальный.

Да, я заметила, он сочетает в себе такие разнообразные стили, он очень разнородный.
Да у нас, в общем-то, всегда были такие альбомы. Они представляли собой просто сборник песен. Люди собирались вместе, включали разные песни. А сейчас все, блин, такие серьёзные: "Давай, скажи что-нибудь! Ты должен!". А ведь иногда ты просто хочешь повеселиться…

…и просто делать музыку для себя.
Именно! И это как раз то, что мы пытаемся делать. Мы просто хотим, чтобы нашу музыку было приятно слушать.

Вы не планируете менять стиль в соответствии с ожиданиями публики или последними трендами в музыке?
Нет. Мы никогда не менялись для кого-либо, кроме самих себя. Основная причина, по которой мы любим делать настолько разнообразные вещи, в том, что это вызов самим себе. Плюс у каждого из нас такие разные вкусы в музыке, и поэтому нам нравится создавать то, что могло бы отражать их и объединять таким образом, чтобы в итоге получилось что-то целостное. Я не хочу повторяться, я хочу продолжать искать новый материал, новые грани, новую музыку, новый стиль…

Чем является музыка лично для вас? Это отражение вашей жизни, ваших мыслей или, наоборот, это способ убежать от реальности?
Да нет, по большей части это отражение того, кто я такой, где был и что видел… И это еще одна причина, почему наша музыка меняется. Я ведь уже не тот же парень, которым я был в 25, и не тот, кто кричал в песнях Slipknot. Это всё должно развиваться и видоизменяться. Ведь если изменений нет, то получается, что ты просто постоянно говоришь одно и то же. Я думаю, это одна из причин, почему я хотел сделать что-то другое и бросить вызов своим слушателям. Мы таким образом расширяемся, мы так делаем уже много лет. Если ты делаешь одно и то же раз за разом, люди уже знают, что ожидать. А я не хочу быть предсказуемым.

Кстати, какая музыка вам ближе: жёсткая музыка типа хеви метал или более мелодичное, лиричное звучание?
Думаю, зависит от настроения. Например, одна из моих любимых групп – Metallica. Когда я был маленьким, это была одна из самых тяжёлых рок-групп в мире. Они одни из прародителей трэш-метала. Я мог слушать какую-нибудь сумасшедшую, жёсткую песню типа "Phantom Lord", а потом послушать что-то более мелодичное, к примеру, "Creeping Death". Например, сегодня песня, которую я больше всего хочу сыграть, это "Rose Red Violent Blue" - наш новый сингл. Она написана в таком классном музыкальном стиле, с долей безрассудства.

Который, в общем-то, для вас нетипичен.
Да, точно. Ну а завтра я могу захотеть сыграть песню "Fabuless", которая как будто бьёт тебя по лицу. (Кори делает хлопок руками.) Всё отталкивается от того, какой ты в этот конкретный день. И в зависимости от этого предпочтения меняются.

Наверное, ваш новый альбом может удовлетворить вкусы любого слушателя.
Именно!

А как вы сейчас описываете ваш стиль?
Наверное, я скажу, что мы - это просто хард-рок. Под этим можно подразумевать столько всего. Всем кажется, что нужно поместить себя в какие-то рамки. А я говорю: "К чёрту рамки!". Возвращаясь к Metallica, - кто-то говорит, что это хеви метал, другие – что это хард-рок. И все они правы. Всё зависит от конкретной песни. Именно поэтому мы всегда пытались быть насколько это возможно разнообразными. Называя себя хард-роком, мы открываем перед собой множество возможностей. То же самое и с группой Slipknot. Я всегда видел в ней нечто большее, чем просто группу, играющую хеви метал, вместо того, чтобы заколачивать её в эти рамки. И это также позволяет нам писать то, что мы хотим. Думаю, это ключевой момент – находиться в рамках чего-то столь всеобъемлющего, как хард-рок.

Как, по вашему мнению, вас воспринимают фанаты?
О, я уверен, они нас распределяют по множеству разных категорий. До сих пор есть люди, которые говорят, что Slipknot – это ню-метал, и я думаю, что это просто смешно и очень странно. А вообще нет смысла беспокоиться по этому поводу. Единственное, что ты можешь контролировать, - это то, как ты это видишь. Впоследствии люди уже дадут этому название. И это нормально, ведь главное – что оно просто есть.

Да, что бы вы ни делали, всегда найдётся свой слушатель. Что касается планов на будущее: у вас есть конкретные творческие идеи?
Мы постоянно пишем. Когда закончится тур, я планирую снова взяться за Slipknot. Мы думаем сделать парочку каверов. Мы не перестаем писать, постоянно появляется что-то новое. Сейчас есть несколько идей на рассмотрении. Хотя, если честно, последнее время всё внимание было направлено на организацию живых представлений: на постановку шоу, на создание того самого идеального концерта.

Возвращаясь к альбому, хочу спросить вот о чём. Многие видят в песнях очень много отсылок к Советскому Союзу. Почему вы решили затронуть эту тему?
Если честно, в какой-то степени это было отражением названия альбома. Название, по факту, не русское, но в нём чувствуется что-то русское, в особенности, в этом "-grad". Как нам кажется, в нём есть что-то от русской музыки, особенно, русской музыки прежних лет. Путём внедрения подобных элементов, получился уникальный стиль, чем и выделяется этот альбом.

Кстати, каких русских исполнителей вы знаете и слушаете?
Мне очень неудобно это признавать, но я знаю не так уж много русских групп.

Ничего страшного. Просто вы упомянули русскую музыку, поэтому я решила спросить.
Первое, что приходит в голову, это всегда Gorky Park. С самого детства я помню Moscow Music Peace Festival. Это был один из самых крутых концертов, которые я когда-либо видел и слышал. Его показывали по MTV. Там были Gorky Park, Scorpions, Mötley Crüe, Оззи. Я помню, как я думал: "Боже мой, как же я хочу быть там!".

Stone Sour – это алкогольный напиток, верно? Почему вы выбрали такое название для рок-группы?
Если честно, было так. Мы с первоначальным барабанщиком пытались придумать название. Это было очень давно, в 1992 году. Как-то он пошел в бар. Он просматривал меню с напитками и параллельно выписывал названия. Он позвонил мне и сказал: "Слушай, я тут посмотрел меню. Как тебе вариант Ocean Green?". И я сказал: "Это просто жуть. Такое название нам не подходит". Тогда он спросил: "А как насчет Stone Sour?". И не знаю, почему, но мне показалось, что это звучит круто. В этом было что-то интересное. И как-то оно закрепилось. И тогда, в 1992-м, это сработало.

Corey Taylor
Роль: Вокалист
Дата рождения: 8 декаюря 1976 года
Кличка: The Sickness (Болезнь)
Номер: 8
E-Mail: coreyфанат не найден.com

Маска: Изначально это была кованная маска с дредами из собственных волос, которые он просовывал в нее каждый раз, когда одевал ее. Это доставляло ему много боли поэтому он сделал маску из латекса с фальшивыми дредами. Существует несколько версий такой маски. Сейчас маска Кори закрывает не всю голову, а только лицо. Она темно-зеленого цвета прошита нитками и скобами. Дредов больше нет, и он красит свои волосы в красный и фиолетовый цвет, что бы она лучше смотрелась. Значение: “Двадцать семь, что это значит? Вы поймете” “Абсолютная боль, это изображает все, что я сплачиваю впритык, там так много ненависти, крови, плевков и дерьма в этой чертовой маске, как в игре, я надеваю ее каждую ночь, и я вспоминаю, почему я играю. Я перестаю быть собой и становлюсь тем, кем я был, когда писал песни.”

Цитаты: “Мы не прячемся за нашими масками, они показывают больше, чем вы можете представить . Наше внутреннее состояние. Маска которую я ношу отражает все то дерьмо внутри меня которое я ненавижу. В добавок к этому она причиняет жуткую боль и эта боль помогает мне выкладываться на максиум.” “Если у вас есть желание говорить, говорите, если нет, молчите”. "Так много людей о нас говорят – Трюкачи, трюкачи, трюкачи!, Да пошли вы! Вы нихрена не знаете! Наш девиз был всегда , “Музыка в первую очередь” И если бы не было ни масок ни комбинезонов, наша музыка все равно была бы хороша"

До того, как Кори стал музыкантом, он три года работал в порно-магазине, чтобы заработать на жизнь. Он был вынужден присоединиться к группе Slipknot после того как Джои, Шон и Мик пригрозили пнуть его под задницу с работы в порно магазине ‘The Adult Emporium’, на которую они его устроили. Именно поэтому он оставил его основную на тот день группу, “Stone Sour”. Но в 2002 году, когда Slipknot закончили тур в поддержку альбома IOWA , Кори возродил Stone Sour и выпустил одноименный альбом содержащий 13 треков.

Слухи: Одевался Кори на сцене, как священник: длинный балахон, длинные волосы. Corey, видимо фанат “Mike Patton”, который побывал в Faith No more, Fantamos и Mr Bungle. По словам Шона у Corey шея длиной 18 дюймов. Кори любит, когда его зовут “Faith” (вера).

Цитата: “Мы не прячемся за нашими масками, мы фактически открываемся Вам больше, чем Вы думаете. Маска, которую я одеваю, выражает все дерьмо внутри меня, которое я ненавижу. Плюс к тому, это причиняет адскую боль, что повышает мою энергичность.” “Если хочешь говорить, говори, если нет, то нет” “Так много людей похожи друг на друга, ‘Уловка, уловка, уловка!’, Fuck you! Вы не понимаете о чем мы! Наш девиз всегда был таким: ‘Сперва музыка.’ Даже если бы не было масок и комбинезонов, музыка была ба хорошей."

Его вокал очень напряженный, живой, импульсивный и хорошо сочетается с музыкой. Он пишет всю лирику Slipknot, а также увлекается написанием различных сценариев, рассказов, стихов и прочей литературы. Также Кори любит вести гастрольный дневник. На сцене Кори безумный и дикий, но в жизни он очень спокойный человек. “На сцене я снимаю всю отрицательную энергию, воплощаю свои страхи, всё говно, что вокруг меня”, – говорит он.

У Кори есть несколько типов пения:
1) Когда он действительно поет (wait and bleed, середина no life)
2) Бешенное орание (начало песен sic и Eyeless и fuck it all часть Surfacing)
3) Медленная читка (I can’t see, I can’t be.. Рurity, I’ve screamed until my veins collapsed.. Duality)
4) Быстрая читка (Spit It Out, No Life)
5) Мелодичное пение (Prosthetics, Scissors)
6) Дребезжащий крик (Tattered And Torn)
7) Обычный крик (Only One, Diluted, etc.)

Юность: В молодые годы Corey любил “The King” Элвиса, благодаря влиянию его бабушки. “Elvis был великолепным певцом”. Его бабушка также помогала ему с покупкой оборудования и развитию его таланта в музыке.

Привидение? В молодости Corey и некоторые его друзья часто часто говорили о выгоревшем старом доме, к которому они решили близко не приближаться. Затем одной из ночей они решили вместе подойти к этому дому; к их удивлению он весь светился огнями, и после услышанного шума они помчались прочь, крича.

Некоторые интересные факты:
Любимый фильм ужасов Кори – “Экзорцист”. Первая пластинка Кори – Iron Maiden “Somewhere in time”. По мнению Кори, лучшие металлические группы – Black Sabbath и Slayer. Строку “You can’t see california…” из песни “Eyeless” Кори услышал, когда шёл в компанию Roadrunner заключать контракт от бомжа, который напевал её много раз.

Здесь присутствует множество сцен, читать о которых может быть по нраву не всем.
И, честно признаться, здесь нет чего-то помимо все различных извращений, но все же, в незначительном количестве, имеются описания переживаний, воспоминаний и чувств.

Уже второй день дождь шёл не переставая, заливая город серостью уныния. Сильный ветер раскачивал даже самые крупные деревья и обрывал с них листву. Некогда ясное небо заволокли тучи. Меньше всего Кори сейчас хотелось вылазить из теплой норки и тащиться к Джордисону. Конечно, можно подождать до завтра, пока тот сам принесёт пластинку в студию, но маленький склеротик как всегда забудет - в этом нет сомнений, а Кори уже не терпелось послушать эту редкую запись, которую Джои обещал принести вот уже неделю. Поэтому вокалист сам решил "навестить" друга. Тем более дел на сегодня не было - группа решила устроить себе небольшой выходной - и лучше бы провести время в компании Джордисона, обговорив заодно имеющиеся вопросы. Натянув джинсы, на ходу запихивая в карман пачку сигарет, и надев куртку, Тейлор вышел на крыльцо. Запах дождя и сырости ударил в ноздри. Запах ненавидимый им с детства, сразу возрождающий трепещущие воспоминания, все еще живущие в голове, сохраняющие ясность по сей день, ставшие ассоциируемыми с малолетством. Эта мерзкая орущая, сыплющая ругательствами пьяная женщина, душащий ее мужчина, испуганная сестра с мокрым от слез лицом и, как завершение всему этому, чей-то крик, гласящий, что полиция близко. Дождь тогда точно так же барабанил по всевозможным поверхностям, позволял прислушиваться, заполняя минуты ожидания.

Заперев дверь,он, обходя лужи, направился к машине. Сев за руль и выехав со стоянки, он поймал себя на мысли, что с самого утра ждал этого. Но никак ждут чего-то грандиозного и никак чего-то, что обещает быть муторным и пресным. Просто ждал. Это чувство не было окрашено не в один из цветов и не имело конкретного описания. Просто было, и в этом была его особенная, неповторимая значимость.

Крупные капли разбивались о лобовое стекло, словно ночные бабочки, имеющие странный интеллект и несущиеся на свет. Эти монотонные удары напоминали биение сердца. Пульс дороги, а может и этих безликих зданий, серых сейчас, как и все остальное. Улицы, как ни странно, оказалась практически пустыми. И, даже не заметив, как оказался у дома драммера, Кори закурил. Запах мокрого асфальта вкупе с легким головокружением от частого поверхностного дыхания мурашками отзывались на лице и руках. Почему-то именно сейчас по телу бежала дрожь. Сейчас. Ни тогда, когда Джои склонившись над сидящим вокалистом хихикал и что-то говорил на ухо, щекоча волосами закрытые тканью футболки плечи. Ни давно забытой ночью, которую не смыкая глаз в туровом автобусе они провели рядом, обсуждая всякий несущественный бред. И даже не два дня назад, когда Кори увидел Джои вышедшим из душа лишь в небрежно обмотанном вокруг бедер полотенце, готовым вот-вот свалиться. Сладостное ожидание чего-то, чему в очередной раз не стать осуществленным, действительно способно лишить самоконтроля. Ожидание, обещающие только надежды, разрушающие ночи и осознание этого момента. Всё это, будучи постоянным спутником, душило его собственные проявления дружеских, как он пытался себя убедить, отношений. Дружеских. Как глупо. Все говорило о том, что он врет себе, и то, что он пытается каждый херов раз придумать оправдание своему стояку, когда мелкий, неважно трезвый или обдолбанный, залезает к нему на колени с непонятной для Тейлора целью. "Конечно, мы ведь друзья, а это так забавно!" - с раздражением думал он и каждый раз боролся с диким желанием тупо выебать Джордисона без его на то согласия. Невозможно спокойно смотреть на его волнистые волосы и его стройные ноги в гольфах. Просто ахуенные глаза и невозможную улыбку. Он казался особенным, и Тейлор хотел его. Хотел трогать его сильные руки, прикасаться губами к маленьким пальчикам. Иметь возможность вдыхать запах кожи, лежа сверху и оглаживая ребра и спину. Почему-то именно сейчас он боялся сорваться и именно поэтому сейчас был здесь.

Окурок оказался плавающим в луже. Кори полностью открыл дверь и, осмотрев дом, вылез наружу. В комнате Джои не горел свет, но он знал, что тот любит обитать в потемках и, не усомнившись, что Джордисон дома, постучал, так как звонок не работал.

За дверью послышались шаги.
- Привет, - Джои открыл дверь, одарив его улыбкой. - Я ждал тебя позже.
- Я соскучился, - проходя внутрь Кори радостно улыбнулся в ответ. Его глаза заблестели, отражая свет только что включенного бра. Ему и самому сейчас казалось, что он выглядит чудовищно. Совсем не таким, каким обычно должен выглядеть типичный Кори, мать его, Тейлор. Странная, ни то похотливая, ни то просто нездоровая улыбка и расширенные зрачки, их огромные черные омуты. - Ну, где моя пластинка? - наконец опомнившись и произнеся нужные, казалось бы, слова.
- С тобой вообще все нормально? Ты обдолбался что-ли? - все же забеспокоился ударник, видя непонятное состояние друга.
- Нет. Да, я в порядке. Давай уже, идем, - быстро скинув с себя промокшую куртку и грязные кеды.
- Ладно, пойдем ко мне, пороюсь и найду, - подозрительно вглядываясь фронтмену в глаза.
- Пойдем, - ухмыльнулся и повторил как завороженный. А Джордисон все-таки редкостная свинья, даже раритетные вещи умудряется разбрасывать где ни попадя.

Взгляд Кори упал на босые ноги малыша, и уже не в первый раз в нем зародилась мысль о том, как был бы чудесно чувствовать их вкус у себя на языке. Тонкие щиколотки, заметно выступающие косточки. Наверное, это еще аппетитней, чем его задница.

Поднявшись наверх и зайдя в комнату, Тейлор сразу заметил ту самую пластинку, лежащую на столе.
- Ты же сказал, что не знаешь, где она? - он вытащил запись и, держа в другой руке упаковку, стал внимательно рассматривать её.
- Я так думал. Не выспался и торможу сегодня.
- Ты какой-то рассеянный в последнее время, - он вложил винил обратно в конверт и осторожно обнял Джои за плечи. - Тебе нужно больше отдыхать. Руки Кори внезапно сползли на ягодицы барабанщика. Тот поднял на него непонимающий взгляд, пытаясь убрать чужие руки.
- Какого хуя. - начал он, но тут же был заткнут поцелуем. Кори повалил ошалевшего драммера на пол, продолжая вгрызаться в его рот, но вскрикнув от неожиданности и острой боли отпрянул - Джои до крови прикусил ему нижнюю губу.
- Совсем ахуел? Какого, мать твою, хуя ты делаешь? - вставая, заорал Джои.

Сам не понимая, зачем делает это, Тейлор с силой ударил Джои по лицу так, что у того заслезились глаза, и опять навалился сверху. Не ожидая такого поведения друга, и, оказавшись вновь прижатым к полу, он совсем растерялся, даже не пытаясь сопротивляться. Ему бы, вероятно, удалось сбросить с себя дорвавшегося вокалиста, но он совершенно не понимал, зачем Кори так поступает с ним, и прибывал в полнейшем замешательстве. Он, будучи взрослым мужчиной, сейчас испытывал какое-то чувство, с родни детской обиде и извивался под тяжелым телом, вместо того, чтобы скинуть с себя охеревшего в край вокалиста и вломить этому уроду. Кори, поддерживая под голову, стал целовать его местами окровавленное лицо и обшаривать рукой его тело. Он что-то невнятно шептал, пытаясь успокоить выворачивающегося кенгурёныша, и сжимал через ткань шортов его член. Джои пытался справиться со своим телом, упорно подначивающим его непроизвольно тереться об Тейлоровскую ладонь и слишком шумно выдыхать.

- Ну, ты же тоже хочешь, малыш. Успокойся.
- Нет. Слезь с меня, траханый ублюдок! - Джои уперся ему в плечи.
- Какой же ты упрямый, - ощутимо кусая сладкую щечку. - Мм. Теперь ты никуда от меня не денешься.

Джои сопел и пытался выползти из-под Тейлора, что оказалось не так-то просто. Но настойчивые действия вскоре сменились вялыми: не в силах сдерживаться он шумно вздыхал, забывая толкать фронтмена в грудь и злобно скалиться. И тогда, поняв, что Джои готов к более серьезным действиям, Кори сорвал с них обоих футболки, поцеловал его маленький розовый сосок, не переставая нежно гладить его по бокам и ласкать уже налившийся член под трусами. Он, покрывал мокрыми поцелуями его шею, пальцами свободной руки теребил соски иногда покусывая их. Чувствуя под собой изгибающиеся тело сам стремился прижаться ближе к обнаженному торсу. На время отрываясь, поднимался выше и обсасывал податливые губы и язык Джордисона, начавшего получать удовольствие от происходящего и охотно отвечающего на поцелуи и ласки, осыпающиеся на него. Излизав сгибы локтей, опускаясь вниз, попутно целуя животик, Кори встал рядом с ним на колени и начал стягивать с него оставшуюся одежду. Тяжело вздохнув, поднимая бедра, тот подался на встречу, и его член оказался в теплой ладони. Миллионы маленьких искр загорелись в глазах, дыхание перехватило, пальцы мертвой хваткой вцепились в руку Тейлора, которая лежала у него чуть ниже талии, когда жадно хватая воздух, Кори лизнул пупок заросший мягкими черными волосами и наконец взял пульсирующий ствол в рот. Горячая солоноватая плоть во рту, головка истекающая смазкой - Тейлор готов был кончить только от этого, повинуясь длительному ожиданию. Джои жалобно мычал, толкаясь в рот любовника, буквально одевая на свой, требующий скорейшего удовлетворения, член.

- Быстрее. Давай. Сука, соси, - выгибаясь и с трудом, глубоко и часто дыша, произнося слова.

Кори провел рукой по внутренней части его бедра и выпустил слюнявый член изо рта. Издав громкий стон Джои хотел было вернуть голову явно издевающегося вокалиста обратно, но тот имел несколько иные планы. Нежно сжав яйца малыша в кулаке он велел ему подняться. Матерясь, Джои все же встал на ноги, бездумно смотря на Тейлора, и в тот же миг роняемый на кровать.
Облизнувшись при виде, казалось бы, доверчиво раскинувшегося перед ним тела,и, скривившись от боли задевая ранку на губе, Кори уложил Джои на подушки и сделал то, о чем так давно грезил: склонившись над его ступнями, прикоснулся губами к большому пальцу левой ноги, поглаживая щиколотку правой. Озадаченный и недовольный такой выходкой Джои начал елозить, шире раздвигая ноги и как бы намекая. Не обращая на это внимания, Кори продолжал исследовать его пальцы, пихая между них свой язык. Малыш захихикал от щекотки, когда тот потянув его за ногу, тем самым поднимая на уровень своего лица, провел язычком от пятки до подушечки. Решив на время приостановиться, он заставил его, согнув в коленях, задрать ноги. Плохо соображающий от возбуждения музыкант, безропотно выполнил его просьбу. Взгляду Кори предстала упругая бледная попка Джои, маленькая дырочка, сжимающиеся от напряжения кольцо мышц. С глазами застланными пеленой он рассматривал все его неприкрытое естество, упираясь глазами в приоткрытый ротик, создающий иллюзию его беззащитности. Но он был сосредоточен на всех прикосновениях и готовый в любой момент прервать все направленные на него действия. Стоило Тейлору кончиком пальца прикоснуться к нежной коже промежности, он дернулся, но Кори не позволил ему опустить ноги.

Дрожащие дыхание как-то неравномерно прожигающие кожу и, снова заставляющий дернуться, влажный язык. Тейлор опять начал дрочить ему, впиваясь пальцами в его ляжки, изнывая от желания запустить руку и себе в трусы. Но он не мог и не хотел отрываться от узкой жаркой дырочки, оказавшейся такой вкусной. Джои начинало нравиться и он, прислушиваясь к новым ощущениям, трогал свой высоко вздымающийся живот и прикрывал глаза от сладкого смущения. Тейлор, чувствуя, что оба уже на грани, отлепился от Джординовской, истекающей влагой задницы, и потребовал того встать на колени. Не совсем понимая, что делает, Джои, поймал Кори за руку, пытаясь заставить его завершить начатое и, не получая желаемого, сам принялся ублажать себя, бессовестно громко издавая стоны. Совсем обезумев от этой картины Тейлор схватил его за волосы, принуждая сесть и затем толкая в спину поставил раком. Осознавая, что последует дальше музыкант попытался перевернуться обратно на спину, но был остановлен ударом колена под ребра и, застонав от боли, оказался уткнутым лицом в одеяло.

- Я не хочу. Уйди, - драммер проговорил это треснувшим голосом, осознавая беспомощность в своем положения и, и из последних сил, стараясь вылезти из под Тейлора, когда пальцы того уже проникали внутрь.
- Джои, сладкий, не бойся, это так хорошо. Дааа. - он, вытащив пальцы и, быстро стащив с себя джинсы с трусами, рывком вошел до половины, рыча и содрогаясь от удовольствия. Всего несколько движений и Джоин упавший член,стоило Кори задеть нужную точку, теперь снова стал твердым, и Джордисон, чуть ли не крича, сразу кончил на простынь. Тейлор кончил следом, прямо в измученную дырку друга, и рухнул рядом, обнимая.

Он прислушивался к мерно стучащему сердцу любимого, снова проводя параллель с дождем.