Его знобила лихорадка подхваченная еще в
-хвачу́, -хва́тишь; прич. страд. прош. подхва́ченный, -чен, -а, -о; сов., перех.
1. Взяв, схватив снизу или за край чего-л., поднять.
[Прохора] подхватили за руки, за ноги, раскачали и далеко швырнули с верхней палубы в воду. Шишков, Угрюм-река.
Иванка схватил мешок за уголки и потянул на себя. Алеха подхватил с другого конца; и они без усилий положили его на спину Лукони. Гладков, Повесть о детстве.
Поддев чем-л. снизу, взять, схватить.
Подхватить сачком рыбу.
Юрка, жадно подхватив на широкий совок целую кучу взрыхленного песку, пружинисто разогнувшись, махнул ее вверх. Тендряков, Среди лесов.
Кузнецов стянул рукавицу, подхватил влажной рукой пригоршню острого, как битое стекло, снега. Бондарев, Горячий снег.
Приподнять, подобрать что-л. опустившееся, спустившееся или опущенное, спущенное.
Софья Михайловна, подхватив длинный, по тогдашней моде, хвост платья, быстро пошла вверх по лестнице. Фадеев, Последний из удэге.
Подвязав, завязав, приподнять.
Подхватить волосы лентой.
В комнату бесшумно вошел старый невольник с тяжелой цепью на ногах, подхваченной ремешком у пояса. Ян, Чингиз-хан.
2. Схватив на лету, на ходу, в момент падения, удержать, не дать упасть.
[Корчагин], гремя стулом, который тотчас же подхватил лакей, встал из-за стола. Л. Толстой, Воскресение.
Но не упало кровавое знамя на землю; чья-то рука подхватила его и подняла высоко навстречу подходящему поезду. Гаршин, Сигнал.
3. Резким, поспешным движением взять, схватить.
Пока медведь был занят дракой, Он, подхватя ружье свое с собой, Пустился без души домой. И. Крылов, Собака, Человек, Кошка и Сокол.
- Вальс, вальс! - закричал с другой стороны залы Корсунский и, подхватив первую попавшуюся барышню, стал сам танцевать. Л. Толстой, Анна Каренина.
[Аночка] накинула пальтишко, подхватила с гвоздя берет и выскочила вон. Федин, Необыкновенное лето.
Увлечь, унести, захватить силой движения, течением и т. п.
Стремительная человеческая волна, гонимая сильным напором, подхватила Андрея Ильича, понесла его за собой. Куприн, Молох.
На вокзале, подхваченные людской массой, ринувшейся к вагонам подошедшего поезда, Тимка с отцом исчезли. Гайдар, Школа.
Малейший промах - и лодка, подхваченная быстрым течением, в один миг будет разбита о камни. Арсеньев, По Уссурийской тайге.
Захватив по пути, подвезти.
- Надо ехать. --- Я с тобой до развилков. А там кто-то подхватит. Первенцев, Черная буря.
Степа успокаивал себя тем, что Нина могла мужа себе подхватить с ходу, в сорок втором году. Летная часть какая-нибудь стояла в Свердловске. Горышин, Запонь.
Неожиданно, вдруг получить какую-л. болезнь, заболеть чем-л.
Его знобила лихорадка, подхваченная еще в крымском походе. А. Н. Толстой, Петр Первый.
Раз, выбежав в стужу за веником, он подхватил детскую какую-то простуду и неделю провалялся у себя на чердаке. Леонов, Скутаревский.
5. обычно без доп.
Стремительно рвануться, перейти на очень быстрый бег (о лошадях и др.).
Выехав на узкую лесную дорогу, Митрофан пустил вожжи. Застоявшиеся, возбужденные лошади подхватили, и началась сумасшедшая скачка. Куприн, Молох.
Олени подхватили и понеслись еще быстрее. Серафимович, Снежная пустыня.
6. Быстро воспринять, понять что-л.
- Твое имя? - Вадим! - Прелестное имя для такого урода! Слуги подхватили шутку барина и захохотали. Лермонтов, Вадим.
а ведь поезд давно уж пришел! - сказал я. - Пора, пора тебе, - подхватил мою мысль Савка. Чехов, Агафья.
Продолжить, поддержать начатое другим.
Ему предстояло говорить интересные вещи. Их подробно занесут в протокол и подхватят газеты. Короленко, Третий элемент.
Начну читать Блока ---. А Маринка подхватит. --- Умела Маринка и слушать стихи и читать! Шуртаков, Возвратная любовь.
7. Начать подпевать, присоединиться к поющим.
Сосед мой затянул тонким голоском заунывную бурлацкую песню, и все подхватили хором: Не шуми, мати зеленая дубровушка. Пушкин, Капитанская дочка.
Колонна подхватила песню. Разрастаясь, ширясь, она уносилась все дальше и дальше, уходила в густую мглу. Б. Полевой, Золото.
Овсей Ржов, пошатываясь, стоял у ворот харчевни, что на Варварке, считал деньги в ладони. Подошли стрелецкие пятидесятники, Никита Гладкий и Кузьма Чермный.
— Брось полушки считать, пойдем с нами.
— Поговорить нужно, нехорошие дела слышны…
Чермный брякнул в кармане серебром, захохотал:
— А вы не ограбили кого? — спросил Овсей. — Ах, стрельцы, что вы делаете.
— Дурак, — сказал Гладкий, — мы на карауле во дворце стояли. Понял? — И оба захохотали опять. Повели Овсея в харчевню. Сели в углу. Суровый старец-целовальник принес штоф вина и свечу. Чермный сейчас же свечу погасил и нагнулся к столу, слушая, что зашептал Гладкий.
— Это как так недолго? — испугавшись, спросил Овсей.
— А Василий Васильевич? — спросил Овсей.
— Одного они человека боялись, — Василия Васильевича. А ныне бояре его с головой хотят выдать за крымское бесчестье… Накачают нам Петра на шею…
— Ну, это тоже… Погодят! Нам по набату не в первый раз подниматься…
— Тише ори. — Гладкий притянул Овсея за вороти — едва слышно:
— Одним набатом нам не спастись, хоть и всех побьем, как семь лет тому назад, а корня не выведем… Надо уходить старую медведицу… И медвежонку чего спускать? За чем дело стало? И его на рогатину, — надо себя спасать, ребята…
Темны, страшны были слова Никиты Гладкого. Овсей задрожал. Чермный налил из штофа в оловянные стаканчики.
— Это дело без шума надо вершить… Подобрать полсотни верных людей, ночью и запалить Преображенское. В огне их ножами возьмем — чисто…
Стрелецкие полки уже давно разместились по слободам, ополченцы-помещики вернулись в усадьбы, а по Курской и Рязанской дорогам все еще брели в Москву раненые, калеки и беглые. Толпясь на папертях, показывали страшные язвы, раны и с воем протягивали милосердным людям обрубки рук, отворачивали мертвые веки.
— Щупайте, православные, — вот она, стрела, в груди…
— Милостивцы, оба глаза мои вытекли, по голове шелопугой били меня бесчеловечно, — о-о-о!
— Нюхай, купец, гляди, по локоть рука сгнила…
— А вот у меня из спины ремни резали…
— Язвы от кобыльего молока… Жалейте меня, благодетели.
Но не сытно было и в Москве. В гостиных рядах много лавок, позакрывалось, иные купцы обезденежели от поборов, иные-до лучшего времени припрятывали товары и деньги. Все стало дорого. Денег ни у кого нет. Хлеб привозили — с мусором, мясо червивое. Рыба и та стала будто бы мельче, постнее после войны. Всем известный пирожник Заяц выносил на лотке такую тухлятину, — с души воротило. Появилась дурная муха, — от ее укусов у людей раздувало щеки и губы. На базарах — не протолкаться, а смотришь, — продают одни банные веники. Озлобленно, праздно, голодно шумел огромный город.
Михаил Тыртов, осаживая жеребца, поправил шапку. Красив, наряден, воротник ферязи — выше головы, губы крашены, глаза подведены до висков. Кривая сабля звенит о персидское стремя. С крыльца к Михаилу перегнулся Степка Одоевский:
— Ты прислушайся, что говорят… Не послушав — не кричи…
— Так и руби: царица, мол, да Лев Кириллович весь хлеб скупили, Москву нарочно голодом морят… Да про дурную муху не забудь, — с ихнего, мол, волшебства…
Тыртов, взглянув холодными глазами между ушей жеребца, нагнулся и во весь мах пустил его в открытые ворота. На улице обдало пылью, вонью. Какой-то бродяга, по пояс голый, в багровых пятнах, закричал, расталкивая народ, чтобы кинуться под копыта. Тыртов вытянул его нагайкой. Со всех сторон полезли к богатому боярину, протягивая земляные, шелудивые ладони… Нахмурясь, подбоченясь, Михаил медленно пробирался в плотной толпе.
— Вот я ртом поймаю…
— Дай деньгу, дай, дай…
— Смотри, дерьмом замажу, — дай лучше…
— Горсть вшей продам! Купи — даром отдам!
— Топчи меня, топчи, жрать хочу…
Конь, беспокоясь, грыз удила, косился гордым зрачком на машущие лохмотья, взъерошенные головы, страшные лица. Все наглее лезли нищие и бродяги. Так он проплыл до конца Ильинки. Здесь на столбе под иконкой была прибита грамота. Какой-то благообразный человек, перекрикивая, читал:
Хрипучий голос из толпы:
— Кто поражены, побеждены? Мы али татары?
Толпа тотчас загудела сердито…
— Это где это мы татар победили, когда?
— Мы их, и в лицо-то не видали в Крыму…
— Видели, как бежали от них без памяти…
— А кто дурак этот, — грамоту читает?
— Подъячий из Кремля…
— Голицынский холоп, пес верный…
— Ну-ка, потяни его за полу…
Благообразный человек, срывая голос, читал:
Кривой черный человек с железными волосами опять крикнул:
— Чтец, а про меня в грамоте не написано?
У Никольских ворот он увидел верхами Степку Одоевского и бледного горбоносого человека с красивыми усиками. По неживым складкам одежды было заметно, что под ферязью на нем — кольчуга. Тыртов сорвал шапку и поклонился до конской гривы Федору Левонтьевичу Шакловитому. Умное лицо его было хмуро, нижняя губа плотно прикрывала верхнюю. Недобро щурился на толпу. Одоевский спросил:
— Ты кричал им. Мишка?
— Поди сам покричи… (У Тыртова горели щеки.) Им, дьяволам, голодным, все равно, — что царевна Софья, что Петр… Стрельцов бы сюда сотни две — разогнать эту сволочь, и весь разговор…
— Половчее к ним надо послать человека, — сквозь зубы сказал Шакловитый, — подбивать их идти в Преображенское, хлеба просить… Пускай их потешные встретят… По царя Петра приказу немцы-то русских бьют, — так мы и скажем… (Одоевский засмеялся.) Ступайте, не мешкая, кричите стрельцам про это… А я пошлю на базары надежных людей… Народ надо из Москвы удалить, большого набата нам не надо, одними стрельцами справимся…
Из лесной чащи на берег Переяславского озера выехала вся в пыли дорожная карета разномастной четверней. Степенный кучер и босой мужик верховой, сидевший на левой выносной, оглядывались. Повсюду разбросаны бревна и доски, кучи щепы, разбитые смоляные бочки. И — ни живой души, только кое-где слышался густой храп. Невдалеке от берега стояли четыре осмоленных корабля, их высокие кормовые части, украшенные резным деревом, с квадратными окошечками, отражались в зеленоватой воде. Между мачтами летали чайки.
Из кареты вылез Лев Кириллович, морщась потер поясницу, — намяло дорогой: хоть и нестар он еще был, но тучен от невоздержанности к питию. Ждал, когда кто-нибудь подойдет. Ленясь сам позвать, кряхтел. Кучер сказал, прищурив глаз на солнце:
— Отдыхают… Время обеденное…
Действительно, в холодке, из-за бревен и бочек виднелись то ноги в лаптях, то задранная на голой пояснице грязная рубаха, то нечесаная голова. Верховой мужик, выручая ленивого боярина, позвал бойко:
— Э-эй, кто тут живой, православные…
Тогда близ кареты из-за канатов поднялось пропитое нерусское лицо с черными усами, по четверти в каждую сторону, зарычало по-ломаному:
— Што кричишь, турак…
Кучер оглянулся на боярина, — не стегануть ли этого кнутом. Но Лев Кириллович отклонил: кто их разберет, — у царя Петра и генералы пьяные на земле валяются. Спросил, не роняя достоинства, где царь.
— А шерт его снает, — ответила усатая голова и опять повалилась на канаты. Лев Кириллович пошел по берегу, ища человека русского вида, и, уже не стесняясь, пхнул одного в лаптях. Вскочил, моргая, мужик-плотник, ответил:
— Утрась Петр Алексеевич плавали, из пушек стреляли, видно, уморились, почивают.
Петра нашли в лодке — он спал, завернув голову в кафтанец. Лев Кириллович отослал всех от лодки и дожидался, когда племянник изволит прийти в себя. Петр сладко похрапывал. Из широких голландских штанов торчали его голые, в башмаках набосо, тощие ноги. Раза два потер ими, во сне отбиваясь от мух. И это в особенности удручило Льва Кирилловича… Царство — на волоске, а ему, вишь, мухи надоедают…
А этот в лодке спит, — хоть бы ему что…
— А, дяденька. Кот Кириллыч, здравствуйте!
Петр сел на край лодки, обгорелый, грязный, счастливый. Глаза слегка припухли, нос лупится, кончики едва пробившихся усиков закручены…
— За тобой, государь, — строго ответствовал Лев Кириллович, — и не за милостью какой-нибудь, а такие сейчас дела, что быть тебе в Москве непременно, без тебя не вернусь…
Полное лицо Льва Кирилловича задрожало, на висках из-под шапки выступил пот. Петр изумленно взглянул: эге, видно, дела там плохи, если ленивый дядюшка так расколыхался. Петр перегнулся через край лодки и горстью напился воды, поддернул штаны.
— Ну, ладно, приеду на днях…
— Не на днях, — сегодня. Часу нельзя терять (Лев Кириллович придвинулся, едва доставая до уха племяннику). — В прошлую ночь под самым Преображенским, на той стороне Яузы, обнаружили в кустах более сотни стрельцов в засаде. (Ухо и шея Петра мгновенно побагровели.) У нас преображенцы на карауле всю ночь фитили жгли, кричали в рожки… Те-то и постереглись переходить речку… А уж после в Москве слышали, — стрелец Овсей Ржов рассказывал: у них так сговорено, — как учинится в Преображенском дворце ночью крик, то быть им готовым и, кого станут давать из дворца, тех рубить, кто ни попал…
Петр вдруг закрыл рукой глаза, — пальцы так и втиснулись. Лев Кириллович продолжал рассказывать про то, как Шакловитый пускает по базарам крикунов — подговаривать голодный народ идти громить Преображенское.
— Народ стал отчаянный, одна забота — дорваться, грабить. А Софья только и ждет новой смуты… Ее ближние стрельцы на Спасской башне к набатному колоколу уж и веревку привязали. Они бы давно ударили, да стрелецкие полки, гостиные сотни да посады сумневаются: набат-то всем надоел… Время такое, — бояре как в осаде сидят по дворам… А уж сестрица, Наталья Кирилловна, без памяти… (Лев Кириллович прильнул к его плечу, породственному всхлипнул.) Петруша, богом тебя молим: покажись во всем царском сане, прикрикни… По царю соскучились, — топни ножкой, а уж мы подсобим… Не то что нам, — врагам нашим надоел Васька Голицын, Сонька поперек горла воткнулась…
Много раз Петр слышал подобные речи, но сегодня всхлипывающий шепот дяденьки навел страх… Будто снова услышал он крики такие, что волосы встали дыбом, видел наискось раскрытые рты, раздутые шеи, лезвия уставленных копий, тяжело падающее на них тело Матвеева… Телесный ужас детских дней. И у самого у него рот кривился на сторону, выкатывались глаза, невидимое лезвие вонзалось в шею под ухом.
— Петенька! Государь, господь с тобой! — Лев Кириллович обхватил подпрыгивающие плечи племянника. Петр забился в его руках, брызгая пеной. Гнев, ужас, смятение были в его бессвязных криках. Повскакали люди, со страхом окружили беснующегося Петра. Усатый Памбург принес водки в черепке. Петр, как маленький, только брызгал, не пил, — так стиснуты были зубы. Его оттащили к карете Льва Кирилловича, но он, брыкаясь, приказал положить себя на траву. Затих… Потом сел, обхватив костлявые колени. Глядел на светлую пелену озера, где летали чайки над мачтами кораблей. Откуда-то появился, пошатываясь, Никита Зотов. По случаю утрешней потешной баталии он был в князь-папской хламиде, нечесан, в космах, в бороде — сено! Присев около Петра, глядел на него, точно бородатая баба, — с жалостью.
— Петр Алексеевич, послушай меня, дурака…
— Иду, батюшка… Вот мы и доигрались… Бросать надо… Ребячьи то игры…
Петр отвернулся. Никита пополз на коленках, чтобы с другой стороны заглянуть ему в лицо. Петр толкнул его и молча полез в карету. Лев Кириллович торопливо крестился, подбегая…
В Успенском соборе отходила обедня. Патриарший хор на левом клиросе и государевых жильцов — на правом попеременно оглашали темно-золотые своды то отроческим сладкогласием, то ревом крепких глоток. С тихим потрескиванием костры свечей перед золотыми окладами озаряли разгоряченные лица бояр. Служил патриарх, — будто великомученик суздальского письма сошел с доски, живыми были глаза, да слабые руки, да узкая борода до пупа, шевелившаяся по тяжелой ризе. Двенадцать великанов-дьяконов, буйноволосые и звероподобные, звякали тяжелыми кадилами. В клубах ладана плыл патриарх и по сторонам его митрополиты и архиереи. Возгласами архидьякона наполнялся, как крепким вином, весь собор. Сие был Третий Рим. Веселилось надменное русское сердце.
На царском месте под алым шатром стояла Софья. По правую руку ее — царь Иван, — полуприкрыл веки, скулы его горели на больном лице. Налево стоял долговязый Петр, — будто на святках одели мужика в-царское платье не по росту. Бояре, поднося ко рту платочек, с усмешкой поглядывали на него: несуразный вьюноша, и стоять не может, топчется, как гусь, косолапо, шею не держит… Софья по крайней мере понимает державный чин. Под ногами, чтобы выше быть, скамеечка. Лик покойный, ладони сложены на груди, и руки, и грудь, плечи, уши, венец жарко пылают камнями. Будто — сама, владычица Казанская стоит под шатром… А у этого, у кукуйского кутилки, желваки выпячены с углов рта, будто так сейчас и укусит, да — кусачка слаба… Глаз злой, гордый… И — видно всем — и в мыслях нет благочестия…
Обедня отошла. Засуетились церковные служки. Заколебались хоругви, слюдяные фонари, кресты и иконы, поднятые на руках. Сквозь раздавшихся бояр и дворян двинулся крестный ход. Патриарх, поддерживаемый дьяконами, поклонился царям, прося их взять, по обычаю, образ Казанской владычицы и идти на Красную площадь к Казанскому собору. Московский митрополит поднес образ Ивану. Царь ущипнул редкую бородку, оглянулся на Софью. Она, не шевелясь, как истукан, глядела на луч в слюдяном окошечке…
— Не донесу я, — сказал Иван кротко, — уроню…
Тогда митрополит мимо Петра поднес образ Софье. Руки ее, тяжелые от перстней, разнялись и взяли образ плотно, хищно. Не переставая глядеть на луч, она сошла со скамеечки. Василий Васильевич, Федор Шакловитый, Иван Милославский, — все в собольих шубах, — тотчас придвинулись к правительнице. В соборе стало тихо.
— Отдай… (Все услышали, — сказал кто-то невнятно и глухо.) Отдай… (Уже громче, ненавистнее.) — И, когда стали глядеть на Петра, поняли, что — он… Лицо — багровое, взором крутит, как филин, схватился за витой золотой столбик шатра, и шатер ходил ходуном…
Но Софья лишь чуть приостановилась, не оборачиваясь, не тревожась. На весь собор, отрывисто, по-подлому, Петр проговорил:
— Иван не идет, я пойду… Ты иди к себе… Отдай икону… Это — не женское дело… Я не позволю…
Подняв глаза, сладко, будто не от мира сего, Софья молвила:
— Певчие, пойте великий выход…
И, спустясь, медленно пошла вдоль рядов бояр; низенькая и пышная. Петр глядел ей вслед, длинно вытянув шею. (Бояре — в платочек: смех и грех.) Иван, осторожно сходя вслед сестре, прошептал:
— Полно, Петруша, помирись ты с ней… Что ссоритесь, что делите…
Шакловитый, подавшись вперед на стуле, пристально глядел на Василия Васильевича. Сильвестр Медведев в малиновой шелковой рясе, осторожно беря и покусывая холеную воронова крыла бороду, тоже глядел на Голицына. В спальне на столе горела одна свеча. Страусовые перья над балдахином кровати бросали тени через весь потолок, где кони с крыльями, летучие младенцы и голоногие девки венчали героя с лицом Василия Васильевича. Сам Василий Васильевич лежал на лавке, на медвежьих шкурах. Его знобила лихорадка, подхваченная еще в крымском походе. Кутался по самый нос в беличий тулупчик, руки засунул в рукава.
— Нет, — проговорил он после долгого ожидания, — не могу я слушать эти речи… Бог дал жизнь, один бог у него и отнимет…
Шакловитый с досадой ударил себя шапкой по колену, оглянулся на Медведева. Тот не задумался:
— В храме орет, как в кабаке, — горячо подхватил Шакловитый. — Софья Алексеевна до сих пор не опомнится, — как напужал… Выходили волчонка, — ему лихое дело начать… Ждите его на Москве с потешными, тысячи три их, если не более… Жеребцы стоялые… Так я говорю, Сильвестр?
— Ждите от него разорения людям и уязвления православной церкви и крови пролитой — потоки… Когда гороскоп его составлял, — волосы у меня торчком поднялись, слова-то, цифры, линии — кровью набухали… Ей-ей… Давно сказано: ждите сего гороскопа…
Василий Васильевич приподнялся на локте, бледный, землистый…
— Ты не врешь, поп? (Сильвестр потряс наперсным крестом.) Про что говоришь-то?
— Давно мы ждали этого гороскопа, — повторил Медведев до того странно, что у Василия Васильевича лихорадка морозом подрала по хребту. Шакловитый вскочил, загремев серебряными цепочками, подхватил саблю и шапку под мышку.
— Поздно будет, Василий Васильевич… Смотри — торчать нашим головам на кольях… Медлишь, робеешь, — и нам руки связал…
Закрывая глаза, Василий Васильевич проговорил:
— Я вам руки не связываю…
Больше от него не добились ни слова. Шакловитый ушел, за окном было слышно, — бешено пустил коня в ворота. Медведев, подсев к изголовью, заговорил о патриархе Иоакиме: двуличен-де, глуп, слаб. Когда его в ризнице одевают, — митрополиты его толкают, вслед кукиши показывают забавы ради. Надо патриарха молодого, ученого, чтобы церковь цвела в веселье, как вертоград…
— Твою б, князь, корону увила б тем виноградом божественным… (Щекотал ухо сандаловой, розовым маслом напитанной бородой…) Скажем, я, — нет и нет, не отказался бы от ризы патриаршей… Процвели бы… Васька Силин, провидец, глядел с колокольни Ивана Великого на солнце в щель между пальцами и все сие увидал на солнце в знаках… Ты с Силиным поговори… А что про Иоакима, — так ему каждую субботу четыре ведра карасей возят тайно из Преображенского… И он принимает…
Ушел и Медведев. Тогда Василий Васильевич раскрыл сухие глаза. Прислушался. За дверью похрапывал князев постельничий. На дворе по плитам шагали караульные. Взяв свечу, Василий Васильевич открыл за пологом кровати потайную дверцу и начал спускаться по крутой лесенке. Лихорадка трогала ознобом, мысли мешались. Останавливался, поднимал над головой свечу, со страхом глядел вниз, в тьму…
«Отказаться от великих замыслов, уехать в вотчины? Пусть минует смута, пусть без него перегрызутся, перебесятся… Ну, а срам, а бесчестье? То полки водил, скажут, теперь гусей пасет, князь-та, Василий-та… (Дрожала свеча в похолодевшей руке.) За корону хватался, — кур щупает… (Стукнув зубами, сбежал на несколько ступеней.) Что ж это такое, — остается: как хочет Софья, Шакловитый, Милославские. Убить! Не его, так — он? А ну как не одолеем? „Темное дело, неизвестное дело, неверное дело… Господи, просвети… (Крестится, прислонясь к кирпичной стене.) Заболеть бы горячкой на это время…“
Спустившись, Василий Васильевич с трудом отодвинул железный засов и вошел в сводчатое подполье, где в углу на кошме лежал колдун Васька Силин, прикованный цепью за ногу…
— Боярин, милостивый, за что ты меня. Да уж я, кажется…
Василий Васильевич поставил свечу на пол, плотнее запахнул тулупчик. На днях он приказал взять Ваську Силина, жившего на дворе у Медведева, и посадить на цепь. Васька стал болтать лишнее про то, что берут у него сильненькие люди зелье для прилюбления и пользуют тем зельем наверху того, про кого и сказать страшно, и за это ему дадут на Москве двор и пожалуют гулять безденежно…
— На солнце глядел? — спросил Василий Васильевич…
Васька, бормоча, повалился в ноги, жадно чмокнул в двух местах земляной пол под ногами князя. Опять встал, — низенький, коренастый, с медвежьим носом, лысый, — от переносья густые брови взлетели наискось до курчавых волос над ушами, глубоко засевшие глаза горели неистовым озорством.
Если вас бросает в дрожь, убедитесь, что это не смертельно.
Озноб — это физиологическая реакция организма на спазм поверхностных кровеносных сосудов. Чаще всего мелкая дрожь вызвана холодом. Однако у озноба Chills бывают и куда более неприятные причины.
Почему бывает озноб при температуре
После переохлаждения самая частая причина озноба — лихорадка. Врачи определяют Fever in Adults это состояние как повышение температуры до 37,7 °С и выше.
Сама по себе лихорадка может быть симптомом огромного количества заболеваний, включая бактериальные инфекции и всевозможные воспалительные процессы во внутренних органах. Однако чаще всего мы сталкиваемся с ней, когда заболеваем ОРВИ или гриппом.
Механизм возникновения озноба при лихорадке прост. Пытаясь побороть инфекцию, организм повышает температуру — это губительно для многих вирусов и бактерий. Чтобы ускорить разогрев и удержать тепло внутри, спазмируются поверхностные кровеносные сосуды и запускается дрожь. Поэтому, когда температура быстро растёт, человек выглядит бледным и его отчаянно знобит.
Почему бывает озноб без температуры
Именно холод заставляет сосудики сжиматься, чтобы удержать внутри тела тепло. Организм в ответ начинает интенсивно сокращать и расслаблять мышцы, чтобы согреться.
Чтобы начать зябнуть, не обязательно выскакивать на мороз полуодетым. Достаточно резкой смены температур (например, когда вы заходите с жаркой улицы в помещение с работающим кондиционером) или лёгкого порыва ветра, когда на вас влажная одежда.
Некоторые препараты, в том числе продающиеся без рецепта, вызывают чрезмерную потливость и озноб. Об этих побочных эффектах пишут в инструкции по применению.
Также дрожь может спровоцировать комбинация лекарственных средств или их передозировка.
Кстати, по этой причине нередко знобит пожилых людей. Они принимают внушительный набор всевозможных препаратов, не особо вчитываясь в инструкции.
Когда вы бежите марафон, плывёте километр или ещё как-то выкладываетесь по максимуму, мышцы выделяют What Effect Does Exercise Have on Your Body Temperature? много тепла. Из-за этого тело нагревается и начинает охлаждаться с помощью потоотделения.
Из-за разницы температур между кожей и окружающим воздухом нередко возникает озноб. Чаще всего спортсменов знобит в слишком жаркие (когда тело активно потеет) или слишком холодные дни.
Постоянное ощущение холода и cвязанный с ним озноб — частые симптомы Why Am I Cold? гипотиреоза (сниженной выработки гормонов щитовидной железой). Из-за недостатка гормонов тело не может эффективно регулировать температуру. Поэтому оно пытается удержать тепло, спазмируя подкожные кровеносные сосуды и запуская дрожь.
В этих ситуациях также происходят существенные колебания гормонального фона.
Так называют резкое снижение уровня сахара в крови. Оно может возникать по разным причинам. Например, вы перенапряглись физически или психологически. Или сидите на слишком жёсткой диете, при которой организму не хватает глюкозы. Или страдаете диабетом, но ваш врач ошибся с дозировкой лекарств.
При гипогликемии мы испытываем острую слабость, в том числе и мышечную. Обессиленные мускулы начинают мелко дрожать, появляется озноб.
Гипогликемия — опасное состояние. Если уровень сахара в крови продолжит снижаться, это может привести к поражениям нервной системы вплоть до эпилептических судорог, потери сознания и комы.
Эффект от него такой же, как от гипогликемии. Но в этом случае слабость мышц вызвана недостатком не только глюкозы в крови, но и иных питательных веществ.
Если вас регулярно знобит на фоне диеты или потери веса, обязательно обратитесь к врачу. Ведь следом за ознобом приходят упадок сил, выпадение волос, неспособность к зачатию, бессонница, депрессия и даже анорексия, которая может быть смертельна. Вам необходимо как можно быстрее нормализовать режим питания.
Как лечить озноб
Учитывая разнообразие причин, общего алгоритма лечения не существует. Надо действовать в зависимости от ситуации:
- Если вам холодно, выпейте горячий чай, постарайтесь согреться и расслабиться. Это позволит убрать спазм.
- Если озноб возник на фоне инфекционного заболевания и повышения температуры, обратитесь к терапевту и следуйте его рекомендациям.
- Если вы перенапряглись физически или эмоционально, позвольте себе несколько минут релакса: переведите дыхание, успокойтесь.
- Если озноб преследует вас регулярно, обратитесь к врачу, чтобы исключить гормональные нарушения, развивающийся диабет или недостаток питательных веществ.
Может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов российская земля рождать.
1. А в Старой Руссе пышные канавы, и в садиках подгнившие беседки. 2. И снова дух смятен и встревожен истомной скукой Царского Села. Жил в Галиче тогда несчастный князь, за красоту был назван Димитрий Красный. 4. Меркнут знаки зодиака над просторами полей. 5. Ярко светит над миром усталым семизвездье Большого Ковша. 6. О пушкинской напомнила Татьяне мне эта встреча. 7. С Каменного Моста видно на снегу черную толпу, против Тай- ницкой Башни. 8. Завтра - Преображение, а послезавтра меня куда- то к Храму Христа Спасителя, в огромный розовый дом в саду, за чугунной решеткой, держать экзамен в гимназию. 9. Получен приказ Ставки: незамедлительно перейти в контрнаступление силами
Воронежского, Центрального, Степного, Брянского, левым крылом Западного и правым крылом Юго-Западного фронтов.
1. В дни каникул для школьников была организована елка в Большом Кремлевском Дворце. - Соревнования проводились во Дворце спорта. 2. Ряд метеорологических станций создан на Крайнем Севере. - Стрелка компаса указывает на север. 3. Екатерина Вторая сумела понять коренные задачи внешней русской политики. - Десятки стран участвовали во второй мировой войне. 4. Фильм из жизни животных снят в одном из кавказских заповедников. - Многие проводят отпуск на кавказском побережье Черного моря. 5. При ярком свете луны можно было спокойно читать книгу. - В газетах были воспроизведены фотоснимки обратной стороны Луны. 6. Туристы осматривали развалины древнего Рима. - История Древнего Рима изучается как часть общего курса Древней истории. 7. Часть путешествия мы проделали по Южноуральской железной дороге. - В план экспедиции входило изучение южноуральской растительности.
Другие кремли 3.
а) Кремль при Юрии Долгоруком.
б) Кремль во время монгольского нашествия.
в) Кремль при Иване Калите и Дмитрии Донском.
г) Кремль при Борисе Годунове
д) Строительство Арсенала при Петре Первом
ж) Разрушения в 1812 году. 4.
а) Изгнание наполеоновских войск
б) Александровский сад; Неглинная. причастный оборот 1.
А в _1_812 г._ на месте .реки Неглинной, |заключеншйв.камбннхю
_ ? _ ^ ? причаCтHыиpoбрбЗ*^ ^ ^ j ^
трубу, был разбит сад, |пблучившии.названиS.Адексанярбвскбгб.|
Сложные слова: Златоустинский (златое устье), малолетка (мало лет), темно-лиловый (название цвета), полусумасшедший (сойти с ума). 2.
Предложения с однородными членами:
Московский Кремль - величайший памятник истории нашей Родины, гениальное творение русской национальной архитектуры и искусства.
65 В их числе такие замечательные памятники, как Пскдвскжй,„ИоБ; городский, Нижегородский, Коломенский, Астраханский,._Смолен; ский кремли и многие другие.
Но Московский Кремль Ш-..е.аинству. законченности своего ансамбля занимает особое место.
В 1156 г., по велению Юрия Долгорукого на. высоком.. Боровиц- Щм..xg.лме,. на.берегу. Москвы-реки и устья_реки_Нег.линной были построены первые деревянные холмы.
С 1326 г. велась перестройка Московского Кремля: были построены каменные церкви, Архангельский и Успенский соборы, новые княжеские хоромы, крепкие дубовые стены.
Димитрий Донской в 1367 г. приступает к сооружению белокаменных стен и.башен Кремля.
В этот период в Кремле строятся каменные церкви, Чудов монастырь и новые княжеские хоромы.
Затем на месте белокаменных укреплений возводятся из кирпича новые могучие стены и башни.
Сооружаются величественные Успенский и Благовещенский соборы, Грановитая палата.
1812 г. - незабываемый год в истории Москвы и всего Русского государства.
В сентябре войска Наполеона вошли в Москву и заняли Кремль.
Взрывами были разрушены Водовзводная, 1-я Безымянная и Петровская башни, звонница колокольни Ивана Великого.
Большие повреждения получили Никольская башня и Арсенал, незначительные - Боровицкая и Угловая Арсенальная башни.
3. А. в. 1821г. на-месте. .рекиНеглинно.й, заключщщйв.камснную трубу, был разбит сад, пgлучивший.названиs_АлександрgвскgгQ.
Если слово используется в нарицательном значении, называя предмет, а не выделяя его из других подобных, оно пишется со строчной буквы.
Имена прилагательные с суффиксом -ск- , обозначающие принадлежность также пишутся со строчной буквы (наполеоновские, кремлевские).
Читайте также:
