Центр вектор лихорадка эбола

Новосибирская область, 24 мая 2004, 14:33 — REGNUM Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии "Вектор" обнародовал обстоятельства гибели своей сотрудницы, погибшей от лихорадки Эбола. Как сообщает корреспондент ИА REGNUM, приведший к смерти 46-летней лаборантки Антонины Пресняковой инцидент случился 5 мая.

Как гласит официальный пресс-релиз ГНЦВБ "Вектор", сотрудница отдела особо опасных вирусных инфекции НИИ Молекулярной биологии ГНЦВБ "Вектор" во время научного эксперимента при работе с инфицированными вирусом Эбола морскими свинками получила травму иглой шприца.

В результате произошло заражение геморрагической лихорадкой Эбола. Больная была госпитализирована в отделение особо опасных инфекций специального госпиталя, имеющего максимальную степень биологической защиты. По факту произошедшего была создана комиссия по расследованию аварии.

Больной проводилась адекватная терапия, лечение постоянно консультировали специалисты Минздрава России и по рекомендации Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) проведена консультация с врачом, неоднократно принимавшим участие в лечении больных лихорадкой Эбола в Африке. Несмотря на проводимую терапию 19 мая больная умерла.

По факту смерти главным государственным санитарным врачом по объектам и территориям, обслуживаемым Федеральным управлением медико-биологических и экстремальных проблем при МЗ РФ Романовым В.В. издано постановление № 4 от 18.05.04 о выполнении санитарно-эпидемиологических правил и мерах по обеспечению биологической безопасности персонала, работающего с патогенными биологическими агентами I-II группы.

21 мая на Кольцовском кладбище рядом с поселком Кольцово, где находится ГНЦВБ "Вектор", состоялись похороны погибшей. Пресс-секретарь "Вектора" Наталья Скультецкая заверила ИА REGNUM, что специалисты Центра предприняли все необходимые меры для недопущения распространения вируса безопасности - тело и гроб были обработаны от вируса, чтобы исключить его попадание в организм участников похорон или в почву. Обработке подверглось и рабочее место погибшей лаборантки. Впрочем, погибшая также обладала 26-летним опытом работы с высокоопасными вирусами и патогенами.

Согласно статье директора НИИ молекулярной биологии профессора Сергея Нетесова "Филовирусы - загадка 20 века", вирус Эбола относится к семейству вирусов filamentous (длинный, протяженный - лат.) в связи с уникальной для вирусов человека формой их вирионов в виде длинных цилиндрических палочек. Семейство делится на два вида - Эбола-вирусы и Марбург-вирусы. Смертность при заболевании вирусом Марбург сдостигает 30%, при заболевании вирусом Эбола - до 90%. Вирус вызывает сильную геморрагическую лихорадку (болезнь с высокой температурой, множественными наружными и внутренними кровоизлеяниями). После инкубационного периода, который составляет 4-10 дней, болезнь начинается внезапно и сразу с сильными головными болями, лихорадкой, высокой температурой, болями в мышцах, слабостью, конъюнктивитом, замедленным сердцебиением. Эти первые признаки похожи на симптомы дизентерии или желтой лихорадки, что вводило врачей в заблуждение. В дальнейшем состояние больного ухудшается, проявляясь в виде фарингита, тошноты, поноса и рвоты. Больной впадает в прострацию, лицо становится похожим на маску. Позднее наступает стадия гемморагий - кровь продолжает течь, не свертываясь, в местах уколов, выступает через кожу, появляется на слизистых оболочках. Часто это сопровождается специфической сыпью. Смерть наступает от шока, обычно на 7-9 день болезни. Выздоровление (если оно происходит), проходит медленно и сопровождается апатией, сильной потерей веса и аппетита. Человек, как правило, не помнит своих ощущений во время болезни.

Осенью 1976 года произошел случай лабораторного заражения вирусом Эбола в Англии, к счастью, больной выздоровел. В конце 1994 года в Кот-д`Ивуаре был случай заражения женщины-ученого из Швейцарии, занимавшейся изучением трупов умерших от этой болезни шимпанзе. Женщину доставили на родину и вылечили.

Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии "Вектор" - один из крупнейших в России научно-производственных биотехнологических комплексов. Сфера интересов ГНЦ ВБ "Вектор" - изучение инфекционных патогенов с целью борьбы с инфекционными заболеваниями и обеспечения биологической безопасности России. "Вектор" объединяет ряд научно-исследовательских институтов, производственных структур и других организаций, а также является ассоциированным членом российских и зарубежных объединений и ассоциаций. В настоящее время ГНЦ ВБ "Вектор" является участником международного сотрудничества по созданию средств диагностики, профилактики и лечения опасных инфекций, заболеваний и поражений, таких как Вич-инфекция, SARS, вирусы Марбург, Эбола, Ласса, Мачупо, клещевого энцефалита, японского энцефалита, лихорадки Западного Нила, Конго-Крымской лихорадки, гепатитов A, B, C и так далее.

По данным Минздрава Демократической Республики Конго, на начало декабря этого года в стране зарегистрировано 3201 подтвержденных случаев заболевания лихорадкой Эбола, 2209 заболевших умерли.

Сергей Нетёсов, доктор биологических наук, профессор, заведующий лабораторией биотехнологии и вирусологии факультета естественных наук Новосибирского государственного университета, член-корреспондент РАН

Африканский вирус оказался более актуальным, чем российские

Возбудитель лихорадки — вирус Эбола — впервые был обнаружен в 1976 году во время вспышки болезни в районе реки Эбола, протекающей между тогдашним Заиром (ныне Демократическая Республика Конго) и Суданом.

Если рассмотреть хронику создания вакцины против вируса Эбола и современное состояние дел в этой области в мире и в России, то становится понятным, как это поможет всем нам.

Вирус Эбола был впервые идентифицирован в 1976 году во время крупной вспышки вызванного им заболевания в Судане и тогдашнем Заире (теперь Демократическая Республика Конго; ДРК). Поскольку такие вспышки позднее случались не каждый год и их охват в несколько последующих лет был намного меньше, то ученые ограничились в те времена лишь разработкой иммуноферментных диагностикумов на ее маркеры.

Правда, основные фундаментальные исследования были проведены, в том числе секвенирование генома этого возбудителя, причем российские ученые здесь были одними из первых, включая вашего покорного слугу.

В 1990-е, а особенно в 2000-е годы масштаб и число вспышек заметно увеличились, и некоторые лаборатории в США и Канаде начали разработки и вакцинных препаратов, и средств лечения, а также диагностикумов нового типа на основе полимеразной цепной реакции. Однако для проведения полного цикла доклинических испытаний вакцинных препаратов необходимы весьма значительные средства, а с учетом особой опасности этой инфекции значительную часть таких работ необходимо проводить в лабораториях высшего, четвертого уровня биобезопасности. Ввиду этих причин полного цикла доклинических исследований перспективных, кандидатных, как говорят специалисты, вакцин против Эбола-вирусной инфекции до 2014 года так и не было завершено ни в одной из лабораторий мира.

По самым последним данным, природным резервуаром вируса Эбола вернее всего являются фруктоядные летучие мыши. Три вида таких мышей (Hypsignathus monstrosus, Epomops franqueti и Myonycteris torquata) могут быть носителями вируса без признаков заболевания. Из 24 видов растений и 19 видов позвоночных, экспериментально зараженных вирусом Эбола, удалось заразить только летучих мышей. Причем они не заболели, а просто несли в себе вирус в течение долгого времени. В обследовании в 2002–2003 годах 1030 животных, включая 679 летучих мышей из Габона и Республики Конго, только 13 фруктоядных мышей несли этот вирус. Кроме того, фрагменты вируса Эбола выделяли из тканей некоторых умерших западноафриканских равнинных горилл и центральноафриканских шимпанзе, которые иногда питаются фруктоядными летучими мышами. Что еще более важно, фрагменты РНК вируса Эбола были выявлены у клинически здоровых летучих мышей разных видов. Это означало, что летучие мыши могут быть носителями вируса без признаков заболевания, то есть хроническими носителями. А это и есть главное условие поддержания циркуляции вируса Эбола в природе.

Неожиданная по размаху, месту возникновения и продолжительности вспышка этого заболевания 2014 года в Гвинее, Сьерра-Леоне и Либерии сдвинула ситуацию с места. И уже в конце 2015 года несколько лабораторий и научно-исследовательских институтов в США, Канаде и некоторых других странах объявили о завершении доклинических испытаний нескольких кандидатных, вакцинных препаратов.

О создании прототипной вакцины объявили и у нас в России. Первыми были публикации группы ученых из НИИ эпидемиологии и микробиологии им. Н. Ф. Гамалеи Министерства здравоохранения России о разработке живой вакцины на основе рекомбинантного аденовируса. Однако к этому времени и сама вспышка закончилась, так что испытывать эти вакцины в полевых условиях реальной эпидемии стало негде.

В том же 2018 году, и опять неожиданно, началась вспышка Эбола-вирусной инфекции в ДРК. Как оказалось, один из вакцинных препаратов, разработанный на основе рекомбинантного живого вируса везикулярного стоматита, прошел к этому времени ограниченные клинические испытания в США.

От человека к человеку вирус передается при попадании вируссодержащих жидкостей от больных людей или инфицированных животных на слизистые оболочки или на микротравмы на коже. У больных и умерших концентрация этого вируса в крови и на слизистых оболочках необычайно велика и достигает 10 млн вирусных частиц на 1 мл. Поэтому близкое общение с больным с большой вероятностью приводит к заражению. Наконец, уже выздоровевший человек может нести в себе вирус (в семени мужчин, в грудном молоке женщин) до одного года после выздоровления.

Фото: Артем Геодакян / ТАСС

Производит сейчас этот препарат под названием Ervebo всемирно известный фармгигант MSD (Merck, Sharp and Dohme). Вследствие этого Всемирная организация здравоохранения совместно с правительством ДРК приняли решение о начале клинических испытаний данной вакцины прямо в очаге инфекции.

В настоящее время выявлено пять таксономических видов вируса Эбола, которые отличаются друг от друга процентом летальности. Штаммы вида Заир, которые и циркулируют сейчас в Демократической Республике Конго, самые опасные — со смертностью до 80%.

К настоящему времени, по данным сайта promedmail.org, этой вакциной привито уже более 250 тыс. человек из числа контактных лиц. По имеющимся данным, ни один из вакцинированных не заболел. Однако вспышку пока остановить не удалось, поскольку она развивается в зоне военного межплеменного конфликта, и даже просто находиться там опасно: были случаи убийств местных и иностранных врачей, да и противодействие вакцинации части населения тоже имеет место.

Между тем американская же компания Johnson & Johnson довела до клинических испытаний другую, двухкомпонентную вакцину на основе рекомбинантных аденовируса и вируса осповакцины, производящих при инъекции в организм антигенно значимые белки вируса Эбола. И в середине ноября эта вакцина также была разрешена ВОЗ для проведения полевых испытаний в ДРК, которые в ноябре же и начались.

В России за последнее десятилетие не было ни одного больного эболавирусной инфекцией. В то же время за эти же годы у нас в стране были десятки тысяч больных другими, домашними вирусными инфекциями (ветряная оспа, ротавирус, респираторно-синцитиальный вирус, метапневмовирус, вирусы парагриппа и другие) и сотни умерших от них.

Может, пора вспомнить про эти патогены и начать, наконец, разработки и производство вакцин против них, гораздо более актуальных для России инфекций?

В Новосибирске специальная комиссия расследует обстоятельства смерти 46-летней сотрудницы Государственного научного центра вирусологии и биотехнологии "Вектор", погибшей от заражения вирусом геморрагической лихорадки Эбола.

В пресс-службе ГНЦ "Вектор" сообщили, что 5 мая старший лаборант отдела особо опасных вирусных инфекций НИИ молекулярной биологии Антонина Преснякова получила травму иглой шприца при работе с инфицированными вирусом Эбола морскими свинками. В результате произошло заражение геморрагической лихорадкой Эбола.

"Последние десять лет Антонина Преснякова исследовала вирус Эбола. Она вводила инъекции этого вируса животным, - рассказал изданию "Новые Известия" директор НИИ молекулярной биологии, профессор Сергей Нетесов. - Во время одной из таких инъекций она могла и заразиться, случайно уколов себя. По предварительным данным, с момента заражения до смерти прошло около полумесяца, но окончательные выводы должны сделать специально созданные комиссии. Пока считается, что это был несчастный случай. У нас и раньше происходили подобные ЧП, но, правда, без летальных исходов".

Больная была госпитализирована в отделение особо опасных инфекций специального госпиталя, имеющего максимальную степень биологической защиты. По факту произошедшего в ГНЦ "Вектор" создана комиссия по расследованию инцидента.

Пресняковой проводилась адекватная терапия, лечение постоянно консультировали специалисты Минздрава РФ, и по рекомендации Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) была проведена консультация с врачом, неоднократно принимавшим участие в лечении больных лихорадкой Эбола в Африке. Однако, несмотря на проводимую терапию, Преснякова скончалась 19 мая.

В пресс-службе отметили, что сотрудники ГНЦ "Вектор" регулярно вакцинируются от различных особо опасных инфекций, однако вакцина от лихорадки Эбола еще не создана. "Возбудитель геморрагической лихорадки Эбола относится к I классу опасности, смертность составляет 80%", - отметили в пресс-службе.

Главным государственным санитарным врачом по объектам и территориям, обслуживаемым Федеральным управлением медико-биологических и экстремальных проблем при Минздраве РФ, В.Романовым издано постановление о выполнении санитарно-эпидемиологических правил и мерах по обеспечению биологической безопасности персонала, работающего с патогенными биологическими агентами I-II группы, сообщает "Интерфакс".

В пресс-службе отметили, что все необходимые противоэпидемические меры в помещениях, где проводился эксперимент, а также в отделении особо опасных инфекций ГНЦ "Вектор", выполнены.

"Антонина была одним из самых опытных сотрудников нашего института. Ее гибель стала для нас большой утратой. Извините, больше я ничего не могу сказать, это еще слишком кровоточащая тема", - сказал заведующий лабораторией особо опасных вирусных инфекций, доктор биологических наук Александр Чепурнов.

"Антонина как раз занималась разработкой вакцины против вируса Эбола, - сообщил ведущий специалист НИИ молекулярной биологии Федор Тузиков. - Очень жаль, что ее не стало, это невосполнимая утрата".

Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии "Вектор" - один из самых закрытых институтов России, сотрудники которого изучают особо опасные вирусные заболевания. В нем хранится одна из самых больших коллекций штаммов вирусов оспы, Марбурга, Эбола и SARS. Один из самых опасных участков этого центра - НИИ молекулярной биологии. Здесь изучается молекулярное разнообразие вирусов человека и животных, эволюция наиболее опасных вирусных патогенов человека и животных. Здесь же занимаются разработкой и совершенствованием методологии контроля за вирусными заболеваниями, а также ведется поиск и изучение новых противовирусных препаратов.

В 1988 году погиб сотрудник ГНЦ, заразившийся вирусом геморрагической лихорадки Марбурга, в 1990 году сотрудника центра, также инфицированного вирусом лихорадки Марбурга, удалось спасти.

Лихорадка Эбола - острая вирусная высококонтагиозная болезнь, характеризуется тяжелым течением, высокой летальностью и развитием геморрагического синдрома.

Резервуаром вируса в природе считаются грызуны и обезьяны, обитающие около жилья человека. Больной человек представляет опасность для окружающих. Были отмечены случаи вторичного и третичного распространения инфекции, в основном среди персонала госпиталя. Вирус выделяется от больных около 3 недель.

Возможна передача инфекции через недостаточно простерилизованные иглы и другие медицинские инструменты, а также через пищу.

Воротами инфекции являются слизистые оболочки респираторного тракта и микротравмы кожи. На месте ворот инфекции видимых изменений не развивается. Характерна быстрая генерализация инфекции с развитием общей интоксикации и тромбогеморрагического синдрома.

Инкубационный период продолжается от 4 до 6 дней. В клинической симптоматике лихорадка Эбола сходна с лихорадкой Марбург. Различная тяжесть болезни и частота летальных исходов при эпидемических вспышках в различных регионах связана с биологическими и антигенными различиями выделенных штаммов вируса.

Заболевание начинается остро, больных беспокоит сильная головная боль, боли в мышцах, понос, боли в животе. Несколько позднее появляется сухой кашель и колющие боли в грудной клетке, развиваются признаки дегидратации. На 5-7-й день болезни появляется макулопапулезная сыпь, после исчезновения которой отмечается шелушение кожи.

Геморрагический синдром проявляется в виде носовых кровотечений, кровавой рвоте, маточных кровотечений, у беременных наступает выкидыш. При исследовании крови отмечается нейтрофильный лейкоцитоз, тромбоцитопения, анемия. Смерть наступает обычно на 2-й неделе болезни на фоне кровотечений и шока.

"Для спасения Антонины были предприняты титанические усилия"

18.02.2020 в 18:31, просмотров: 123928

Ученые всего мира пытаются создать вакцину против Covid-19 — нового коронавируса, который сейчас бушует в Китае. Работают самоотверженно, как и раньше, когда искали противоядие от геморрагической лихорадки Эбола и Марбург. Цена научных прорывов была порой слишком большой. Некоторые из вирусологов и лаборантов расплатились за это своими жизнями.

Нас отправили на трехмесячные курсы в Иркутский научно-исследовательский противочумный институт Сибири и Дальнего Востока. За группой был закреплен инструктор, который наблюдал, как мы работали с культурами микробов. Не должно было быть никаких ошибок, никаких случайных действий или неправильных телодвижений, так как любая капля, упавшая не туда, — это лабораторная авария. Начинали работать с банальными микроорганизмами пневмококка, а потом уже с опасными культурами: туляремией, холерой и бактериями чумы. Был очень серьезный контроль. Смотрели, в частности, есть ли у нас тремор в руках, обращали внимание на психологическую устойчивость. По окончании курсов инструктор давал заключение — способен человек к такой работе или нет. Мы с Николаем Устиновым получили необходимые документы.

После учебы его назначили руководителем отдела по наработке вирусов. Мне предложили создать лабораторию инструментального контроля отдела биологической безопасности. Возбудители не должны были проникнуть во внешнюю среду.

— Это был секретный объект?

— Институт позиционировал себя как открытое научное учреждение. Хотя проверка при приеме на работу была весьма серьезная. Документы оформлялись от полугода до года.

Что касается жидких отходов, то они собирались сначала в емкости в изолированных боксах, проходили дезинфекцию в течение нескольких часов, а то и на протяжении всей ночи. Потом попадали в огромные накопительные емкости по 16 кубов, которые располагались в подвале. И следом проходили через змеевик, куда подавался перегретый пар температурой около 160 градусов.

— В виде чего хранились в институте опасные патогены?

— Мы работали с вирусами Эбола, Марбург, Венесуэльский энцефаломиелит лошадей и другими. Специальные емкости находились в низкотемпературных хранилищах. Выбор емкости зависел от количества материала. Например, когда забирали печень обезьяны, которая погибла от заражения вирусом Марбург или Эбола, то в ряде случаев использовали и обычные стеклянные банки, поскольку других, пластиковых, тогда не было. Но чаще в ходу были пенициллиновые флаконы, которые мы закрывали черными резиновыми лабораторными пробками. Их помещали в специальные герметичные металлические контейнеры, герметизировали, опечатывали и помещали в низкотемпературные холодильники. Они хранились при температуре -70, -80 градусов.

— Что собой представлял виварий?

— В садках, которые помещались в металлические шкафы со стеклянными дверцами, содержались животные. Крыс я не держал, могли укусить. Работал в основном с морскими свинками, кроликами и обезьянами — либо с зелеными мартышками, либо с макакой резус. Для работы с вирусом Эбола наиболее подходили павианы — гамадрилы, только надо было подбирать не очень крупных животных. Бывало, что обезьяны у нас сбегали, они носились по верхам шкафов и воздуховодам, и поймать их, тем более в костюмах, это был тот еще квест.

— Сотрудники, работающие с инфекциями, на самом деле должны были жить в городке-спутнике института Кольцово и не имели права выезжать за пределы поселка, не пройдя карантин.

— Отмечу, что работать с возбудителями, передающимися от человека к человеку, могли только сотрудники, постоянно проживающие в Кольцово. Выезд на срок более суток без прохождения карантина (21 день) не разрешался.

Существовало такое понятие, как обсервационный период. Это сложилось еще в тридцатых годах, когда один из сотрудников Саратовского противочумного института, заразившись и не заметив этого, уехал в командировку в Москву. Через несколько дней у него начали проявляться признаки болезни. Это привело к тому, что и он, и врачи, которые были привлечены к лечению, не сразу распознали чуму и погибли. Это было еще до открытия антибиотиков. После этого было принято решение о карантине для сотрудников, которые работают с заразными возбудителями.

— Вы жили с Николаем Устиновым по соседству; общались вне работы?

— Когда в Кольцово сдали новый дом, мы оба получили в нем квартиры. Жили в соседних подъездах. У Николая был уже значительный опыт работы с Марбургом, а я в руках этот вирус не держал, работал ранее с нейротропными вирусами. Решил воспользоваться нашими добрыми отношениями и напросился к нему в ученики. Николай был очень отзывчивым и доброжелательным человеком, и я в течение трех недель сопровождал его при проведении работ, получил навыки работы с приматами. Потом уже вернулся в свой корпус, чтобы приступить к исследованиям. Когда появилась возможность работать с заразными возбудителями, я сосредоточился на изучении биологии вируса Эбола. Марбург и Эбола объединены в одно семейство. Оба характеризуются уровнем летальности от 30 до 90%.

— Как узнали, что Николай Устинов заразился?

— Была надежда на положительный исход?

— Поскольку не было движения поршня шприца, не было введения суспензии, оставалась надежда, что при прохождении через внешний кожный покров свинки иголка очистилась и полученная доза могла быть очень маленькой. Мы провели эксперимент, пытаясь выяснить, сколько могло быть возбудителя при таких работах на срезе иглы. И насчитали очень высокую дозу — порядка тысячи и более летальных доз.

Дальше потекли страшные дни ожидания. На четвертый день появились признаки заболевания. Болезнь развивалась, и никакими средствами из использованных, в том числе введением иммуноглобулинов, которые привезли, правда, поздновато (они эффективны в первые сутки и даже часы), ее нельзя было остановить. У Николая резко поднялась температура, возникли боли в мышцах, рвота, диарея и коагуляционные нарушения с кровотечениями. А потом наступила стадия геморрагий, когда кровь продолжала течь не свертываясь… Через неделю Николая не стало. Ему было 44 года.

— При лечении Николая Устинова и впоследствии, при вскрытии его тела, заразились врач и патологоанатом, который случайно поцарапался иглой шприца, которым брал у покойного образцы костного мозга. Как сложилась их судьба?

— Действительно, у реаниматолога из Министерства здравоохранения (жаль, не помню его имени) была шприцевая травма. Его поместили в соседней палате и ввели гаммаглобулин. У него наблюдали то ли абортивную, самопрервавшуюся форму течения болезни, что характерно для Марбурга при передаче от человека к человеку, то ли реакцию на чужеродный (лошадиный) глобулин. Но все обошлось, вскоре он вернулся к лечению Николая Устинова. Также получил травму при вскрытии один из ведущих специалистов института Олег Костырев. Ему был тоже введен глобулин, он подвергся карантину и, к счастью, вскоре поправился.

— Это правда, что Николай Устинов изучал возможность применения вируса в военных целях?

— В этой области знаний все исследования имеют и медицинский, и оборонный смысл.

— Ученым предназначалась какая-то страховка?

— Никто нас не страховал, но существовала очень солидная по тем временам ежемесячная доплата всем, кто работал с особо опасными инфекциями.

— Этот случай очень необычный. Сергей Визунов, который проводил исследования с вирусом Марбург, был изначально госпитализирован в инфекционный стационар с признаками простуды. На этот счет есть инструкция. В случае повышения температуры всех, кто работал с вирусами Марбург или Эбола, направляли на обследование.

Ситуация несколько дней не вызывала никакого беспокойства, а диагностика для этой болезни еще не была разработана. Тем не менее у больного были взяты кровь и носоглоточные смывы и введены восприимчивым животным. На шестой день морские свинки начали болеть и погибать. Да и у Сергея Визунова температура потихоньку подкралась к 38 градусам. Стало понятно, что очень нехарактерно и медленно развивается болезнь Марбург, очевидно, вследствие необычного пути заражения — предположительно через слизистую глаз. Работая с сывороткой крови лабораторного животного, зараженного вирусом, и считая этот материал утратившим инфекционность, он, возможно, случайно задел пальцем глаза.

Болезнь брала свое, через пару недель на фоне высочайшей температуры и тяжелейшего состояния больной практически оказался при смерти, несмотря на применение всех возможных средств. Спасением неожиданно стала процедура плазмофереза — забор крови, ее очистка и возвращение обратно в кровоток. После этого у Сергея резко спала температура, произошло улучшение всех показателей. Но ненадолго. Процедуру повторили. И, казалось бы, больной пошел на поправку. Через месяц уже заговорили о выписке, но тут Сергея Визунова накрыла вторая волна болезни, и все началось сначала. В целом в стационаре он провел полгода.

— Трагедией для всех стала смерть 46-летней опытной старшей лаборантки Антонины Пресняковой.

Мы с ней и ее командой неоднократно пересекались по работе. Я по-доброму завидовал их слаженности и умению. И подумывал, как бы мне переманить их в мою лабораторию. Когда их лаборатория распалась, они начали работать под моим началом. В целом у нас собралась очень квалифицированная команда, но Тоня, пожалуй, была самой умелой из всех. В тот роковой день, 5 мая 2004 года, по этой причине именно ее попросили помочь отобрать кровь из сердца у морской свинки. Она взяла шприц, которым уже пробовали совершить эту манипуляцию, но, поняв, что игла затромбирована (в ней свернулась кровь, и она стала непроходимой), положила его в емкость с дезраствором — хлорамином. Взяла новый шприц, забрала кровь и отдала ее в работу. А сама начала приводить в порядок рабочее место. Убрала животных, замочила в хлорамине шприц, которым работала. И, чуть помешкав, решила закрыть защитным колпачком затромбированный шприц. Достала его из дезраствора и, вдевая иглу, промахнулась, уколола руку. Ее поместили в изолятор.

— Шприц, которым укололась Антонина, побывал ведь в хлорамине. Беды не ждали?

— Мы вообще не ожидали, что она заболеет. В первые дни меня к ней пускали. Инкубационный период составил 7 дней. На седьмой день утром температура была 37.2, у Антонины появилось першение в горле. А первым характерным признаком лихорадки Эбола как раз и является затруднение при глотании. Потом мне позвонили и сказали, что у нее поднялась температура до 39 градусов, Тоню перевели в бокс интенсивной терапии, и началась борьба за жизнь.

Я привел на территорию института, к стационару, детей Антонины, сына и дочь. Мы подошли к окну так, чтобы она могла их видеть. Она еще двигалась, выглядела неплохо. Там на окнах была наклеена специальная пленка. Тоня видела нас, а мы ее — плохо.

Все очень надеялись на плазмаферез. Но он не помог. Не помогло и введение иммуноглобулина. Для спасения Антонины были предприняты титанические усилия. Наши медики даже связывались с врачом в Африке, через которого прошли сотни больных вирусом Эбола. По его рекомендации применили все возможные средства. Но силы ее таяли. Это очень мучительная, страшная болезнь, с множественными наружными и внутренними кровоизлияниями.

— Говорят, что Антонину Преснякову хоронили в закрытом цинковом гробу, а тело, чтобы исключить распространение вируса, обработали специальными препаратами, которые якобы составляли государственную тайну.

— Никаких там специальных и секретных технологий не было. Пришли двое сотрудников, обработали бокс. Один из них завернул тело Антонины в некий саван, в простыни, которые были пропитаны дезинфектантами — противомикробными веществами. Положили Тоню в обычный гроб, который поместили в саркофаг, цинковый гроб, и запаяли его. Потом у нас заговорили о мистике. Тот, кто оборачивал тело Антонины в простыни, на следующий день после похорон погиб в автокатастрофе. Смерть Антонины стала для всех нас большой утратой. Поскольку все испытывали сильный стресс, я опасался, что одно неосторожное движение может привести к новой трагедии. И администрация пошла на то, чтобы пригласить для сотрудников нашей лаборатории психолога.

— Память о погибших сотрудниках как-то увековечена?

— Нет, к сожалению, никаких барельефов им не сделано и памятных досок не открыто. 19 мая, в день смерти Антонины Пресняковой, мы приходим на ее могилу на Кольцовское кладбище. Собирается ее семья и мы — всей лабораторией. А потом идем поклониться Николаю Устинову.

Заголовок в газете: Война с вирусами: охотники и жертвы
Опубликован в газете "Московский комсомолец" №28199 от 19 февраля 2020 Тэги: Смерть, Вирус Эбола, Биотехнологии, Медицина, Здравоохранение, Наука Организации: Министерство здравоохранения Места: Китай, Москва