Вирус в молодой гвардии

А. Дружинина , студентка факультета истории и социальных наук Ленинградского государственного областного университета им. А. С. Пушкина.

Занимаясь три года изучением того, как возникла “Молодая гвардия” и как она работала в тылу врага, я поняла, что главное в ее истории — не сама организация и ее структура, даже не подвиги, ею совершенные (хотя конечно же все сделанное ребятами вызывает безмерное уважение и преклонение). Ведь в годы Второй мировой войны на оккупированной территории СССР создавались сотни таких подпольных или партизанских отрядов, но “Молодая гвардия” стала первой организацией, о которой узнали фактически сразу после гибели ее участников. А погибли почти все — около ста человек. Главное в истории “Молодой гвардии” началось именно 1 января 1943 года, когда была арестована ее ведущая тройка.

Сейчас некоторые журналисты с пренебрежением пишут о том, что молодогвардейцы ничего особенного не совершили, что они вообще были ОУНовцами, а то и просто “краснодонской братвой”. Удивительно, как вроде бы серьезные люди не могут уразуметь (или не хотят?), что главный подвиг своей жизни они — эти мальчики и девочки — совершили именно там, в тюрьме, где испытали нечеловеческие пытки, но до конца, до самой смерти от пули у заброшенного шурфа, куда многих сбрасывали еще живыми, — остались людьми.

В годовщину их памяти хочется вспомнить хотя бы некоторые эпизоды из жизни молодогвардейцев и то, как они умирали. Они этого достойны. (Все факты взяты из документальных книг и очерков, бесед с очевидцами тех дней и архивных документов.)

К заброшенной шахте их привезли —
и вытолкали из машины.
Ребята друг друга под руки вели,
поддерживали в час кончины.
Избиты, измучены, шли они в ночь
в кровавых обрывках одежды.
А парни старались девчонкам помочь
и даже шутили, как прежде.

Да, именно так, у заброшенной шахты расстались с жизнью большинство членов подпольной комсомольской организации “Молодая гвардия”, боровшейся в 1942 году против фашистов в небольшом украинском городке Краснодоне. Она оказалась первой молодежной подпольной организацией, о которой удалось собрать довольно подробные сведения. Молодогвардейцев тогда называли героями (они и были героями), отдавшими свои жизни за Родину. Чуть больше десяти лет назад о “Молодой гвардии” знали все. Одноименный роман Александра Фадеева изучали в школах; на просмотре кинофильма Сергея Герасимова люди не могли сдержать слез; именами молодогвардейцев называли теплоходы, улицы, сотни учебных заведений и пионерских отрядов. По всей стране (и даже за границей) было создано более трехсот музеев “Молодой гвардии”, а Краснодонский музей посетили около 11 миллионов человек.

А кто сейчас знает о краснодонских подпольщиках? В музее Краснодона последние годы пусто и тихо, из трехсот школьных музеев в стране осталось лишь восемь, а в прессе (как в России, так и на Украине) все чаще юных героев называют “националистами”, “неорганизованной комсомольской братвой”, а кто-то и вообще отрицает их существование.

Какими же были они, эти юноши и девушки, назвавшие себя молодогвардейцами?

В краснодонское комсомольско-молодежное подполье входил семьдесят один человек: сорок семь юношей и двадцать четыре девушки. Самому младшему было четырнадцать лет, а пятидесяти пяти из них никогда не исполнилось девятнадцати. Самые обыкновенные, ничем не отличавшиеся от таких же юношей и девушек нашей страны, ребята дружили и ссорились, учились и влюблялись, бегали на танцы и гоняли голубей. Они занимались в школьных кружках, спортивных секциях, играли на струнных музыкальных инструментах, писали стихи, многие хорошо рисовали.

Учились по-разному — кто-то был отличником, а кто-то с трудом одолевал гранит науки. Немало было и сорванцов. Мечтали о будущей взрослой жизни. Хотели стать летчиками, инженерами, юристами, кто-то собирался поступить в театральное училище, а кто-то — в пединститут.

“Молодая гвардия” была такой же многонациональной, как и население этих южных областей СССР. Русские, украинцы (были среди них и казаки), армяне, белорусы, евреи, азербайджанец и молдаванин, готовые в любую минуту прийти друг другу на помощь, боролись с фашистами.

Немцы оккупировали Краснодон 20 июля 1942 года. И почти сразу же в городе появились первые листовки, запылала новая баня, уже готовая под немецкие казармы. Это начал действовать Сережка Тюленин. Один.

12 августа 1942 года ему исполнилось семнадцать. Листовки Сергей писал на кусках старых газет, и полицейские часто находили их в своих карманах. Он начал собирать оружие, даже не сомневаясь, что оно обязательно пригодится. И он первый привлек группу ребят, готовых к борьбе. В нее поначалу входили восемь человек. Однако к первым числам сентября в Краснодоне действовали уже несколько групп, не связанных одна с другой, — всего в них было 25 человек. Днем рождения подпольной комсомольской организации “Молодая гвардия” стало 30 сентября: тогда был принят план создания отряда, намечены конкретные действия подпольной работы, создан штаб. В него вошли Иван Земнухов — начальник штаба, Василий Левашов — командир центральной группы, Георгий Арутюнянц и Сергей Тюленин — члены штаба. Комиссаром избрали Виктора Третьякевича. Ребята единогласно поддержали предложение Тюленина назвать отряд “Молодая гвардия”. И в начале октября все разрозненные подпольные группы были объединены в одну организацию. Позже в штаб вошли Ульяна Громова, Любовь Шевцова, Олег Кошевой и Иван Туркенич.

Сейчас нередко можно услышать, что молодогвардейцы не сделали ничего особенного. Ну расклеивали листовки, собирали оружие, жгли и заражали зерно, предназначенное оккупантам. Ну вывесили несколько флагов в день 25-летия Октябрьской революции, сожгли Биржу труда, спасли несколько десятков военнопленных. Другие подпольные организации и существовали дольше, и сделали больше!

И понимают ли эти горе-критики, что всё, буквально всё эти мальчики и девочки совершали на грани жизни и смерти. Легко ли идти по улице, когда чуть ли не на каждом доме и заборе расклеены предупреждения, что за несдачу оружия — расстрел. А на дне сумки, под картошкой, лежат две гранаты, и надо с независимым видом идти мимо нескольких десятков полицейских, и каждый может остановить… К началу декабря у молодогвардейцев на складе уже 15 автоматов, 80 винтовок, 300 гранат, около 15 тысяч патронов, 10 пистолетов, 65 килограммов взрывчатки и несколько сотен метров бикфордова шнура.

А разве не страшно ночью красться мимо немецкого патруля, зная, что за появление на улице после шести вечера грозит расстрел? Но ведь большинство дел совершалось именно по ночам. Ночью сожгли немецкую Биржу труда — и две с половиной тысячи краснодонцев были избавлены от немецкой каторги. Ночью 7 ноября молодогвардейцы вывесили красные флаги — и наутро, увидев их, люди испытали огромную радость: “О нас помнят, мы нашими не забыты!”. Ночью освобождали военнопленных, перерезали телефонные провода, нападали на немецкие автомашины, отбили у фашистов стадо скота в 500 голов и разогнали его по ближайшим хуторам и поселкам.

Даже листовки расклеивали в основном ночью, хотя бывало, что приходилось это проделывать и днем. Сначала листовки писали вручную, потом их стали печатать в самими же организованной типографии. Всего молодогвардейцы выпустили около 30 отдельных листовок общим тиражом почти пять тысяч экземпляров — из них краснодонцы узнавали свежие сводки Совинформбюро.

В декабре в штабе появились первые разногласия, ставшие в дальнейшем основой той легенды, которая живет до сих пор и согласно которой комиссаром “Молодой гвардии” считается Олег Кошевой.

Что же произошло? Кошевой стал настаивать, чтобы из всех подпольщиков выделили отряд в 15—20 человек, способный действовать отдельно от основного отряда. Вот в нем-то комиссаром и должен был стать Кошевой. Ребята не поддержали это предложение. И тем не менее Олег после очередного приема в комсомол группы молодежи взял у Вани Земнухова временные комсомольские билеты, но не отдал их, как всегда, Виктору Третьякевичу, а выдал вновь принятым сам, подписавшись: “Комиссар партизанского отряда “Молот” Кашук”.

1 января 1943 года арестованы трое молодогвардейцев: Евгений Мошков, Виктор Третьякевич и Иван Земнухов — фашисты попали в самое сердце организации. В этот же день срочно собрались оставшиеся члены штаба и приняли решение: всем молодогвардейцам немедленно покинуть город, а руководителям не ночевать дома уже этой ночью. О решении штаба через связных известили всех подпольщиков. Один из них, состоявший в группе поселка Первомайка, — Геннадий Почепцов, узнав об арестах, струсил и написал заявление в полицию о существовании подпольной организации.

В движение пришел весь аппарат карателей. Начались массовые аресты. Но почему же большинство молодогвардейцев не выполнили приказ штаба? Ведь это первое неповиновение, а следовательно и нарушение клятвы, почти всем им стоило жизни! Вероятно, сказалось отсутствие жизненного опыта. Первое время ребята не отдавали себе отчета в том, что случилась катастрофа и их ведущей тройке уже не выбраться из тюрьмы. Многие не могли решить для себя: уйти ли из города, помочь ли арестованным или добровольно разделить их участь. Они не поняли, что штаб уже рассмотрел все варианты и принял к действию единственно верный. Но его-то большинство и не выполнили. Почти все боялись за родителей.

Лишь двенадцати молодогвардейцам удалось в те дни скрыться. Но позже двоих из них — Сергея Тюленина и Олега Кошевого — все-таки арестовали. Четыре камеры городской полиции были забиты до отказа. Всех ребят страшно пытали. Кабинет начальника полиции Соликовского больше походил на бойню — так он был забрызган кровью. Чтобы во дворе не слышали криков истязаемых, изверги заводили патефон и включали его на полную громкость.

Подпольщиков подвешивали за шею к оконной раме, имитируя казнь через повешение, и за ноги, к потолочному крюку. И били, били, били — палками и проволочными плетьми с гайками на конце. Девчонок вешали за косы, и волосы не выдерживали, обрывались. Молодогвардейцам давили дверью пальцы рук, загоняли под ногти сапожные иглы, сажали на раскаленную плиту, вырезали звезды на груди и спине. Им ломали кости, выбивали и выжигали глаза, отрубали руки и ноги…

Палачи, узнав от Почепцова, что Третьякевич — один из руководителей “Молодой гвардии”, решили любой ценой заставить его заговорить, считая, что тогда легче будет справиться с остальными. Его пытали с особой жестокостью, он был изуродован до неузнаваемости. Но Виктор молчал. Тогда среди арестованных и в городе распустили слух: выдал всех Третьякевич. Но товарищи Виктора в это не поверили.

Зимней холодной ночью 15 января 1943 года первую группу молодогвардейцев, среди них был и Третьякевич, повезли на казнь к разрушенной шахте. Когда их поставили на край шурфа, Виктор схватил за шею заместителя начальника полиции и попытался увлечь его вместе с собой на 50-метровую глубину. Перепуганный палач побледнел от страха и почти не сопротивлялся, и лишь подоспевший жандарм, ударивший Третьякевича пистолетом по голове, спас полицая от смерти.

16 января расстреляли вторую группу подпольщиков, 31-го — третью. Одному из этой группы удалось бежать с места казни. Это был Анатолий Ковалев, впоследствии пропавший без вести.

В тюрьме оставались четверо. Их увезли в город Ровеньки Краснодонского района и расстреляли 9 февраля вместе с находившимся там Олегом Кошевым.

В Краснодон 14 февраля вошли советские войска. День 17 февраля стал траурным, полным плача и причитаний. Из глубокого, темного шурфа бадьей доставали тела замученных юношей и девушек. Узнать их было трудно, некоторых ребят родители опознали только по одежде.

На братской могиле поставили деревянный обелиск с фамилиями погибших и со словами:

И капли крови горячей вашей,
Как искры, вспыхнут во мраке жизни
И много смелых сердец зажгут!

Фамилии Виктора Третьякевича на обелиске не было! А его мама, Анна Иосифовна, уже больше никогда не снимала черного платья и на могилу старалась ходить попозже, чтобы никого там не встретить. Она, конечно, не верила в предательство сына, как не верили и большинство ее земляков, но выводы комиссии ЦК ВЛКСМ под руководством Торицина и вышедший впоследствии замечательный в художественном отношении роман Фадеева оказали свое влияние на умы и сердца миллионов людей. Остается лишь пожалеть, что в соблюдении исторической правды роман Фадеева “Молодая гвардия” не оказался столь же замечательным.

Следственные органы тоже приняли версию о предательстве Третьякевича и, даже когда арестованный впоследствии истинный предатель Почепцов во всем сознался, с Виктора обвинение не сняли. А поскольку, по мнению партийных руководителей, предатель не может быть комиссаром, то в этот ранг возвели Олега Кошевого, чья подпись была на декабрьских комсомольских билетах — “Комиссар партизанского отряда “Молот” Кашук”.

Через 16 лет удалось арестовать одного из самых свирепых палачей, пытавших молодогвардейцев, — Василия Подтынного. На следствии он заявил: Третьякевича оклеветали, но он, несмотря на жестокие пытки и побои, никого не выдал.

Так почти через 17 лет истина восторжествовала. Указом от 13 декабря 1960 года Президиум Верховного Совета СССР реабилитировал Виктора Третьякевича и наградил его орденом Отечественной войны I степени (посмертно). Имя его стали включать во все официальные документы вместе с именами других героев “Молодой гвардии”.

Анна Иосифовна, мама Виктора, так и не снявшая траурной черной одежды, стояла перед президиумом торжественного собрания в Ворошиловграде, когда ей вручали посмертную награду сына. Переполненный до отказа зал, стоя, аплодировал ей, но ее, казалось, происходящее уже и не радовало. Может быть, потому, что мать всегда знала: сын ее — честный человек. Анна Иосифовна обратилась к награждавшему ее товарищу лишь с одной просьбой: не демонстрировать в эти дни в городе фильм “Молодая гвардия”.

Итак, клеймо предателя с Виктора Третьякевича было снято, но в звании комиссара его так и не восстановили и звания Героя Советского Союза, которым наградили остальных погибших членов штаба “Молодой гвардии”, не удостоили.

Заканчивая этот небольшой рассказ о героических и трагических днях краснодонцев, хочется сказать, что героизм и трагизм “Молодой гвардии”, вероятно, еще далеко не раскрыты. Но это наша история, и мы не вправе ее забывать.

Советский миф о "Молодой гвардии" и якобы героической борьбе комсомольских подпольщиков с немецкими захватчиками в Краснодоне на востоке Украины продолжает жить и оказывать влияние на современность, несмотря на то что Советского Союза давно нет, а автор создавшей его одноименной книги, Александр Фадеев, будучи главой Союза писателей СССР, поддерживал и инициировал репрессии в отношении своих коллег.

В Краснодоне, который теперь находится под контролем самопровозглашенной "Луганской народной республики", есть огромный музей, посвященный молодогвардейскому подполью. При экспозиции – бронзовые бюсты шести его лидеров. Всем им присвоено звание Героев Советского Союза, так как большинство членов антифашистской организации были расстреляны вскоре после ареста оккупационной администрацией.

Сегодня существуют две другие "Молодые гвардии": называющаяся так молодежная организация партии "Единая Россия" и "молодогвардейцы", главная молодежная организация "ЛНР", возникшая после событий 2014 года. Борьба с "фашистами" или "карателями", как называют украинскую армию сторонники поддержанного Россией сепаратизма в Донбассе, тоже питается мифом о "Молодой гвардии". Когда Украина стала независимой, миф этот на какое-то время забылся, но в начале 2000-х возродился снова – после прихода к власти в Луганской области Александра Ефремова и его сторонников, влившихся в Партию регионов президента Украины Виктора Януковича. Украинские власти тогда даже на официальном уровне объявили о торжествах по поводу 65-летия подпольной организации.

Одним из тех, кто пытался развенчать миф о "Молодой гвардии" или по крайней мере поставить его под сомнение, был активист Организации украинских националистов Евгений Стахов (он был национал-демократом и политическим оппонентом Степана Бандеры). Посмотрев фильм "Молодая гвардия" в США, где он жил в эмиграции после отъезда из Украины, Стахов написал статью, в которой выразил возмущение тем, что Фадеев вывел его на страницах своей книги как негативного героя – Евгения Стахевича, согласно роману и кинокартине якобы предавшего подпольщиков. О том, что роман Фадеева возникал благодаря дружбе с генералом КГБ Анатолием Торицыным, известно давно. Исполнитель роли Олега Кошевого в фильме "Молодая гвардия" Владимир Иванов в автобиографической книге "Самая дорогая роль" описывает свое знакомство с Торицыным, который показывал ему книгу с такой дарственной надписью Фадеева: "Дорогому Анатолию Васильевичу Торицину, чья самоотверженная и честная работа по выявлению деятельности "Молодой гвардии" послужила источником к написанию этой книги. Ал.Фадеев. 14.09.47г., г. Москва".

Стахов считал, что его имя в книге появилось благодаря имевшимся у КГБ документам о националистическом подполье Донбасса. Он даже через суд пытался обелить свое имя, но адвокаты Фадеева настаивали на том, что Евгений Стахевич вымышленный персонаж.

С тем, что в Донбассе во время Второй мировой войны существовало националистическое антифашистское сопротивление, соглашается и луганский журналист Михаил Бублик, ныне живущий в Северодонецке. Он много лет писал о "Молодой гвардии" и имел доступ к архивным документам луганского СБУ, которые впоследствии были вывезены в Киев. В интервью он рассказывает о том, есть ли в архивах упоминание о комсомольском подполье, названном "Молодая гвардия", а также о существовании подполья ОУН:

– Я уроженец Донбасса, и когда мне было 12 лет, наш класс ездил в Краснодон. Приехали и смеялись над фильмом "Молодая гвардия". Уже тогда возникло сомнение в правдивости этой истории. И вот в 2001 году пресс-секретарь луганского СБУ приглашает меня познакомиться с делом профессора Ворошиловградского педагогического института (Ворошиловград – советское название Луганска. – РС) Максима Бернацкого. Максим Иванович был профессором кафедры украинского языка, он с богатой биографией, был членом Центральной рады, затем сотником в полку, который охранял Петлюру. И вот мне дали его дело, дело руководителя областной организации ОУН времен немецкой оккупации. В процессе допроса следователи Калганов и Коган спрашивают: "Кто вас завербовал?" Тот говорит: "Я фамилию не знаю, приехал такой Евгений, и он мне предложил возглавить газету "Нове життя". И я от него узнал, кто такие бандеровцы, что они воюют и против Советов, и против немцев".

После этого я стал внимательнее изучать тему. Что интересно, все эти дела мне показывали во времена правления Кучмы. За несколько лет до этого мне дали посмотреть дело о "преступлениях перед пролетариатом" следователя краснодонской полиции Михаила Кулешова, канонического предателя "Молодой гвардии" Геннадия Почепцова и его отчима Василия Громова (всех троих НКВД арестовал после прихода в Луганск Красной армии в 1943 году, впоследствии они были приговорены к расстрелу военным трибуналом за пособничество немцам. – РС). Ну, и там еще был некто Чернышов, которого оправдали. И в этом деле очень много было интересного. В нем нестыковка как с официальной версией, так и с версиями тех, кто оспаривал официальную, – нет там следов "Молодой гвардии".

Я читал протокол допроса Почепцова. Его арестовали фактически сразу после того, как Краснодон вошла Красная армия – это февраль 1943 года. И на всех допросах до июля он не знает ни о какой "Молодой гвардии", хотя он ее якобы предал, а говорит только о подпольной организации "Молот". Ну вот не знает он никакой "Молодой гвардии", и только где-то в июле ему подсказывают. Я не помню, когда появилась первая статья Фадеева, может, она как раз к тому времени и появилась, когда "Молодая гвардия" уже прогремела на всю страну. А до этого Почепцов уверенно говорит о "Молоте", о том, как он его якобы предавал. Ведь по сути единственное, что он сделал, – это написал начальнику шахты №1-бис записку: "Я знаю об этой организации и готов о ней рассказать". Но ни одной фамилии в этом послании не назвал. Записку он написал, когда начались аресты – после того, как так называемые молодогвардейцы ограбили машину с рождественскими подарками солдатам вермахта. Почепцов, когда узнал об арестах, побежал с запиской к начальнику шахты, причем лично его не встретил, а отдал записку жене. Аресты начались 27 декабря, побежал он к директору 28-го, а арестовали его только 5 января. А после этого они уже начали друг друга сдавать, причем, судя по показаниям и следователя полиции Кулешова, и Почепцова, пыток никто не применял, сдавали друг друга охотно все подряд. Только Любовь Шевцова никого не сдала, держалась вызывающе, и когда ее вывели на расстрел в Ровеньках, встретила это мужественно, пощады не просила.

– Значит, подпольная организация существовала, просто она не называлась "Молодая гвардия". Какую деятельность она вела?

– Они развешивали листовки, написанные от руки, несколько листовок обнаружила полиция. И повесили где-то два красных флажка. Биржа, о пожаре в которой рассказывается в романе, действительно горела, но о том, что к этому приложили руки подпольщики, ничего не известно. Еще они собирали оружие. Но оружие собирали все – считалось, что оно пригодится, не помешает. Известно о бандитизме, начавшемся из-за этого оружия после войны. А больше ничего не известно.

– А что вам удалось узнать из архивных дел о подпольной организации украинских националистов в Донбассе, существовала ли она?

– Из дела Максима Бернацкого известно, что он возглавил газету, одновременно возглавил областную "Просвиту" и курсы украинского языка. Это были 1942–43 годы. С помощью этих организаций, легально действовавших при немцах, в основном осуществлялась пропаганда украинских идей, но помимо этого Стахов прислал Бернацкому своих людей - Теодора Личмана, Митрофана Иванова и некую Оксану. Я позже прочитал, что её на самом деле звали Мария Ляшко. Чем они занимались, Бернацкий конкретно не сказал, только сообщил, что они разъезжали по области. По его словам, в организацию входили до тысячи человек. Ясно, что выступать напрямую против любой из двух армий в Донбассе было нереально.

– Вы говорите, что членов националистического подполья была тысяча человек, а в организации "Молот"?

– По показаниям Кулешова, который называет "Молодую гвардию" с самого начала, их было 70 человек. Почепцов называет 17 человек, с которыми он так или иначе контактировал. Он знал, конечно, что их гораздо больше, чем 17, но этих он знал лично и их перечислил.

– На основании этих материалов, насколько я понимаю, вы сомневаетесь в том, что существовала "Молодая гвардия". Вы считаете, что миф о борьбе в подполье придуман?

– Похоже на то, что это спецслужбы придумали. Первое сообщение о том, что немцы расстреляли членов подпольной комсомольской организации, появилось в дивизионной газете от 16 февраля, через два дня после того, как в Краснодон вошла Красная армия. Эта газета есть на стенде в музее "Молодой гвардии". Там говорится, что найдены трупы молодых людей, которых расстреляли немцы. То есть уже с 16 февраля началась волна патриотических публикаций о том, что на оккупированной территории было мощное сопротивление. Так вот, я нигде не нашел следов этого мощного сопротивления. И если мы от "Молодой гвардии" отвлечемся, то где действительно действовали подпольные организации, так это в Красном Луче, вернее, во всем нынешнем Антрацитовском районе.

Немецкое наступление к декабрю выдохлось, в Донбассе оно остановилось на самом крае Донецкой области, Харьков был еще ими не занят. Наступление немцев под Харьковом началось в 1942 году. И, как и положено, НКВД начал готовить своё подполье. Были созданы три отряда: в Красном Луче, в Боково-Антраците и в Ивановке. В районе Красного Луча обширные лесные массивы, там много заброшенных шахт, то есть там можно прятаться до нового пришествия. Когда немцы зашли – подпольщики Красного Луча сразу пошли сдаваться. В Боково-Антраците они собрались в лесу и отправили своего человека, какую-то девушку, к руководителю подполья за инструкциями. Девушка, никуда не сворачивая, сразу направилась в жандармерию, которую возглавлял Пётр Голофаев. Их сразу же накрыли. И только в Ивановке, где глухомань, одни леса, есть пещеры, они просидели до ноября, а потом обстреляли немецкий поезд. После этого Голофаев собрал людей, и в ходе боя ранили комиссара Пацука. Пацук, тяжело раненный, всех выдал, и все, их ликвидировали. После этого сопротивление больше никак не проявлялось.

Голофаева в 1947 году каким-то образом заполучил НКВД, тогда уже преобразованный в МГБ, и его допрашивали и по делу краснодонского подполья, и по делу Красного Луча. Он ездил по всему Донбассу и говорил, что везде было тихо. Хотя с конца 1960-х и в 1970-х, при Владимире Щербицком, первом секретаре Компартии Украины, создали многотомный труд "История городов и сёл Украинской ССР", и там говорится, что чуть ли не в каждом городе, в каждом районе находились какие-то патриоты, подпольщики. Там рассказывается о Марии Богатырёвой, которая написала лозунг "Долой фашистских оккупантов! Смерть Гитлеру!". Её взяли. По советской версии – казнили, а по версии людей, которых допрашивали, она погибла в концлагере в Красном Луче. Во время допросов она раскрыла свою организацию. И когда раскрыли, немцы выяснили, что её члены ничем не занимались, а только обсуждали, что хорошо бы собрать оружие и перейти линию фронта.

– Вы говорите, что подполье во время оккупации было подавлено. И, за исключением тех нескольких эпизодов, даже существовавшая в реальности организация "Молот" другую деятельность, судя по архивам, не вела. То есть Фадеев выдумал всю эту историю, основываясь на том, что в Краснодоне были расстреляны молодые люди?

– Да, так и есть. Но тут еще вот какой момент. Музеем "Молодой гвардии" в Краснодоне заведовал Анатолий Григорьевич Никитенко, он с 1974 года по 2013-й им руководил. Так вот, я у него лично спрашивал: "Если бы существовала такая организация, какие должны были быть документы? Ну, во-первых, документы самой "Молодой гвардии" – существуют такие в природе?". "Нет, – говорит, – не существуют". Есть письма из тюрьмы арестованных якобы молодогвардейцев, но никаких документов непосредственно "Молодой гвардии" нет. Часть их арестовали в Краснодоне, некоторых – Любовь Шевцову и Олега Кошевого – взяли в Ровеньках, в другом районе. Есть ли документы в материалах дел, которые вела полиция, или гестапо, или СД? Нет таких документов. И третье. Голофаев сумел убежать и обосноваться аж в Бразилии. Он и подобные ему могли оставить воспоминания, что они знают о "Молодой гвардии", о том, как они боролись с подпольщиками. Но и этого нет. И только дела НКВД, МГБ, ну, и громадный музей в Краснодоне – тысячи посетителей в месяц.

– Почему, несмотря на то, что движение сопротивления существовало и в других городах, именно в Краснодоне возник миф о героизме комсомольцев?

– Ну, во-первых, вся пропаганда строится на мифах. Краснодон – один из первых городов, освобожденных Красной армией, и очевидно, что решили, раз уже это есть, то выстраивать легенду про краснодонское подполье. Историк Валерий Снигирёв говорит о том, что мощное подполье было в Нежине, оно было советское, чисто комсомольским его нельзя назвать. Однако после Краснодона, очевидно, было указание не создавать никаких других мифов и на этом строить пропагандистскую политику. Ну, и плюс Фадеев – глава Союза писателей. В других местах не нашлось человека такого ранга. Фадеев тут самый главный. Он дальше не поехал, а обосновался на квартире у Елены Николаевны Кошевой. И в его книге комиссаром подполья был Кошевой. Хотя 16-летний пацан никак не мог быть комиссаром. тот же Туркенич – офицер Красной армии, Мошков служил в армии. И вдруг 16-летний пацан – комиссар?

– Этот миф о "Молодой гвардии" сыграл определенную роль и в событиях 2014 года.

– Ещё какую! У нас в области до 2014 года и начиная с 1998-го, когда Ефремова назначили главой Луганской госадминистрации, всем управляли выходцы из комсомольской номенклатуры. Ефремов вокруг себя собрал бывших первых секретарей горкомов, райкомов, и вся эта компания другого не знала, они сплотились на том, что они были в комсомоле. В Донецкой области бандиты заключили союз с опытной номенклатурой типа Рыбака, который возглавлял донецкий горсовет, Близнюка, который был первым секретарем Краматорского горкома партии. Хозяйственники вступили в соглашение с олигархом Ринатом Ахметовым, который сам не успел сильно запачкаться в криминале. И в Донецке такого не было. У них там памятник Кобзону поставили и легенды основывали на реальных событиях и людях. А в Луганской области ничего такого предложить не смогли, - рассказал Радио Свобода украинский журналист Михаил Бублик.

Неприметный крепко сбитый мужичонка не сильно выделялся среди своих односельчан — жителей села Три Криницы Одесской области. К их колхозу, как водилось в те времена, имени Ленина Иван — так звали этого человека — прибился аккурат после войны. Фронтовик, ранен в голову, осколок. Прижился, обзавелся супругой из местных. Поначалу работал на совесть, даже поставили бригадиром, но после начал отлынивать от работы и попивать, постепенно скатился до рядового колхозника.

На дворе стоял 1965 год, празднование двадцатилетия победы тогда только-только прошло, и колхозный люд вновь с головой окунулся в трудовые будни. Только Иван принялся догуливать, на работу не вышел, оставшись дома, сказавшись больным. Прилежная жена отправилась нести трудовую вахту, а тот откупорил бутыль самогона, разложил закусь и начал одиноко и зло пить наедине с собой. Его сморило. Но тут нежданно-негаданно появились гости. Трое. Один — начальник местной милиции и еще двое в штатском. Разбудили. Увидев посетителей, хозяин мгновенно протрезвел.

Обыск, стандартные процедуры. Весть мгновенно разнеслась по Трем Криницам. У дома начал собираться народ.

Шанс для посредственности

Родился Иван Мельников в 1912 году в станице Чертковской Области Войска Донского (сейчас Морозовский район Ростовской области РФ). С детства ничем особым не выделялся. Человек как человек, разве что по натуре своей злой и заносчивый. Перед войной поселился в Краснодоне, женился, родил двоих детей. Работал крепильщиком в шахте.

В июле 1942 года территорию Донбасса начали занимать немцы. Мельников с семьей попытался бежать от оккупантов, но не успел — те перекрыли дорогу в районе Гуково. Потому, решив не искушать доброту и человеколюбие пришельцев, Иван и его домашние вернулись в родной Краснодон.

За новые обязанности Мельников взялся рьяно, но с разным подходом к своим и чужим: немцам всячески угождал — всегда был готов что-либо поднести, сбегать по любому указанию, своих же соплеменников не щадил — не скупился на угрозы, оскорбления и вовсю пускал в ход кулаки. И весьма гордился своим новым положением.

Замарать руки кровью у Ивана получилось довольно быстро. Он лично арестовал и сдал немцам своего соседа — стахановца-орденоносца Бирюкова, а бывшего заведующего Новосветловским райземотделом Луку Мороза избил вместе со своим напарником нагайкой с металлическим наконечником так, что тот три дня не мог ни сидеть, ни стоять.

Мельников все чаще принимал участие в массовых экзекуциях, проводимых оккупантами: в августе-сентябре 1942 года в Краснодоне проходили аресты советских активистов — кого-то брали просто за партийное прошлое, кого-то за распространение листовок, кого-то за вывешивание красных флагов. Всего таких набралось тридцать два человека. Прошедших через пытки и унижения людей отвезли в местный парк, где закопали живьем…

Установлено, что Мельников как минимум конвоировал несчастных.

Видя, как человек старается, начальство доверило ему и охрану арестованных, сделав камерным надзирателем. На этом поприще Мельников получил возможность вволю реализовать и некоторые темные стороны своей натуры: зверски избивал людей во время допросов палкой и нагайкой, подвешивал за шею, но не до смерти, практически не кормил и часами не давал пить.

По свидетельству очевидцев, по городу он ходил в приподнятом состоянии духа, с дерзкой улыбочкой на устах, находясь в полной уверенности, что идет по правильному пути, жизнь вполне себе удалась, и дальше будет только лучше.

Но выйти на свободу ребятам было уже не суждено. В руки оккупационной администрации попадет донос от их некогда соратника, перепугавшегося арестов, — Геннадия Почепцова. С полным списком подпольщиков.

Впрочем, это будет уже другая история — история мученического пути юных героев, претерпевших нечеловеческие муки перед смертью и, что просто непостижимо, никого не выдавших и не сломавшихся. Мы же продолжим рассказ о нашем антигерое, ибо такие, как он, практически всегда присутствуют в любом героическом факте истории человечества, словно обязательная темная сторона медали.

Искусный в ремесле причинять боль

Отец арестованного предложил карателям деньги, чтобы они отпустили сына, но те денег не взяли. Зато неподкупные полицаи прихватили с собой все ценные вещи из дома Тюлениных, хлеб, корову и даже сено.

Так вот, восемнадцатилетнего комиссара сажали на раскаленного козла, пытали током, загоняли иглы под ногти, нанесли 285 ударов двужильным проводом. В шурф шахты его сбросили живым.

Арестовывал Мельников и своего соседа Сергея Левашова. Лично крутил ему руки телефонным проводом. Потом как минимум стоял в карауле у камеры, где содержался избитый юноша. Однажды мать Левашова пришла к Мельниковым с просьбой передать сыну кисет самосада, но полицай, становившийся, когда это ему хотелось принципиальным, табак не взял. Он же конвоировал Сергея к месту расправы.

Но тот ничего не передал. О смерти восемнадцатилетнего Сергея случайно узнала его сестра Валя. Вот как она вспоминала тот эпизод:

«У нас в квартире не шла вода. Она была у соседа-полицая Мельникова. Вечером я попросила у его жены набрать ведро воды. Его жена была чем-то озабочена, избегала смотреть в глаза. Я стала печалиться, что в такой суровый мороз Серёжа в одном жакете и комбинезоне отправлен в Ворошиловград. Вдруг услышала в открытую дверь из комнаты пьяный голос самого хозяина:

— Вашему Сергею уже не холодно, и ничего ему не надо.

Но это было полуправдой. Левашова не расстреляли, а также живым сбросили в шурф.

Установлено, что Мельников участвовал в двух массовых расправах над подпольщиками, бросал их в кузова грузовиков, вязал руки, потом вытаскивал из машин, конвоировал до места казни, охранял периметр, тела тех, кого убивали выстрелами, скидывал.

Причем в первый раз пошло не все гладко, соратникам удалось ослабить путы на руках Анатолия Ковалева, и возле шурфа шахты № 5 тот пустился бежать. Полицай всю ночь рыскал в окрестностях, пытаясь найти парня, но тщетно.

Во второй раз экзекуция вылилась в настоящее побоище: полуживые, изувеченные ребята начали кричать проклятья своим мучителям, выкрикивать лозунги, отказывались идти к месту казни. Тогда полицаи начали бить их, засовывать парням во рты импровизированные кляпы, а девочкам задирать платья, завязывая их вокруг голов…

После того как Советская армия отобьет город и тела юных подпольщиков извлекут, увиденное заставит содрогнуться даже бывалых экспертов-криминалистов: выколотые глаза, вырезанные полоски кожи, ожоги, отрезанные уши, отрубленные ступни и кисти рук, отрезанные груди, выбитые зубы, сломанные пальцы…

Все, что творили над детьми Донбасса изверги-полицаи, наверное, заслуживает особой экспертизы психиатра. Но участвовавший во всем этом Мельников оставался спокойным:

Награда и расплата

После освобождения Краснодона Красной армией Мельников и прочие краснодонские полицаи отступает вместе с немцами к селу Селезневка, расположенному неподалеку от Коммунарска (ныне Алчевск, ЛНР). Там он принимает активное участие в охоте на попавших в окружение после прорыва гитлеровцев из Дебальцево советских солдат, парашютистов-разведчиков, охраняет арестованных. И под тем же Дебальцево вступает в ряды немецкой армии, воюя против соплеменников в составе 304-й пехотной дивизии.

Как уже говорилось, свежеиспеченный фронтовик и победитель перебирается жить в колхоз Одесской области. Тем временем в Краснодоне умирает ранее затюканная бытом и мужем жена Мельникова, на долю которой выпала еще и вся ненависть соседей к ее изуверу-муженьку.

Суд на полицаем и истязателем проходил в Краснодоне, во Дворце культуры, которому было присвоено имя когда-то уничтоженной им и его подельниками организации. В ходе процесса Мельников юлил, отпирался, пытался давить на жалость, но в итоге понял, что это бесполезно, поскольку посмотреть на него пришел практически весь город, в том числе очевидцы его деяний и родственники замученных.

Областной суд приговорил Ивана Мельникова к исключительной мере наказания — расстрелу. Подсудимый и его адвокат Клигаман дважды подавали апелляцию — в Верховный Суд УССР и в Президиум Верховного Совета УССР.

Но обе инстанции оставили приговор в силе.

Во всей этой истории предательства и неслыханного садизма, героизма детей и звериной жестокости взрослых и по сей день особенно, по-настоящему пугает один факт — в основном измывались и убивали подростков-подпольщиков их вчерашние соседи, поскольку в среднем на 25 немецких жандармов в области приходилось 150 местных полицаев (как тех русских, которых ныне называют россиянами, так и тех русских, кого на заре минувшего века стали называть украинцами).