Рассказ на дзен про вирус автор медь

–Ася, придется задержаться, принесли образец, это срочно. Подозрение на лептоспироз. — Приказным тоном скомандовала Ольга Григорьевна.

–Я так и знала. Пятница же, 4 часа вечера. Это закон подлости какой-то. - Ася расстроено вздохнула и снова включила компьютер.

Через пять минут дверь в кабинете открылась. Круглолицая румяная Людочка с виноватым лицом протянула пробирку, заявку и покраснела.

–Ольга Григорьевна сказала, это срочно.

–Знаю, Люд, она уже мне позвонила, обрадовала, — ответила Ася и закатила глаза, —что делать, придется еще поработать.

–Ладно, пока, хороших тебе выходных, —Людочка поджала губы и посмотрела прямо в глаза Асе, — я не виновата. Только дверь закрыть хотела, а мужик с улицы ее как дернет. Думала, ручка отвалится. Я так испугалась. А он орет, как ненормальный. Типа не имеете права не принять, здесь лептоспироз. Ольга Григорьевна, конечно, дала ему заявку. Странный он какой-то, вроде одет совсем по - простому, в свитере с растянутой горловиной, а ботинки дорогие лакированные, аж блестят.

–Люд, все нормально, я же не на тебя обижаюсь, я просто злюсь в целом на ситуацию. Ты иди, а то на автобус опоздаешь, потом до города не доедешь. Наши все ушли уже.

Ася расстроено подошла к термостату и поместила туда пробирку с сывороткой.

Ровно в 17.35 раздался звонок. Девушка вздрогнула и перевела взгляд на номер, который яркими цифрами высвечивался на новеньком телефоне в кокетливом розовом чехле.

–Зайчик, я совсем забыла тебя предупредить. Прости, пожалуйста, мне придется задержаться сегодня. А ты уже подъехал, да?

–Стою у проходной, смотрю на охранника, а тот на меня. Ты долго еще? – раздался приятный мужской баритон в трубке.

–Не могу точно сказать, минимум два часа еще.

–Понял, как освободишься, позвони. Я буду ждать.

–Хорошо, постараюсь быстрее, не скучай.— Ася сделала отбой, положила телефон на край стола и потерла ладони.

Вдруг где-то рядом раздался резкий звучный хлопо;к и свет вырубился. Девушка взяла телефон, чтобы включить подсветку, как вдруг услышала странный звук, который не был похож ни на один знакомый.

Сердце застучало быстрее, чем обычно.

Ася была не из пугливых дам, и на работе заслужила репутацию одной из самых смелых женщин, после того, как собственными руками вытащила мышь из мышеловки, но сейчас она растерялась.

Звук становился сильнее и раздавался со стороны термостата. Всем телом Ася почувствовала вибрацию, исходившую с той же стороны, откуда и звук.

Ася направила светящийся экран телефона на термостат.

Неожиданно тень размером с маленький женский кулак скользнула от термостата к стене и скрылась где-то под плинтусом.

–Помогите, – успела пискнуть Ася и потеряла сознание.

Ася открыла глаза. Вокруг нее были только белые стены и такой же скучный потолок наверху. Было слышно, как кто-то шаркает ногами по полу. Голова сильно болела, будто внутри нее прыгали сотни теннисных мячиков, которые пытались выскочить наружу через глаза, уши и виски.

–Где я? — прошептала Ася пересохшими губами.

Звуки шаркающих шагов стали сильнее и быстрее.

–Ася, ты меня слышишь?— перед девушкой появилось знакомое лицо Миши,— сейчас я врачей позову.

Ася вяло кивнула и снова закрыла глаза.

Через три минуты в палате появился мужчина в белом халате. Глеб Петрович, с черными кудрями и бегающими глазами проверил зрачки, пощупал пульс у пациентки и что-то записал к себе в блокнот.

–Как ваше самочувствие? – торопливо проглатывая слова, спросил он.

–Голова сильно болит и шум какой-то, тошнит немного,— медленно ответила Ася.

- Это пройдет. При сотрясении мозга так бывает, — успокаивающим голосом сказал Глеб Петрович. А вот здесь вас что-нибудь беспокоит? – врач положил свою ладонь на грудную клетку.

–Нет, здесь ничего не болит.

Ася перевела взгляд на Мишу, который наматывал круги по палате.

–Это хорошо. Отдыхайте пока. Скоро медсестра сделает вам укол, голове станет легче. А потом глицин начнете пить.

Доктор встал и направился к выходу.

Ася увидела, как Миша обогнал врача, открыл перед ним дверь и тихо спросил:

–Можно вас на минуточку?

Миша вернулся в палату с озабоченным лицом и сразу почувствовал на себе Асин взгляд.

–Как я здесь оказалась? – спросила она, не отрывая взгляда от Миши.

–Ты совсем ничего не помнишь?

-Врач сказал, возможна кратковременная потеря памяти. Пройдет. А меня ты помнишь?

–Слава богу, за это я больше всего переживал.

–Миш, я слышала, доктор сказал про новообразование. Что он имел в виду?

–Даже не думай об этом. Они сами не знают, что имеют в виду. Какой-то кожный нарост рядом с сердцем. Сделают несколько дополнительных исследований и отпустят тебя домой. Это неопасно.

–Ты сказала, что задержишься на работе часа на два. Я ждал тебя у проходной. Через два часа снова позвонил, ты не ответила и не перезвонила. Я позвонил еще, ты снова не ответила. Тогда я подумал, что-то случилось. Пошел к охраннику, объяснил ситуацию. Он тебя и нашел лежащей на полу без сознания в лаборатории. Вызвали скорую, привезли сюда. Умеешь ты сюрпризы делать, дорогая.

–Надо же. Ничего не помню. А почему я упала?

–Ася, кто же тебе расскажет об этом? Скоро сама вспомнишь и расскажешь.

Вдруг Ася почувствовала странное тепло в области сердца. Слезы мгновенно навернулись на глаза и девушка заплакала.

–Что с тобой? Что-то болит? –испуганно спросил Миша и подскочил кровати.

–Я не знаю. Нет, не болит. Просто страшно стало, я же могла умереть.— Удивленно хлопая глазами от неожиданных слез, прошептала девушка.

–Ничего, ничего, это нервы, скоро пройдет. Посидишь на больничном, полечишься.– Миша гладил белокурые волосы напуганной Аси и целовал ее щеки.

Через две минуты вошла медсестра, сделала укол и Ася заснула.
…..

Утро наступило слишком быстро, впустив в больничную палату яркий солнечный свет. Когда Ася открыла глаза, рядом никого не было. Девушке безумно хотелось в туалет, она приподнялась и резко опустилась. Сил, чтобы встать, совершенно не было. В палату зашла улыбающаяся медсестра Инна. Поняв по растерянному выражению лица Аси ее желание, Инна, как ни в чем не бывало, сунула утку девушке.

–Через пять минут вернусь. Возьмем кровь. Потом принесут завтрак, а позднее и врач придет, — протараторила Инна и исчезла за дверью.

Вдруг Ася услышала едва уловимый писк, который раздавался в ее голове и накладывался на шум в ушах.

–Наверное, последствия травмы, — подумала она и накрылась одеялом с головой так же, как делала в детстве, пытаясь спрятаться от деда и мамы.

–Тебе не спрятаться, — раздался чей-то глухой голос.

Ася резким движением сдернула одеяло с головы, надеясь увидеть того, кто это сказал. Но вокруг никого не было.

Вдруг дверь в палату открылась, улыбающаяся Инна подошла к Асе, вынула утку и, не сказав ни слова, ушла с уткой в руках. Девушка снова прислушалась, вытирая влажные ладони об простыню.

— Приплыли, — растерянно сказала она сама себе, — я слышу голоса. Надеюсь, это временно. Только дурки мне хватало для полного счастья.

После противного завтрака из гречневой каши на молоке, которую Ася не любила с детства, в палату зашли мужчина и женщина. Глеба Петровича Ася сразу узнала.

— Как вы себя чувствуете? – спросил он.

— Лучше, голова почти не болит, только шум в ушах какой-то, — четко отрапортовала Ася.— А когда меня выпишут?

— Подождите пока с выпиской, еще не все исследования сделаны. Это Тамара Петровна, заведующая кафедрой кожных болезней. Покажите ей ваш кожный нарост.

— Какой кожный нарост? Где он? – удивилась Ася.

— Не надо так переживать. Сейчас Тамара Петровна вас осмотрит и даст рекомендации.

Ася кивнула и в ожидании уставилась на Тамару Петровну.

— Как давно вы заметили нарост на коже? — спросила женщина с химической завивкой и окрашенными каштановыми волосами.

— Если честно, я не понимаю, о каком наросте идет речь? — девушка озадаченно посмотрела на Глеба Петровича.

— Хорошо. Поднимите, пожалуйста, ночнушку, — спокойным тоном продолжила Тамара Петровна.

Ася послушно подняла больничную ночную рубашку. Врач осторожно провела пальцами по всей поверхности кожи в районе сердца и грудной клетки у девушки, пытаясь что-то найти.

Глеб Петрович с изумлением наблюдал за процессом и вдруг забормотал.

— Подождите. Это какая-то ошибка. Я своими глазами видел сегодня кожный нарост, размером с копеечную монету, который пульсировал. Вот, посмотрите сами. Он сунул больничную карту Тамаре Петровне в руки, и та стала внимательно читать.

— Ася, ответьте, пожалуйста, вы ничего не делали с наростом сегодня утром? — усталым голосом после ночной смены спросил Глеб Петрович.

Вдруг в области грудной клетки у Аси что-то шевельнулось, будто маленькая горошинка перекатилась под кожей с одного места на другое. От внезапного панического страха перехватило дыхание, и Ася начала судорожно тереть свои ладони друг об друга. Сейчас Асе казалось, что люди рядом с ней вовсе не врачи, и хотят причинить ей вред. Она резко отвернулась к стене и почти закричала:

— Оставьте меня в покое, у меня не было никаких наростов, не трогайте меня!

Врачи переглянулись. Глеб Петрович потер подбородок. Глаза его быстро забегали по больничной карте, будто он наделся разглядеть в ней то, что случайно пропустил сегодня ночью.

— Похоже, понадобится помощь психолога, совсем не нравится мне ее психоэмоциональное состояние. А с наростом просто чертовщина какая-то,— шепнул он женщине в белом халате.

Тамара Петровна отдала историю болезни Глебу Петровичу, сунула руки в карманы белого халата, едва прикрывавшего округлые колени, и проговорила:

— Если снова увидите нарост, сообщите мне. Всего доброго, коллега.

Ася лежала, подоткнув под себя одеяло так, что открытыми оставались только две ее красивые пятки. Если бы в это время в палату заглянул Миша, то он бы увидел, как его девушка трясется под одеялом, будто очень чего–то боится. Но Миша был дома, и наблюдать за Асей было некому.

Возможно, именно поэтому через час случилось то, что заставило медсестру поволноваться.

— Ася, Ася, что с вами? — испуганная медсестра Инна щупала пульс у пациентки, которая лежала с открытыми глазами, глядя в потолок, и не реагировала на происходящее.

На самом деле в тот момент Асю волновало совсем другое событие, о котором никто, кроме нее, не знал.

Вместе с появлением в Китае нового типа коронавируса CoViD-19 и распространением его по миру с той же скоростью стали возникать и расходиться конспирологические версии о том, что на самом деле болезнь не так страшна, а гораздо страшнее — нагнетаемая паника. Якобы с помощью неё что-то пытаются от нас скрыть. Собрали для вас несколько версий — что именно.

Сама ситуация со вспышкой эпидемии коронавируса в Китае всё больше напоминает голливудский фильм-катастрофу. Вспыхнув накануне наступления Нового года по григорианскому календарю, мутировавший вирус уже убил пять тысяч человек, парализовал экономику всего мира, отменил сотни важных мероприятий, улицы многих городов опустели, люди поддаются панике и пытаются любыми средствами защититься от заболевания. А тем временем.

"Пытаются протащить поправки в конституцию"

Это одна из главных версий, которая обсуждается в основном на просторах Сети. Люди записывают видео, боты раскидывают комментарии к новостям: мол, "кровавый режим настолько хитёр и жесток, что заразил целый мир, лишь бы удержать власть". По мнению таких диванных конспирологов, от процесса обсуждения и принятия поправок в Конституцию России власти пытаются отвлечь всеми силами, что чуть ли не сами придумали этот коронавирус. Более того, запрет в Москве на проведение массовых мероприятий численностью свыше 5000 человек и 1000 человек в Петербурге якобы ввели не для того, чтобы коронавирус не распространился, а чтобы люди протестовать не вышли.

Правда, в погоне за хайпом и лайками некоторые не учли, что при таком раскладе, если бы вовремя не были приняты меры, то и само голосование могло бы быть под угрозой. Да и насколько нужно быть всесильным, чтобы целый мир ради этого заразить.

Грядёт третья мировая

Такую гипотезу стали высказывать почти сразу после появления вируса. Представитель Народно-освободительной армии Китая, полковник Дай Ху заявил, что спецслужбы США ещё в 2003 году запустили к ним вирус H7N0. Америка тогда воевала с Ираком и боялась, что Китай воспользуется этим в своих целях. И вот для того, чтобы отвлечь китайское руководство, американцы применили биологическое оружие.

В этот раз, по мнению военных, кто-то использует коронавирус, чтобы провести таким образом разведку боем. Пока весь мир пытается побороть распространившуюся заразу, заинтересованная сторона наблюдает за действием войск химической и биологической обороны разных стран и делает выводы. И так, по одной из версий, происходит подготовка к третьей мировой войне. То есть коронавирус — не только оружие-приманка, но и способ отвлечь от подготовки к реальным боевым действиям.

Ещё одна обсуждаемая в местных чатах и комментариях ко многим статьям о коронавирусе версия — на этом зарабатывают фармакологические компании. Деньги в этой сфере вращаются огромные. Пока мы все с вами думаем, какое же средство эффективнее против вируса, лаборатории срывают куш на разработке действующей вакцины. Так, главврач московской Городской клинической больницы № 71 Александр Мясников напомнил, что первая вспышка острой вирусной инфекции, вызванной коронавирусом летучих мышей (SARS-CoV), произошла в Китае в 2002 году. По мнению многих вирусологов, тогда вспышку инфекции не победили, она просто сама сошла на нет. То есть кто-то переложил существенные государственные средства, полученные от налогоплательщиков, в карманы частных фармацевтических компаний.

Титанические усилия были проделаны и средства потрачены. То есть освоены. Повторюсь: 100 млрд долларов, по некоторым опубликованным данным. Мне продолжать мысль, или нашему человеку ничего дальше объяснять не надо?! За 18 лет 8092 заболели, 774 умерли. От гриппа ежегодно столько заболевает и умирает в любом миллионном городе. (Нет, от осложнений гриппа куда больше!) А тут почти 20 лет сидеть на таком финансировании!

Александр Мясников, главврач ГКБ № 71 г. Москвы

Грядёт финансовый апокалипсис

Ещё одна версия, связанная с деньгами: все знали, что на мировом рынке возникнет кризис, причём более серьёзный, чем все предыдущие, поэтому и решили разгонять тему с коронавирусом. И действительно, всё сходится: как только CoViD-19 стал выходить на пик заболеваемости, рухнули цены на нефть, а за ними и рубль. Но людям, конечно, куда там думать о мировой экономике, им бы о своём здоровье позаботиться. А пока цены растут.

А ведь Грета предупреждала

И ещё одна глобальная проблема, от которой пытаются отвлечь коронавирусом, — экологическая катастрофа. На самом деле, говорят конспирологи, экологическая фобия в современном мире распространяется куда быстрее, чем любая другая информация. Ведь Грета Тунберг в своём выступлении на форуме в Давосе напрямую сказала: "Я хочу, чтобы вы паниковали". А вот чтобы от паники экологической как-то людей отвлечь и заставить их, например, перестать пользоваться многоразовыми сумками при походе за продуктами, а брать пластиковые пакеты и поддерживать их производство, коронавирус и придумали. Самой шведской активистке даже пришлось отменить "забастовки школьников и студентов", придуманные ею в защиту окружающей среды.

School strike week 82. In a crisis we change our behaviour and adapt to the new circumstances for the greater good of society.

Подобных теорий о том, что коронавирусом нас на самом деле от чего-то отвлекают, ещё немало. Мы привели лишь основные. Но рождаются они и распространяются в Сети едва ли не быстрее самой болезни. Вот только с коронавирусом-то в конце концов справятся, а с тягой рождать фейки всё гораздо сложнее.

В центре сюжета романа — бывший доставщик пиццы Хиро, который некогда стоял у создания Метавселенной. Он возвращается в виртуальный мир, чтобы заработать деньги. Но, навещая старых знакомых, обнаруживает распространение сетевого вируса, который опасен не только внутри системы, но и в реальном мире, и из-за него уже гибнут люди по всему миру.

Пожалуй, из всех фантастов, касавшихся этой темы, Стивенсон придумал одну из самых оригинальных эпидемий. Его нейролингвистический вирус, оказывается связан с древней погибшей культурой и работой человеческого сознания — его природу и исследует в своем романе фантаст, попутно рассказывая увлекательную историю.

Важную роль в сюжете играет ДНК-модифицированный супервирус, созданный в Грузии. Он шокирующе быстро распространяется по всему миру, не имеет аналогов и не поддается никаким вакцинам. Что интереснее, его появление — отнюдь не случайно, и Вадим Панов демонстрирует, что вирусы вполне могут служить опаснейшим оружием в руках злонамеренных людей.

Роман любопытно обыгрывает тему эпидемии, изображая события как до пандемии, так и после. Сюжет живописно рассказывает, как целые страны и континенты погружались во мрак эпидемии, как редкие счастливчики смогли спастись — например, отгородившись от всего остального мира.

После вымирания 99% человечества вирус сошел на нет, но и выжившим не позавидуешь. Нет электричества, лекарств или запасов хорошего продовольствия. Любая царапина может привести к смерти. Меж тем среди выживших зарождается новый религиозный культ. В центре сюжета оказалась театральная группа, которая спустя двадцать лет после катастрофы старается сохранить остатки прежней культуры. И автор стремится показать, что даже в постапокалиптическом будущем нельзя недооценивать силу искусства.

В романе Джо Харта вирус играет не такую большую роль, но только потому, что действие самого романа разворачивается спустя двадцать пять лет после эпидемии, когда мир уже думает не о том, как эпидемию пережить, а о том, как быть дальше.

Собственно говоря, причины и не волнуют Харта. Куда больше его интересуют последствия, ведь без женщин человечество обречено на неминуемое вымирание, и Харт пытается найти ответы на вопросы, на что готовы пойти люди, на что готовы пойти власть предержащие, чтобы сохранить и продолжить человеческий род в сложившихся условиях.

После того как эпидемиологи начинают предпринимать попытки остановить распространение эпидемии, они начинают приходить к выводу, что кто-то вывел вирус в лабораторных условиях и намеренно выпустил на свободу. Автор очень подробно описывает распространение вируса и фокусирует сюжет на борьбе ученых против него.

Бывший военный разведчик и математик разложил COVID-19 по полочкам

25.03.2020 в 19:38, просмотров: 1306308

Александр Евсин — начальник ситуационного центра, заместитель руководителя ЦОДД (Центра организации дорожного движения правительства Москвы). В данный момент дежурная смена задействована в масштабных противоэпидемиологических мероприятиях в городе — в частности, обеспечивает организацию движения в районе строительства новой инфекционной больницы.

Сам Александр Евсин является специалистом по оценке степени угроз различного вида, в том числе и масштабных эпидемий. Он аналитик, а его посты в Интернете интересны прежде всего тем, что они спокойны и логичны.

— Вас критикуют за то, что вы пишете об эпидемии без надрыва и со знанием дела, но при этом медиком не являетесь.

— Я 17 лет проработал в военной разведке, где всегда серьезно относились к вопросам угроз глобального масштаба. По образованию — инженер-математик. Профессионально на протяжении 25 лет тружусь в сфере обработки информации и ее оценки. Имею огромный практический опыт исследования данных по самой широкой номенклатуре прикладных областей. Это всегда включает в себя погружение в предметную область, изучение вопроса и консультации со специалистами.

Безусловно, я изучил существующую проблему в мере, достаточной для оценки риска. Так что можете считать мое личное мнение относительно COVID-19 взглядом специалиста по вероятностно-статистическим методам анализа.

— И что говорит анализ статистики?

— Чтобы анализировать развитие процесса по статистическим характеристикам, необходимо иметь данные с понятной методикой сбора, методикой регистрации первичных данных. Что мы имеем в случае с эпидемией COVID-19?

Наиболее недостоверная характеристика, как я вижу, — это количество зараженных. Потому что везде применяют разные системы подсчета. Одни целенаправленно обследуют всех заболевших с признаками ОРВИ, другие смотрят только самых тяжелых, третьи — умерших, четвертые — группы риска, пятые изучают небольшие группы случайных людей. И нигде не обследуют всех граждан подряд. Плюс во многих странах или регионах просто не тестировали на COVID-19 из-за отсутствия тестов.

— Но ведь гораздо более точная характеристика — это количество смертей больных коронавирусом?

— Здесь также возможны варианты, существенно меняющие картину в локальных кластерах, потому что в группу умерших ОТ коронавируса кое-где вносят умерших С коронавирусом.

Приведу в пример смерть Франсиско Гарсиа: испанский футбольный тренер скончался от коронавируса в 21 год. Такие заголовки газет вышли по всему миру. Однако вскоре выяснилось, что несчастный молодой человек, попав в госпиталь с симптомами ОРВИ и пневмонии, был болен лейкемией, о которой даже не догадывался. Лейкемия в числе прочего вызывает крайнюю уязвимость к любого рода инфекциям. Но он пополнил статистику жертв именно коронавируса.

Также поначалу в Москве в жертвы коронавируса была занесена пациентка, страдающая множеством хронических заболеваний. И умерла она от оторвавшегося тромба. Потом наши медики разобрались и, насколько я знаю, перестали считать коронавирус причиной ее смерти.

В других странах, похоже, любой умерший пополняет статистику жертв эпидемии просто по факту наличия в его организме коронавируса. Вне зависимости от влияния на здоровье. Совершенно очевидно, что российский подход более правильный!

Что еще можно сказать о статистических данных? Поток данных — низкого качества, драматически засорен, поэтому в данный момент не может являться базой для сколь-нибудь достоверного моделирования; по нему нельзя проследить, как станут развиваться события дальше.

Ситуация усугублена тем, что люди не понимают разницы между смертностью от инфекции в популяции и летальностью самой инфекции. Тождественно воспринимают скорость выявления зараженных вирусом и реальную динамику процесса. Даже ВОЗ уже написала, что реальная летальность от инфекции — ниже, чем выявленная на сегодняшний момент. И чистая математика говорит о том же. Если умерших обнаруживают достаточно достоверно, то количество инфицированных — очень недостоверно. Последних, конечно, гораздо больше!

— Как это?!

— Только не надо падать в обморок. У подавляющего большинства инфекция протекает в легкой форме, а порой и бессимптомно. Может, и мы с вами им уже переболели и выздоровели, просто нам не делали анализы. Что это означает? Что процент летальности существенно завышен.

Это не вирусология, а математика. Если в выражении M=(N умерших/N инфицированных)*100 N инфицированных преуменьшено, то итоговое M будет однозначно преувеличено!

— Тогда как понять степень опасности?

Пока такого всплеска не видно. Более того, в глобальном масштабе по всему миру и за весь год его не будет заметно, так как ежегодно умирает более 57 млн, а начиная с декабря 2019 года зарегистрировано всего лишь 16 тыс. жертв коронавируса. Это 0,03% от общего количества смертей. Поэтому следует изучать более локальные и детализированные выборки. Однако мы имеем практически онлайн-оповещения о жертвах коронавируса, но не имеем такой же информации об общем количестве умерших всего. Имеющиеся в Интернете данные по общей смертности являются аппроксимацией, а не первичными данными. Аппроксимация данных, конечно же, не сможет показать новую причину смертности, которая занимает всего 0,03% от общего количества.

Меня бесконечно удивляет, что до сих пор точные цифры не публикуются на официальных, заслуживающих доверия ресурсах. При этом анализ имеющейся статистики не дает ровно никаких поводов для ожидания апокалипсиса. Подчеркиваю: только анализ статистики. Потому что есть новости из Италии, где, судя по тому, что пишут в СМИ и соцсетях, все очень серьезно и трагично: более 6 тыс. умерших при приблизительно 60 тыс. инфицированных. Это дает чудовищно высокую летальность в 9–10%. Такого нет ни в одной стране. Например, в Германии процент умерших составляет 0,25%, что в целом соответствует уровню риска от сезонного гриппа. Но вирусы не убивают по национальному признаку…

— Информация из Италии кажется вам неправдой?

— Это могло привести к коллапсу?

Опасность внутрибольничных инфекций также нельзя недооценивать! В истории медицины известны случаи, когда происходило массовое перекрестное заражение именно в больницах. Даже широкое использование аппаратов ИВЛ может стать в таких условиях самостоятельной угрозой. Ведь если инфекция попадет в такой аппарат, то далее она будет занесена напрямую в легкие всем остальным.

— То есть вы считаете, что истинная причина происходящего в Италии — не особо смертельные свойства вируса, а изначальная ошибка в логистике пациентов?

Работает ли в Италии международная комиссия, чтобы разобраться, что же все-таки происходит? Правильно ли вообще у них лечат? Сообщают, что в легких умерших находят и грибковые инфекции, а это следствие тяжелой иммуносупрессии, которая может возникать не собственно от вируса, а от избыточного использования антивирусных средств, в том числе серьезных препаратов, применяющихся при лечении ВИЧ.

В условиях чрезмерно завышенной опасности COVID-19 в группе риска — больные, имеющие другие серьезные заболевания: от сахарного диабета до ишемической болезни сердца. Когда персонал клиники сосредотачивается лишь на борьбе с коронавирусом — безусловно, это может привести к новым летальным исходам.

— Наблюдая за происходящим на Апеннинском полуострове, россияне боятся за своих престарелых родственников. Особенно пугает 8% смертности в возрасте 70–79 и 14,8% — в возрасте более 80 лет.

— К сожалению, люди умирают и без коронавируса. Есть открытые сайты, на которых можно узнать общие сведения о смертности в том или ином возрасте. Я возьму крайние значения: для возраста 10–14 и 75–79 лет. Данные взяты за период 1959–2009 гг.

— И что мы видим?

— В 2009-м, например, общий процент смертности (по любым причинам) в возрасте 10–14 лет составлял 0,2%. Сравниваем с графиком смертности от коронавируса — те же 0,2%. В возрасте 75–79 лет общий процент летальных исходов (по любым причинам) составлял 30%. Сравниваем с графиком по коронавирусу — там всего 8%! В три с лишним раза меньше.

— А в чем он не прав?

— Честно говоря, во всем. Начиная от неправильного использования исходных данных и заканчивая полным игнорированием биологической, медицинской, административной составляющих, касающихся распространения вируса и его последствий.

Любой патогенный вирус при его обнаружении и изучении сначала дает высокие статистические показатели смертности. Причина проста: когда происходит первое обнаружение, доля тяжелых исходов всегда высока. Потому что выборка идет из числа наиболее тяжелых случаев. Вы же не побежите в центр вирусологии с насморком.

Могу привести бытовое объяснение, показывающее, почему нельзя использовать прямую экстраполяцию данных. Например, у вас в семье в 2004 году родилась девочка, второй ребенок появился в 2008-м — снова девочка, третий — еще через четыре года, и это опять девочка. Насколько обоснован вывод, что в 2024 году у вас с женой будет 6 девочек? Ни на сколько. Это бессмысленное заключение с точки зрения реального процесса, но абсолютно верное с точки зрения экстраполяции данных.

Опасность COVID-19 не нужно преуменьшать. Она есть. А для некоторых людей, входящих в группы риска, может стать фатальной. Но это не повод для всемирной паники. Это причина для того, чтобы слушать рекомендации врачей.

— Так нужна ли тогда строгая изоляция граждан? Как пример идеально организованного карантина приводят Ухань, где находился эпицентр эпидемии — и вдруг все пошло на убыль…

— Я против жестких карантинов, останавливающих жизнь города. Может, Китай с его мощной экономикой это и может пережить, а вот для других стран это может закончиться гораздо хуже. Я считаю более правильной стратегию ограждения от опасности заражения групп риска, т.е. пожилых людей и хронически больных. Это более эффективная, на мой взгляд, модель поведения. Чрезмерно жесткий карантин если и даст результат, то просто перенесет пик с марта на май, например. Но при этом очень сильно ударит по всем областям жизни.

Бесспорно, смерть каждого человека — трагедия. Но мы говорим об оценке степени опасности. Только в России в 2018 году погибло 18 тысяч человек в ДТП. В среднем 45 человек в день. Примерно 2 человека в час! Но никто не дрожит от ужаса, садясь в салон автомобиля. А из-за коронавируса прерываются авиасообщения, армии оцепляют города, миллиарды тратятся на защиту от одного из сотен возбудителей ОРВИ…

Либо произошел действительно спонтанный медийный эффект, либо это расчетливый план по нагнетанию. Потому что падение рынков уже неделю назад оценивалось в более чем 4 триллиона долларов!

— Меры безопасности, которые предпринимаются ныне в Москве, вплоть до самого пессимистического варианта — с закрытием города, тоже кажутся несколько избыточными?

— Так работают современные механизмы общественного устройства. Надо сказать, я прекрасно понимаю должностных лиц, вынужденных принимать такие решения. Они логичны с точки зрения массовых коммуникаций. Хотя это и нерационально по отношению к объективной реальности. Очень интересный феномен, который должен, безусловно, внимательно изучаться. На мой взгляд, это действительно эпидемия, но не в медицинском смысле, а в коммуникационном — вирус паники.

Сейчас даже истинные либералы призывают государство ужесточать все и вся. При этом, давайте говорить честно, со стороны объективных данных нет причин для столь резкого ограничения прав и свобод, запрета бизнесов… Панические ожидания вкупе с разрушением деятельности множества предприятий могут стать гораздо большей угрозой, чем инфекция. Нарушение поставок продуктов в города, безработные, оставшиеся без средств к существованию, — это далеко не иллюзорные категории.

— Вы больше скептик или пессимист?

— Я привык быть пессимистом. Но при этом у меня аналитический склад ума. Настоящий аналитик должен сомневаться, доверяясь только надежным данным и непротиворечивым логическим выводам.

Мое скептическое отношение к панике последних дней — не свидетельство того, что я и мои коллеги сидим сложа руки. Тем более, я отдаю себе отчет в том, что, возможно, не знаю чего-то. Но тем не менее опасения насчет собственно вируса у меня умеренные. Как бы кто это ни называл, это разновидность ОРВИ — острой респираторной вирусной инфекции.

Несмотря на любые мои личные взгляды, я обязан выполнять все распоряжения властей — и буду это делать. В данный момент правительство Москвы постоянно и с полной самоотдачей работает по очень масштабным противоэпидемиологическим мероприятиям, которые полностью соответствуют уже сформированному паническому общественному запросу. Органы власти — в сложной ситуации: панический запрос настолько силен, что власти будут вынуждены многократно перестраховываться. Ключ к снятию этих ограничений — лишь в нас самих.

— До Центра организации дорожного движения тоже докатилась волна борьбы с коронавирусом?

— Конечно! Причем ЦОДД в такой режим перешел раньше, чем это увидели граждане. С конца февраля идут служебные мероприятия по мерам предотвращения заболеваний. Недавно в примерно 34 км от МКАД, в районе деревни Голохвастово, началось строительство новой инфекционной больницы для обеспечения потенциальной возможности лечения в случае резкого роста заболеваемости коронавирусом COVID-19. Дорожный патруль ЦОДД в районе строительства осуществляет организацию дорожного движения, мобильный ситуационный центр является пунктом обработки информации. Дежурная смена постоянно отслеживает сведения, связанные с эпидемиологической обстановкой. Идут поиск и выявление таксистов, которые выглядят нездоровыми, простывшими…

Поэтому, когда спрашивают, с чего это я интересуюсь вирусом, — вот поэтому и интересуюсь. При текущем информационном фоне отказ от активности привел бы к лавине упреков, недоверия и возмущения. В Москве делается все и даже больше, чтобы обеспечить любой вариант дальнейших событий.

— Это будет недоказуемо и непознаваемо. Прошло полгода — апокалипсиса так и не случилось. Хтоническая непознаваемость заключается в том, что, естественно, никакой катастрофы не будет. Но вы никогда не сможете доказать, что ее и не могло бы быть.

Думаю, уже сейчас общество разделилось по своему отношению к эпидемии. И это вопрос веры. Кто-то потом будет верить, что мир спасен, а кто-то — что мир обманули.