Индейцы умирали от гриппа

Недавняя эпидемия в США и Европе привлекла внимание к тому, насколько опасна корь. Демократическая Республика Конго борется с мощной вспышкой эболы, которая убила тысячи людей. Конечно, в эпидемиях нет ничего нового. Но некоторые распространенные инфекционные болезни в прошлом радикально меняли историю человечества. Пять веков назад, в феврале 1519 года, испанец Гернан Кортез отправился на корабле из Кубы в сторону побережья Мексики, чтобы исследовать и колонизировать цивилизацию ацтеков. Уже через два года после этого правитель Ацтекской империи Монтесума был мертв, а ее столица Теночтитлан была захвачена испанцами. Кортес провозгласил Ацтекскую империю территорией Испании. Оружие и военная тактика сыграли свою роль. Но самым эффективным оружием европейцев стали эпидемии, вызванные болезнями, которые они случайно привезли с собой из Старого света.

Завоевание империи ацтеков

После оказания помощи испанцам в завоевании Кубы Кортесу было поручено возглавить экспедицию на материк. Когда его небольшой флот прибыл к берегам Америки, он приказал потопить свои корабли, исключив любую возможность отступления и тем самым показав степень своей решимости.

Кортес со своими 500 людьми направился вглубь Мексики. Этот регион был родиной для цивилизации ацтеков — империи, насчитывавшей в то время около 16 миллионов человек. Благодаря системе завоеваний и сбора дани ацтеки основали великий островной город Теночтитлан на озере Тескоко, который занимал площадь около 200 тысяч квадратных километров.

Обнаружив повсеместное недовольство политикой Теночтитлана и ее правителя, Кортес заключил союзы со многими местными племенами. Несмотря на значительное численное превосходство ацтеков, его небольшой отряд выдвинулся к Теночтитлану, где Монтесума (последний император ацтеков — прим. ред.) принял их с честью. В свою очередь, Кортес взял Монтесуму в плен.

Кортесу потребовалось два года, чтобы к августу 1521 года завоевать столицу ацтеков. Его союзником в этой борьбе были европейские микробы, которые он и его люди невольно принесли с собой.

Микроскопическое секретное оружие Кортеса

Оспа уничтожила ацтеков за несколько лет. Сначала она убила младенцев и детей. Многие взрослые стали недееспособными, потому что или болели сами, или ухаживали за больными родственниками и соседями. Также много людей теряли волю бороться против испанцев, потому что видели, что везде, куда они приходят, начинается эпидемия.

Оспа уничтожала ацтеков несколькими способами. Во-первых, ее жертвами стали младенцы и маленькие дети. Многие другие взрослые оказались недееспособными из-за болезни-потому что они либо сами болели, ухаживая за больными родственниками и соседями, либо просто потеряли волю сопротивляться испанцам, поскольку видели, как болезнь выкашивает всех вокруг. Наконец, люди больше не могли обрабатывать поля, что привело к распространению голода и еще большего ослабления иммунитета тех, кто пережил эпидемию.

Болезнь может управлять человеческой историей

Конечно, ацтеки были не единственным коренным американским народом, который пострадал от появления европейских болезней. Народы Северной Америки, цивилизации майя и инков также были почти полностью уничтожены оспой. Другие европейские болезни, такие как корь и свинка, тоже отобрали жизнь многих людей, сократив популяцию некоторых народов на 90% и более. Недавние исследования показали, что к эпидемии могла привести еще и сальмонелла.

Много крупных сражений в мировой истории,включая завоевание Кортесом Ацтекской империи, имеет мало общего с оружием, тактикой и стратегией. Решающую роль часто играли болезни. Народы, которые думают, что смогут защитить себя только инвестируя в оружие, должны посмотреть на историю. Вновь и вновь ее ход изменяли вспышки эпидемий. Микробы слишком малы, чтобы их можно было увидеть невооруженным глазом. Но они выводят из строя даже самые мощные машины войны.

Ричард Гандерман — профессор медицины, гуманитарных наук и меценатства в Университете Индианы

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Коста-Рика в Wikipedia

Как русские эмигрируют в Коста-Рику

Выжить в Джунглях

Отправляясь в своё первое путешествие к Новому Свету в 1492 году, Христофор Колумб был уверен, что в 2 400 морских миль к западу от Испании, недалеко от Японии он обнаружит группу островов. Колумб мечтал построить там города и наладить торговлю с Европой золотом, жемчугом и специями. Острова эти он называл Индиями и воображал себя великим владыкой этих земель.

Сказ о том, как испанцы приплыли к берегам Коста-Рики и к чему это привело.

Отправляясь в своё первое путешествие к Новому Свету в 1492 году, Христофор Колумб был уверен, что в 2 400 морских миль к западу от Испании, недалеко от Японии он обнаружит группу островов. Колумб мечтал построить там города и наладить торговлю с Европой золотом, жемчугом и специями. Острова эти он называл Индиями, и воображал себя великим владыкой этих земель. Планы Колумба совпадали с интересами Испанских королей. Войны с маврами опустошали королевскую казну, а богатые земли Индий прельщали обещаниями быстрой наживы.

В первом из четырёх плаваний, Колумб достиг Багамских островов, где он основал первоё поселение на острове Испаньола. Сейчас там находятся Гаити и Доминиканская Республика. Построили первую крепость, появились первые поселенцы — всего около 40 человек, которых Колумб оставил искать на острове золото. Сам он вернулся в Испанию, прихватив с собой несколько аборигенов.

Когда экспедиция вновь достигла берегов острова, было обнаружено, что все 40 поселенцев мертвы. Их убили аборигены, вероятно из-за плохого с ними обращения. Колумб расстроился такому обороту событий и уплыл дальше, на север острова, где основал другое поселение.

Там Колумб оставил за старшего своего брата Диего, а сам отправился исследовать новые земли в поисках золота. Но поселенцы были не в ладах как друг с другом, так и с индейцами. Многие возвращались в Испанию, и жаловались на то, что на Испаньоле мало золота, а также на жестокий нрав Колумба, который слыл надменным командиром.

Несмотря на это, состоялось третья экспедиция, в ходе которой Колумб достиг побережья Южной Америки и провозгласил его Испанской территорией. В это время на Испаньоле продолжало расти недовольство. Поселенцы жаловались, что золота недостаточно и что им приелась пища индейцев. Колумб попытался усмирить восставших, разрешив им распоряжаться аборигенами как рабами.

Но даже эта мера не удовлетворила многих. Люди возвращались в Испанию, требуя возврата своих денег. История жестока: Колумба, закованного в цепи, привезли в Европу. Но благодаря поддержке королей Испании Изабеллы и Фердинанда, его освободили, и Колумб отправился в четвёртую экспедицию.

Когда в 1502 году корабли Колумба ходили вдоль побережья Атлантики в поисках прохода, соединяющего Атлантический и Тихий Океан — так был обнаружен богатый берег Верагуа.

Колумб и его команда провели 18 дней на земле, которая впоследствии будет названа Коста-Рикой, недалеко от современного порта Лимон, в местечке, которое они назвали Кариари.

Во время стоянки в Кариари, Колумб чинил свои корабли, серьёзно повреждённые во время шторма у побережья Гондураса. Многие моряки, совсем мальчишки, были больны и измождены. Сам Колумб сильно страдал от артрита. Всем нужен был отдых. Само побережье казалось раем — на Карибском побережье почти не бывает приливов, тёплые воды океана ласкали белый и чёрный рассыпчатый песок, кокосовые пальмы качались под мягким бризом…

Аборигены этих мест носили множество золотых украшений, зеркальца и ожерелья из золота. Они говорили, что на юге есть золотые рудники.

Золотая статуэтка, найденная при раскопках индийского поселения

Возвращение было трудным: корабли Колумба были повреждены червями, и дали течь; кроме того, стояла скверная погода. Они смогли добраться до Санта Глории (Ямайка) и провели там год, в безвыходном положении, оставшись без поддержки губернатора Испаньолы, который опасался, что Колумб вновь захватит власть. Команда голодала, были даже попытки восстания, но в конце концов, Колумбу и 135 членам команды удалось вернуться в Испанию в 1504 году, сразу после кончины королевы Изабеллы.

Колумб провёл свои последние годы в Испании, пытаясь вернуть себе титулы, обещанные ему королевой. Но король продолжал отказывать ему в аудиенции. Борьба за титул, территории и богатство продолжалась сыновьями и внуками Колумба, а также конкистадорами, последовавшими за ним. В конце концов, внук Колумба получил-таки титул Герцога Верагуа в 1546 году.

Часто завоевание Южной Америки представляют в жестоком свете: жадные, безжалостные конкистадоры режут друг другу глотки из-за золота, земель и титулов, убивают, воруют, обращают в рабство местное население.

Через 60 лет после стоянки Колумба в Кариари, в Коста-Рике появилось первое поселение европейцев. Первые поселенцы встретили множество препятствий: горы, погодные условия, жестокий океан и смелые аборигены. Трудностей добавляли жадность и постоянные стычки между самими конкистадорами. Всё вращалось вокруг золота. Золото было главной движущей силой этих людей.

Когда аборигенов расспросили, откуда они берут драгоценный металл, те просто указали на юг, в сторону Верагуа. Началась золотая лихорадка. Но фантазии Колумба о богатстве этой земли так и не стали реальностью. Если аборигены и знали о рудниках, они так и не открыли испанцам их местоположение. По сей день никто не нашёл легендарные золотые копи. На этой земле было не так много золота, драгоценный металл в скудных количествах добывали в реках. Но конкистадоры с презрением относились к золотому песку, и довольствовались тем, что отбирали украшения у аборигенов, пока у тех совсем ничего не осталось. Наконец, перед испанцами встал насущный вопрос: а как же жить дальше, как выживать? Мечты о богатстве стремительно рушились.

Через два года после возвращения Колумба в Испанию, король Фердинанд отправил губернатора Диего де Никуэза и группу поселенцев в Верагуа для основания там колонии. Это была первая из многих неудачных попыток основания поселения.

Корабль Диего де Никуэза бросил якорь у берегов Панамы, и его люди пешком отправилась вдоль побережья к цели. Ощущалась нехватка продовольствия, людей мучили тропические болезни. Переход был трудным. Аборигены предпочитали сжигать свои урожай, чем отдать его испанцам. Только половина экспедиции добралась до цели.

Сезон дождей. Старинная гравюра.

Примерно в это же время из Испании начали прибывать новые экспедиции. Индейцев брали в плен и отправляли в рабство на рудники Испаньолы. Испанцы яростно пытались найти выход к другому побережью. Наконец, в 1513 году, Васко Нуньес де Бальбоа, молодой авантюрист, скрывавшийся от кредиторов из Испаньолы, провёл экспедицию через перешеек и вышел к Тихому Океану. Вскоре после этого на тихоокеанском побережье появились простейшие верфи. Оказалось, что этот берег больше подходил для корабельных стоянок.

Вторая экспедиция вглубь страны состоялась в 1522 году под руководством капитана Джила Гонсалеса, но и он не смог основать поселения. Корабли, наспех построенные на верфях в Панаме, пропускали воду — это заставило Гонсалеса сойти на берег и продолжить экспедицию пешком. Они прошли в общей сложности около1000 км, от южного тихоокеанского побережья на север, оказавшись в Никарагуа. Капитан в свои 65 лет страдает от артрита, который только ухудшился от продолжительных дождей. Но он настаивает на продолжении путешествия. Однажды Гонсалес останавливается в доме вождя Терраба, в деревне возле местечка Борука на 15 дней.

Согласно его записям, Гонсалес за это время окрестил 32 тысячи аборигенов, а также собрал большую коллекцию золотых украшений. Средь бела дня к нему навстречу вышел вождь Дириаген, а с ним пятьсот аборигенов, у каждого в руках по индюшке, семнадцать женщин, покрытых золотыми дисками с ног до головы, десять мужчин со штандартами, пять трубачей и слуги с двумя сотнями золотых искусно отлитых топориков. Вся эта процессия остановилась у дома, где жил Гонсалес. Вождь Дириаген объявил, что они пришли посмотреть на бородатых людей и их странных существ (лошадей). Скорее всего, они просто пришли убедиться в беззащитности испанцев, так как по прошествии трёх дней Дириаген вернулся и напал на них. Гонсалес и 20 его человек с лёгкостью дали отпор аборигенам.

Настоящие неприятности начались позже. В то время в Панаме губернатором был некий Педрариас, скупец, злодей и просто нехороший человек. Его обуяла зависть к золоту, собранному Гонсалесом во время экспедиции. Кроме того, Гонсалес потребовал права на Никарагуа, что совсем не понравилось губернатору. Всё кончилось тем, что капитан пропал бесследно из Панамы, а вместе с ним и всё его золото.

А вот аборигенов Никарагуа и Никойи (северо-запад Коста-Рики), постигла иная участь. Испанцы принесли с собой вирусы, неведомые в этих местах, и индейцы умирали тысячами от свинки, гриппа и чумы. Те, кто выживал, оказались лицом к лицу с другой напастью: рабством. Индейцы региона Никойя жили большими сообществами и поэтому конкистадоры часто нападали на них. Индейцев пленили, метили раскалённым железом и отправляли в рабство в Панаму и в Перу.

Вторая попытка основать поселение произошла в местечке Вилла-Бруселас, неподалёку от сегодняшнего городка Оротина, что рядом с портом Пунтаренас. Это поселение просуществовало всего три года, став жертвой феодальных разборок и частых набегов индейцев.

В это время новые конкистадоры, без конца прибывающие в Центральную Америку, имели право эксплуатировать местное индейское население по своему усмотрению. В 1510 году вышел новый закон, рекеримьенто. По этому закону поселенцы могли воевать с теми индейцами, которые отказывались обращаться в христианство. Очень удобный предлог для убийства аборигенов и захвата их золота.

Затем появилась энкомьенда — королевский грант, дававший поселенцам право заставлять индейцев трудиться на себя без какой-либо денежной или материальной компенсации, или брать налог в виде продуктов. Энкомьенда, по своей сути, мало чем отличалась от рабства. Индейцев заставляли переселяться на земли своих владельцев. Энкомьенда позволила конкистадорам стать аристократами-землевладельцами. Без индейцев, работающих на хозяина, титулы и привилегии не имели никакой ценности.

Тем не менее, в Коста-Рике по ряду причин энкомьенда не была так широко распространена, как в других странах Центральной Америки.

Во-первых, в Коста-Рике не хватало свободной рабочей силы. Во-вторых, индейцы Коста-Рики (кроме индейцев Никойя) не жили в больших сообществах, как например, индейцы Майя в Гватемале. Они селились компактными, автономными группами по всей территории страны, и конкистадорам не удавалось собрать их всех в одном месте.

Кроме того, коста-риканские индейцы не смогли адаптироваться к условиям рабства и жестоко сопротивлялись. Многие из них погибли, но некоторым удалось уйти в горы, где их никто не преследовал. В конце концов, энкомьенда была упразднена. Это случилось задолго до того, как Испанцы стали массово прибывать в Коста-Рику.

Большая заслуга в отмене энкомьенды принадлежит католической церкви, и в особенности отцу Бартоломе де лас Касас, бывшему конкистадору. Поселенцы, несомненно, сильно протестовали, так как считали, что они не смогут выжить без рабов.

В Никарагуа страсти накалились особенно сильно: вооружённые колонисты напали и убили священника, который поддерживал отмену системы. Поселенцы составили петицию на имя короля, в которой говорилось о том, что они (поселенцы) вложат все свои сбережения и даже жизни ради того, чтобы корона получила наибольшую выгоду, только бы не отменили систем. Король, к своей чести, эту петицию отклонил. Тем не менее, необходимость в рабочей силе не исчезла.

Энкомьенда была заменена другой системой, репартимьенто. По этой системе всё индейцы-мужчины в возрасте от 16 до 60 лет должны были работать 7 дней в месяц на какого-либо человека, церковь, муниципалитет или правительство.

На бумаге, индейцам должны были выдавать денежную компенсацию за труд, а в три оставшиеся месяца индейцы могли возделывать свои собственные поля. На деле, всё было намного сложнее, и злоупотребление трудом аборигенов стало нормой.

Например, индейцам приходилось работать на испанцев более семи дней, так как дорога от дома до места работы занимала иногда несколько суток. Испанцы также взимали плату за еду и другие предметы потребления, уменьшая и без того мизерную зарплату индейцев до минимума.

Несколько лет прошло в поисках легендарных золотых рудников Верагуа, но их так и не удалось обнаружить. Пока конкистадоры опустошали оба побережья, заявляя свои права на любой найденный трофей, захватывая индейцев и ссорясь между собой за земли, на побережье появились английские пираты. Они тоже нуждались в золоте и рабах.

В 1546 году Луис, внук Христофора Колумба, герцог Верагуа, прибыл в Коста-Рику и объявил её своей территорией. Вскоре индейцы атаковали его людей, большинство испанцев погибло, а сам герцог бежал на корабль, и на нём вернулся домой.

В 1559 году испанский король Филипп Второй настоял на заселении страны. В 1561 в Коста-Рику прибыл некий Хуан де Кавайон, а вместе с ним 90 испанцев-рекрутов из Гватемалы и Никарагуа.

Конкистадоры часто переселяли индейцев в разные места, и те почти никогда не пытались сбежать и вернуться домой. Кавайон привёз в страну скот, лошадей, коров, свиней, домашнюю птицу (уток и цыплят). Экспедиция была хорошо спланирована и организована. Наконец, через 60 лет после первого посещения Колумбом, в Коста-Рике было основано первое постоянное поселение. Оно получило имя Гарсимуньос, по названию родной деревни Кавайона.

Некоторые историки часто называют Хуана Васкеса де Коронадо истинным завоевателем Коста-Рики. Именно он перенёс поселение Гарсимуньос в долину Картаго, а затем в Эль Гуарко, где поселение окончательно пустило корни. Коронадо относился к аборигенам не так, как его предшественники. Он так же основывал поселения на землях индейцев и брал любое золото, к которому прикасался, но, тем не менее, относился к местному населению очень дружелюбно, с уважением. Он скорее просил, чем требовал, платить ему дань и работать на него.

Солдаты и поселенцы не были заинтересованы в мире и согласии с индейцами, и требовали от Коронадо более агрессивного поведения. Поселенцы хотели пищи, золота и рабочей силы, или, по меньшей мере, обещания богатства и лёгкой жизни. В то время они часто угрожали покинуть Коста-Рику из-за тяжёлых условий, в которых им предстояло жить. Тем не менее, стратегия Коронадо оказалась успешной, колония процветала.

С Национальным парком Карара связана легенда об индейском вожде (касике) по имени Гарабито. Он доблестно сражался с испанцами на обширной территории своих владений — от залива Гольфо де Никойя до Центральной долины. Одной из любимых тактик испанцев было пленение вождей племён, это значительно ослабляло сопротивление аборигенов. В 1560 году, высшим командованием Гватемальской армии было приказано арестовать Гарабито. Хитрый вождь избежал плена, укрывшись в лесу, но солдаты взяли в заложницы его жену, Биритеку. Тогда Гарабито послал другого индейца, переодетого в свои одежды, в лагерь испанцев. Того приняли за вождя и схватили. Пока испанцы праздновали свою победу, Гарабито смог освободить свою жену, друга и убежать невредимым.

В своих заметках о Коста-Рике Коронадо отводит большое внимание описанию жизни индейцев, пишет о них увлекательно, даже с некоторой любовью. В районе Дикис (Diquis), посещая племя Кокту, Коронадо отмечает, что их поселения отличаются развитием и организацией от тех, что он видел ранее у других племён. Кроме того, он замечает, что эти индейцы носят искусно сшитую одежду из хлопка, у них в достатке золота, которое они добывают со дна рек, покупают или обменивают. По описанию Коронадо, эти индейцы симпатичны, воинственны, обладают хорошими манерами, и самое главное, очень честные — качество, редко присущее индейцам.

Однако, обстановка не всегда оставалось мирной. Коронадо, усмиряя враждующие племена, иногда сражался на стороне одного из них. В колонии поселенцев время от времени вспыхивали индейские восстания. Однажды, вернувшись из одной из своих экспедиций, Коронадо обнаружил, что все индейцы, включая племя Китао, принялись воевать с испанцами (испанцы повадились воровать кукурузу у индейцев). В Ороси аборигены убили восемь испанцев и столько же лошадей. Его старые друзья, вожди Асерри, Куррираба, Юрусти, Кирко и Пурирси попали в плен. Пытаясь успокоить накалённую обстановку, Коронадо пошёл на переговоры с индейцами.

Недостаток золота, еды и индейские восстания усугубляли и без того тяжёлое положение поселенцев. Кое-что доставляли из Никарагуа, прибывали новые поселенцы, но жизнь испанцев была почти невыносима. В 1569 году поселенцы вновь потребовали возвращения рабов-индейцев, угрожая покинуть колонию, если их требование не будет выполнено. Последователь Коронадо, Перафан ди Рибера, человек преклонных лет и хрупкого здоровья, преступил закон, и позволил поселенцам иметь рабов.

Конец 1560 гг. ознаменовал окончание конкисты (завоевания) Коста-Рики. К этому времени большинство индейского населения страны было уничтожено конкистадорами и смертельными болезнями. Часть индейцев подчинилась новым хозяевам, часть ушла в горы Таламанки. Земля оказалась в полном распоряжении испанцев.

Текст публикуется с сохранением авторской стилистики и орфографии

Профессор Йорам Лис, бывший генеральный директор министерства здравоохранения Израиля, был регулярным гостем телевизионных студий на первом этапе развития кризиса коронавируса.

Эти времена прошли - Лиса заменили провозвестники новой чумы, и его теперь именуют не иначе, как “сумасшедшим”. Лис дал интервью деловому изданию The Globes и представил радикально отличную от господствующей в медиа точку зрения на коронавирус.

Лис говорит: "Я сам себя в студии не приглашаю. Если меня зовут - я прихожу. Я своими собственными ушами слышал, как заместитель генерального директора министерства здравоохранения Итамар Гротто сказал, что меня запрещено показывать по телевидению. В прошлую пятницу меня пригласили в студию Аелы Хасон. За три дня до шоу мне позвонили и сказали, что интервью отменяется. И кого они пригласили взамен? - Давида Пасига, который поведал, что в лучшем случае от коронавируса умрет 40 миллионов человек, а в худшем - 300 миллионов. Это демонстрирует, что пресса превратилась в чисто истерический бизнес. Потому что если бы показали меня, все были бы потрясены, тем что я скажу”.

Профессор Лис указал на то, что в прошлом году в Италии от гриппа умерло 17 тысяч человек. В Израиле за тот же период от тех же причин - 126.

Лис объясняет: “Италия известна гигантским уровнем смертности от респираторных заболеваний - в три раза выше, чем в других европейских странах. В США каждый год от гриппа умирает 40 тысяч человек. От коронавируса умерли 40-50 человек, большинство из них - из дома престарелых в Кирклэнд, штат Вашингтон.

Характеристики эпидемии в каждой стране - очень разные. В Италии средний возраст умерших - 81 год. Там население очень пожилое, очень уязвимое, очень высокий уровень курения. Среди умерших - большинство мужчин. В Корее, наоборот, заболевшие более молоды и большая часть - женщины. В каждом случае количество людей, умирающих от коронавируса следует сравнить с количеством людей, умирающих от сезонного гриппа. Это никого не интересует. Во всех странах куда больше умирает людей от гриппа, чем от коронавируса. Вместо того, чтобы слушать таких как я, приводят Пасига. Я уверен, что то, о чем он говорит, никогда не случится”.

На вопрос “Почему?” Лис ответил: "Есть очень хороший пример - свиной грипп 2009 года. Эта болезнь пришла из Мексики и до сего дня против нее нет вакцины. Ну и что? Просто в те времена еще не было фейсбука”

Смертность также не пугает профессора Лиса: "Я смотрю на Китай, на всю провинцию Хубэй, 7-8 миллионов человек, умерло 3 тысячи. В каждой стране, которую я смотрю, цифры достаточно низкие. Если бы умерла треть итальянцев, мертвы были бы уже 20 миллионов человек. Оспа, которую европейцы принесли в Америку, уничтожила всех индейцев. Сегодня в стране такая атмосфера, будто вымрут все. Если Пасиг сказал, что умрут 300 миллионов, это значит, что в Израиле умрет миллион”.

Когда Лису указали на то, что паникуют не только в Израиле, но и в тех странах, которые первоначально со скепсисом восприняли опасность коронавируса, он сказал: “Цифры не соответствуют масштабу паники. И потому, что китайцам удалось это остановить и из-за естественного иммунитета о котором вообще никто не говорит. Как закончился свиной грипп, как закончились все эпидеми? Любой, кто полагает, что правительство заканчивает эпидемию просто заблуждается. Что происходит на самом деле? Вирус, который никто не может остановить, распространяется среди населения. Те, кто не находится в группе риска, в результате вырабатывают антитела и это препятствует распространению болезни. Прямо сейчас вирус в Израиле распространяется среди множества людей - и они об этом просто не знают. Люди подвергаются его воздействию и развивают иммунитет. Цепь инфекции прерывается и эпидемия останавливается”.

Лис заявил, что он согласен с британсккой моделью, в рамках которой изолируется только пожилое население: “Я полностью согласен с таким подходом - с одной стороны, надо защищать ослабленные группы, с другой стороны, оставить всех остальных в покое”.

Лис говорит: "Мы - посреди чудовищной истерии, истерии того вида, что в прошлом приводила к власти фашистские режимы. Тот же вид безумия. Жизнь - это принятие рисков. 350 человек ежегодно гибнет на дорогах Израиля в ДТП. Так что, отменить из-за этого транспорт? Отменим - и мы сохраним их жизни. Многие солдаты умирают молодыми потому что их отправляют на опасные, и иногда непродуманные операции. Так, что давайте теперь распустим ЦАХАЛ?”

Профессор Лис говорит: “Я называю происходящее экономическим Судным Днем . Сотни тысяч израильтян потеряли средства к существованию, и многие в результате умрут от депрессии и сердечных приступов. Так что в жизни ты берешь на себя риск - и платишь за него. Жизни граждан разрушены, но из-за страха они все строятся в одну колонну, в оруэлловском процессе - одни флаг, один страх. Все истерят и все размахивают итальянским флагом. Никто не готов говорить о цифрах”.

Министерство здравоохранения, в ответ на публикацию The Globes, издало следующий комментарий: “Профессор Лис пережил серьезную болезнь в 1988-89 годах. Она могла причинить непоправимый вред его способности суждения, и он может нанести огромный ущерб здравоохранению в Израиле”.

Кадр из фильма "В город пришла беда"

Свирепствовавший в Советском Союзе вирус гриппа выкашивал молодёжь до 25 лет. От него погибали молодые люди во всех регионах страны, данные до сих пор засекречены, но конспирологи насчитали миллион погибших.

Эпидемия гриппа 1977 года пришла в СССР словно из ниоткуда. Её не ждали. Только что по планете прокатилась "умеренная" эпидемия гонконгского гриппа, которая унесла почти 800 тысяч человеческих жизней, и вот, спустя всего год, на Советский Союз обрушилась новая эпидемия. Правда, в отличие от гонконгского гриппа, который выкашивал людей старше 65 лет, новый штамм специализировался на молодёжи и детях. В основном им болели те, кому не было 20 лет.

Неужели снова испанка?

Первые смертельные случаи от нового вируса гриппа произошли в ноябре 1977 года на Дальнем Востоке — в столице Приморья Владивостоке и Хабаровске, после чего образцы вируса срочно доставили в Москву (в НИИ вирусологии), где советские учёные с удивлением обнаружили, что грипп очень похож на штамм знаменитой испанки, убившей в начале XX века около 50 миллионов человек во всём мире. Учёные определили серотип вируса — А/Н1N1 — А-USSR/1/77/Н1N1, а в мире вирус гриппа прозвали русским, поскольку впервые он был определён в Стране Советов.

К этому времени советские учёные считали, что о вирусе гриппа они знают всё или почти всё. Возникновение новых вирусов никого не удивляло, а мутации пытались просчитывать с помощью компьютерных моделей. Но возвращение в 1977 году вируса субиспанского гриппа H1N1 стало для них полной неожиданностью.

Заместитель директора по науке НИИ вирусологии академик Дмитрий Львов обнаружил, что новый штамм гриппа удивительно похож на вирус, который был ещё в 1975 году найден у китообразных, обитающих вблизи Антарктиды, и имеет большую схожесть со штаммом птичьего гриппа. Вирусолог высказал предположение, что источником заражения могли быть перелётные птицы. После этого открытия русский грипп стали называть ещё и китовым гриппом.

Эпидемия тем временем распространялась с востока на запад страны, а затем, в 1978 году, болезнь выплеснулась за пределы СССР и распространилась по всему миру. По большей части (к огромному облегчению медиков) болезнь протекала в лёгкой и среднетяжёлой форме.

При этом русский грипп поражал в основном детей и молодёжь. Среди населения старше 30 лет заболевших было только 20%, а люди зрелого и пожилого возраста не болели им вообще и ухаживали за заболевшими родственниками. К счастью, большинство молодёжи — около 60% заболевших — переносило грипп в лёгкой форме. Из-за такой избирательности вируса смертей было не так много, как во время настоящей испанки (время было мирное, и иммунитет оказался достаточно крепким). Тем не менее некоторые молодые люди умирали от осложнений.

Неожиданное возвращение гриппа, похожего на испанку, во всём мире вызвало множество конспирологических версий. Поскольку до 1977 года вирусы гриппа возвращались с определённой периодичностью (примерно раз в 70 лет), а испанку перестали регистрировать за 20 лет до этого, получалось, что русский грипп нарушил это правило и вернулся раньше. Поэтому западные журналисты заговорили о том, что вирус разработан советскими вирусологами и "утёк" из бактериологических лабораторий.

Одним из источников такого предположения стал вирусолог из Финляндии Калле Саксела, который предположил искусственную природу вируса. Он посчитал, что советские вирусологи рекомбинировали (смешали) старые вирусы гриппа, хранящиеся где-то в лабораториях, и создали новое биологическое оружие, убивающее исключительно детей и молодёжь. Впрочем, этот же вирусолог высказал и другое предположение: что к созданию вируса русского гриппа могла привести ошибка при создании вакцины.

После подобных высказываний учёные всего мира стали ждать очень суровых последствий от эпидемии, но так и не дождались. Субиспанский вирус пожалел детей и подростков, и тяжёлых случаев было относительно немного. О смертности внутри СССР в те годы ничего не сообщали: данные почти всегда были засекречены. Это дало возможность распространиться слухам о миллионе погибших в СССР детей и подростков, но так ли это, до сих пор точных сведений нет. Зато известно, что во всём остальном мире от русского гриппа погибло 300 тысяч молодых людей.

Если учесть, что со временем, переходя от человека к человеку, вирус гриппа приспосабливается к человеческому организму и становится не таким свирепым, можно предположить, что в СССР вирус ещё мог вызывать серьёзные осложнения, приводящие к смерти. Тем не менее эпидемию русского гриппа в мире сочли довольно умеренной. Правда, умеренной называли и предыдущую эпидемию — очень злобного гонконгского гриппа.

Позже советским вирусологам удалось доказать, что никакого отношения к биологическому оружию русский тип вируса не имеет. Он возник в Юго-Восточной Азии и ещё в начале 1977 года прокатился по югу Китая, мигрировал в Японию, откуда его, по-видимому, привезли в Советский Союз моряки. Но, в отличие от учёных Азии, которые промолчали, увидев в микроскопы новый вирус, советские вирусологи молчать не стали, а забили тревогу, обнаружив сходство вируса с испанкой, и разослали образцы вируса во все ведущие лаборатории мира.

Несмотря на кажущуюся немногочисленность жертв, вирус русского гриппа стал феноменом: с его появлением в первый раз с момента открытия вируса гриппа А в человеческой популяции стали циркулировать разные подтипы вирусов гриппа. До сих пор учёные регистрируют циркуляцию трёх видов гриппа: два варианта гриппа А (А/Н1N1 и Н3N2) и вирус гриппа В.