Почему в россии нет вспышек коронавируса

6 Марта 2020 10:25

Пока мир ведет беспощадную и, кажется, безуспешную борьбу с китайским коронавирусом, россияне, можно сказать, смеются над миром — то ли Бог из Конституции помогает, то ли ФСБ, то ли просто руки хорошо моем. А может быть, в России в принципе невозможны проблемы, аналогичные мировым

П осмотришь вот так на карты распространения коронавируса в мире — и сразу от сердца отлегает: по сравнению с многими другими странами количество заболевших у нас минимально, — считанные единицы. Китай брать не будем, с него все и началось, но взять Италию или Иран — там носителей вируса тысячи, Францию, Германию, Испанию — сотни, на крайний случай — десятки. А у нас всего семь человек, и ни один не умер.

Не чудо ли? В Исландии и Эквадоре и то заболевших больше, а ведь другой конец света. У нас же с Китаем более 4 тысяч километров общей границы, торговцы-челноки туда-сюда снуют, от китайских туристов в Петербурге и Москве не протолкнуться, китайских студентов без счета — и, можно сказать, как с гуся вода. Из семи случаев два раза вирус привезли из Италии, три — из Японии, и только дважды заражены были китайские товарищи. Фантастическое везение. Разве только вписыванием Бога в Конституцию можно такое объяснить.

Это надо додуматься — закрыть Лувр, отменить футбол, Олимпиаду собрались переносить, только бы россияне запаниковали и не пришли голосовать за поправки в Конституцию. Воистину, ни перед чем не останавливаются русофобы в своей бессильной злобе. Ну ничего, пусть себе скрежещут зубами, нас таким не проймешь.

Хотя позвольте — буквально только что российские власти отменили ежегодно проходящий в июне Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ). Не имеем, сказали, права подвергать опасности гостей форума, а равно россиян. Может показаться, что паника все же посеяна, несмотря на все усилия ФСБ, более того, пробралась на самый высокий уровень.

Впрочем, здесь дело может быть в том, что наши основные международные партнеры — это как раз Китай и Иран, а в Европе — Италия и Франция, где зафиксированы крупнейшие вспышки эпидемии (в Иране выкосило даже руководство страны). И есть подозрение, что делегации из этих стран, во-первых, и способны притащить в нашу страну вирус — а ведь на ПМЭФ традиционно выступает сам Владимир Путин, бережно относящийся к своему здоровью — а во-вторых, вполне вероятно, они и сами не прилетели бы. Проводить же ПМЭФ без китайцев и французов нет вообще никакого смысла.

Ну, не паникой же объяснять отмену, согласитесь. Да и ладно. И сэкономим, и не заболеем. Хотя смешно получится, если к июню в мире все уже закончится.

И нельзя ведь сказать, что у нас совсем ничего не происходит. В больницах десятками лежат подозреваемые. Студенческие общежития, школы и детские сады закрывают на карантин. Прилетающим из-за рубежа меряют температуру прямо в аэропортах. На рынках проводят рейды. Чиновники и врачи бодро докладывают: лаборатории работают круглосуточно, анализы сдать можно на каждом углу за считанные часы. Журналисты, правда, решили проверить — и не получилось. Но это неважно, важно, что вируса нет.

Может, и неплохо, что ПМЭФ отменили, а то даже немного обидно как-то было. Как будто мы не полноценная часть мирового сообщества. Как будто у нас даже болезни отдельно и организм другой. И это при том, что на каждом углу предупреждают: коронавирус — не ерунда, это серьезное заболевание, берегите себя, руки мойте, маски носите. Пугают, а вируса-то и нет.

Все это рябь на поверхности океана мировой турбулентности, бушующего за пределами наших прочно укрепленных границ, очередное доказательство иллюзорности непрочного западного бытия.

Раньше такого эффекта достигали путем показа по телевидению криминальных новостей: посмотрит человек, как вокруг только и расчленяют, поджигают, грабят, станет ему страшно, выйдет на улицу, прижимаясь к стенам, глядит — а вроде и ничего, не стреляют. И сразу жить хочется, с благодарностью к участковому. В век интернета и новости показывать не надо — сами все, что нужно, найдут и прочитают, но результат тот же — спасибо родным Роспотребнадзору и Роскомнадзору за отсутствие иностранной заразы.

Некоторые врачи, правда, флегматично рассуждают, что коронавирус-то, скорее всего, давно уже к нам проник и гуляет себе — только без анализа и не определишь, чем там человек болел, коронавирусом или просто ОРВИ с осложнением. А другие специалисты рассказывают, что китайцы свои внушительные цифры получили благодаря тому, что обследовали всех чуть ли не поголовно — и у многих нашли коронавирус в скрытой и вполне себе переносимой форме. Нашли только потому, что искали. А у нас кто будет этим заниматься? Кому это нужно? Ну, можно прочесать всю Москву, обнаружить, допустим, сто случаев заболевания, и что — 75-летие Победы отменять? Сами-то поняли, что сказали?

Ну не можем мы на тотальный карантин сесть, поймите. Поболит и пройдет, если что. У французов, по данным ВОЗ, смертность от пневмонии — 7-8 случаев на 100 тысяч населения, вот они и подпрыгивают, как ненормальные. А у нас — больше 20 случаев. Привыкшие мы.

Мы вообще теперь народ государствообразующий, правопреемник СССР и обладатель памяти предков с идеалами и верой в Бога. Руки моем, опять же, дисциплинированно выполняя рекомендации Роспотребнадзора. Что нам какой-то коронавирус.

С футбольным полем в Ярославле вот только надо что-то решать.

Но сумела ли Россия взять коронавирус под контроль на самом деле? По официальной информации, путинская стратегия работает. Подтвержденных случаев заражения коронавирусом неожиданно мало, хотя у России есть длинная общая граница с Китаем, a первый случай был зафиксирован в стране еще в январе.

Цифры продолжают увеличиваться, но в России, с ее 146 миллионами населения, по-прежнему меньше подтвержденных случаев, чем в Люксембурге. Заражены всего 253 человека. В Люксембурге, согласно Всемирной книге фактов ЦРУ, живут 628 000 человек. На субботу в стране было отмечено 670 случаев заражения коронавирусом и восемь смертей.

По мнению ряда экспертов, задержать вспышку инфекции могли помочь российские превентивные меры, включающие в себя закрытие 4000-километровой границы с Китаем и создание карантинных зон.

Широкое тестирование

По словам Вуйнович, этим принятые Россией меры не ограничиваются.

Российская служба по защите прав потребителей Роспотребнадзор заявила в субботу, что она провела в общей сложности более 156 000 тестов на коронавирус. Для сравнения, по данным Центров по контролю и профилактике заболеваний США, в Америке тестирование набрало темпы только к началу марта, в то время как Россия, по официальной версии, проводит массовые тестирования с начала февраля, в том числе в аэропортах, для прибывающих из Ирана, Китая и Южной Кореи.

Это не означает, что в российской обороне не было брешей. Россия не сразу начала тестировать прибывающих из Италии и других сильно затронутых коронавирусом европейских стран. Сперва контроль после прилета из Европы сводился к измерению температуры и двухнедельному карантину. Как утверждают представители Минздрава, большинство зафиксированных в России случаев коронавируса были привезены из Италии.

Недоверие населения

При этом Россия по-прежнему сталкивается с широко распространенным общественным скептицизмом, наследием советского прошлого. В социальных сетях россияне выражают сомнения, отмечая, что у их страны традиционно плохо с прозрачностью. Они вспоминают, как власти скрывали ядерную катастрофу в Чернобыле в 1986 году и не реагировали на эпидемию ВИЧ в 1980-х годах.

Власти сразу же принялись за борьбу с предполагаемой дезинформацией. В начале марта Федеральная служба безопасности и российское ведомство по надзору за интернетом заблокировали вирусный пост, в котором утверждалось, что реальное число случаев заболевания составляет 20 000 и что правительство это скрывает. Пользователи Facebook и Instagram в стране после этого начали видеть предупреждения о коронавирусе со ссылками на официальный сайт Роспотребнадзора.

Давид Беров, первый пациент с подтвержденным коронавирусом в Москве, заявил в Instagram, что его второй тест дал отрицательный результат, в то время как результаты первого и третьего были положительными.

Кремль и ВОЗ утверждают, что власти не скрывают масштаб заражения

Московские официальные лица опровергли эти утверждения и заявили, что больных с пневмонией проверяют на коронавирус. Д-р Вуйнович из ВОЗ также скептически отнеслась к версии Васильевой.

В среду Путин лично ответил на вопрос относительно статистики, заметив, что власти могут не обладать полной картиной, но ничего не скрывают.

На этой неделе количество случаев резко увеличилось. Каждый день их прибавлялось от 30 до 50. Скорее всего, этот показатель будет расти по мере расширения тестирования. Тем не менее местная представительница ВОЗ по-прежнему считает, что Россия сравнительно неплохо справляется, выявляя случаи, связанные с поездками и внутрисемейной передачей вируса. Утром в субботу Роспотребнадзор опубликовал более грозные цифры, чем число подтвержденных случаев — 36 540 людей проверяются на потенциальную зараженность коронавирусом.

Тем временем правительство перешло к более широким мерам, отменяя публичные мероприятия и закрывая границы России для иностранцев (с некоторыми исключениями). При этом политика при Путине продолжает идти прежним курсом: президент подписал указ, назначающий общенародное голосование по поправкам в конституцию, которые позволят ему остаться к власти до 2036 года, на 22 апреля. Власти пообещали отслеживать ситуацию с коронавирусом, но пока не изменили дату.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Эпидемия новой коронавирусной инфекции COVID-19 превратилась в пандемию: ежедневно регистрируются новые случаи заражения в разных странах. Государства вводят карантинные меры, а обычные граждане закупают провизию и средства гигиены. Насколько оправдано такое беспокойство? Что скрывается за термином "пандемия"? В чем отличие коронавируса от гриппа, и когда заболеваемость коронавирусом во всем мире начнет уменьшаться? Об этом рассказал автор учебника по вирусологии, кандидат биологических наук, профессор кафедры микробиологии СПбГУ Алексей Потехин.

Что такое коронавирус SARS-CoV-2?

Коронавирус SARS-CoV-2 — это один из представителей семейства коронавирусов, которые и раньше находились в группе возбудителей ОРВИ человека. COVID-19 — не чума, не оспа, не корь и даже не атипичная пневмония, вспышку которой вызвал другой коронавирус в 2002 году. Нынешний возбудитель убивает, как и положено любому вирусу, только что попавшему к людям от другого зверя, но убивает умеренно. В мире ежедневно умирает от туберкулеза или от малярии столько же людей, сколько пока что умерло за все время (чуть более трех месяцев) от COVID-19. Просто за этими цифрами мы не следим в режиме онлайн.

В чём разница между коронавирусом и гриппом?

Вирус SARS-CoV-2, к сожалению, более заразный, чем грипп, но менее заразный, чем свинка или краснуха, не говоря о кори. Важно подчеркнуть, что коронавирус вообще не похож на вирус гриппа, и поэтому он не будет держать человечество в карантинах годами и десятилетиями. У коронавирусов нет особенностей и механизмов, обеспечивающих высокую изменчивость, присущую вирусам гриппа. Они, вероятно, пойдут по обычному пути таких инфекций: чем дольше вместе с человеком, тем мягче будет симптоматика, новые формы будут появляться редко и не смогут эффективно преодолевать иммунный барьер, возникающий после первого заражения. Однако примерно на полгода, по моей оценке, текущая эпидемическая ситуация может растянуться. Постепенно COVID-19 станет частью вирусного пейзажа, многие люди переболеют, и человечество начнет возвращаться к нормальной жизни.

Что такое пандемия и насколько она опасна?

Не нужно бояться слова "пандемия". Оно означает только то, что случаи заболевания выявлены в большинстве стран мира, а не то, что человечество стоит перед угрозой вымирания. Вирус вырвался за пределы одной страны, и точки роста (вспышки) возникли по всему миру. Это было неизбежно.

На наше воображение действуют растущие в реальном времени цифры инфицированных и умерших, поэтому мысленно мы подставляем к ним слово "уже". В Петербурге "уже" 8 случаев, в России — "уже" 93, в Китае было "уже" 80 тысяч. На самом деле правильнее было бы говорить "всего", потому что 80 тысяч случаев на миллиардный Китай за почти три месяца эпидемии — это не очень много. Паника сильно преувеличена.

Для каких категорий людей COVID-19 наиболее опасен?

С точки зрения биологии, если мы посмотрим на человека как на один из видов животных, коронавирус не должен был бы рассматриваться как нечто невероятно опасное. От него погибают люди с ослабленным иммунитетом, как и от любой инфекционной болезни. К счастью, дети почти не болеют, хотя могут переносить вирус бессимптомно. Здоровые взрослые люди, скорее всего, перенесут инфекцию "на ногах": кто-то немного потемпературит, кто-то переболеет как сильным гриппом. В больницах по показаниям, то есть при угрозе жизни, окажутся немногие. В целом ситуация не страшнее гриппа, одним из самых неприятных и опасных осложнений которого тоже является пневмония. Судя по текущей статистике, в группе по-настоящему высокого риска оказались люди за 75 (в странах с более низким уровнем жизни — за 70), особенно с какими-либо сопутствующими заболеваниями.

Возможно ли контролировать распространение вируса?

Коронавирус SARS-CoV-2 больше никуда не денется из нашей жизни: сам он не исчезнет, его не уничтожат карантинами, лекарств против него, как и против большинства вирусов, а все врачебные рекомендации — это поддерживающая терапия. Скорее всего, предположительно к лету, появится вакцина, но в массовую практику она выйдет не раньше конца года, так как время испытаний любой вакцины сократить нельзя. Поэтому подавляющая часть населения планеты этим вирусом обречена переболеть. И это важно, потому что лучшее средство от инфекционных заболеваний — коллективный иммунитет: чем больше людей переболело и приобрело иммунитет, тем меньше новых случаев заболевания будет происходить, и постепенно болезнь отойдет на задний план. Не верьте слухам о повторных заражениях: на коронавирусы иммунитет обязан вырабатываться надежно.

Зачем тогда нужен карантин?

Карантины направлены на то, чтобы не достигнуть китайских показателей за короткое время. Меры безопасности, которые принял Китай и сейчас принимает Европа и остальной мир, абсолютно беспрецедентны. Их главная цель: снизить одновременную нагрузку на больницы при массовых вспышках (что сейчас происходит в Италии и выглядит трагично), а также растянуть распространение инфекции во времени. Многие люди рано или поздно заболеют, но главное — чтобы не все сразу.

К тому же мы не хотим отдавать этому вирусу ни одного из наших стариков, среди которых — чьи-то родители, бабушки и дедушки. Для этого их необходимо вовремя положить в специально оборудованную палату в больнице, в том числе — с аппаратом для искусственной вентиляции легких. Мы знаем, что количество палат ограничено, приборов для ИВЛ тоже не очень много, к тому же они постоянно требуются массе других людей, которые не могут сами дышать по другим причинам — не из-за коронавируса.

Нужна полная изоляция?

Не надо путать полную самоизоляцию с разумным снижением социальной активности. Нет весомых причин скупать годовой запас продовольствия в магазинах: их, очевидно, не закроют, а макароны потом придется долго доедать. Не нужно бояться выходить на улицу.

Бояться нужно за бабушек и дедушек. Вот им как раз лучше поменьше выходить из дома и общаться с другими людьми: не только не ездить на маршрутках, но и не выбираться в филармонию, музеи и другие места проведения культурного досуга. Их это вряд ли обрадует, но в ближайшее время им лучше реже встречаться с детьми и внуками, которые могут принести опасную инфекцию, сами того не зная. Объясните это вашим пожилым родственникам и друзьям, а также постарайтесь сами обеспечить им режим минимальных контактов.

Доцент Московского государственного университета Михаил Тамм, который представил математическую модель распространения COVID-19 в России, и молекулярный биолог и научный журналист Ирина Якутенко в эфире Настоящего Времени рассказали, как долго продлится в России режим самоизоляции, что происходит с тестированием и почему повторные вспышки вируса неизбежны.

No media source currently available

— Приближается ли Россия к так называемому плато, как утверждает Дмитрий Песков?

Якутенко: Честно говоря, по цифрам пока этого не видно, мы видим рост. И более того, так как мы не понимаем, как именно проводится тестирование, по какой стратегии идут российские власти, нам сложно говорить о том, достигнуто плато или нет. То есть можно тестировать, грубо говоря, всех подряд, а можно тестировать только тех, у кого проявились симптомы, а можно вообще тестировать только тех, у кого симптомы настолько серьезные, что они попадают в больницу. В зависимости от того, как мы тестируем, мы будем иметь несколько разный прирост.

В любом случае плато – это когда прирост замедляется. Пока этого не видно, мы на втором месте после США. Поэтому, мне кажется, стоит пока подождать, прежде чем употреблять термин "плато".

— После США по чему?

Якутенко: По числу заболевших, по приросту.

— Михаил, вы видите в ближайшее время перспективу плато?

Тамм: Я думаю так. Сегодня у нас была одна точка относительно лучше предыдущих, сегодняшний прирост сильно меньше вчерашнего. Это приятно. Но, конечно, этого совершенно недостаточно для того, чтобы делать какие-то далеко идущие выводы. В принципе, не исключено, что у нас очень длинная задержка, и мы еще не видим в полной мере результатов тех мер, которые были приняты 30 марта, условно говоря. Если это окажется так, то может такое быть, что мы в ближайшие дни увидим какой-то перелом. Но пока мы его не видим.

"Взяли тест – потеряли". Как тестируют на COVID-19 в России

— Мы уже заговорили о тестах. Меня поразила цифра: Россия на втором месте по количеству проведенных тестов. В США почти 4 миллиона проведено, а в России – чуть больше 2 миллионов. Дальше Германия на третьем месте – 1 млн 700. Например, в Украине даже 100 тысяч не сделано. Что это значит? Каким образом проводится это тестирование?

Тамм: Это очень больной вопрос. Прежде всего надо понимать, что даже если этой цифре можно верить, то Россия – страна с довольно большим населением. И если вы посмотрите по количеству тестов на душу населения, то мы далеко не в первых рядах. Кроме того, не очень понятно, как они считаются. В некоторых регионах еще на ранних стадиях в феврале – марте было заявлено, что проведено какое-то невообразимо огромное количество тестов. Не знаю, правда это или нет. В принципе, мне кажется, что ситуация в Москве с тестами становится лучше. Они становятся доступнее, их можно сделать на каждом углу, в очень большом количестве разных мест. Это одна сторона дела.

Другая сторона дела: когда мы читаем случаи людей, которые сдавали тесты, и у них было что-то непонятное, у людей заболевших, то мы систематически видим, что взяли один тест в одном месте – потеряли. Взяли другой тест в другом месте – застрял где-то на неделю, взяли третий – он оказался с неясным результатом, взяли четвертый. То есть непонятно, сколько уникальных людей, даже если эти тесты действительно все были взяты, все эти 2 миллиона, сколько уникальных людей протестировано – я не очень понимаю.

Якутенко: Количество тестов – это хорошо, много тестов – это правильно. Михаил прав, что мы не понимаем, сколько людей и, главное, что никто внятно так и не сказал, какая же у нас стратегия тестирования. То есть буквально сегодня я читала историю лично знакомого мне человека, у которого у всей семьи симптомы, но у них не берут тесты, потому что они ни с кем вроде бы не контактировали, сидели на карантине. Видимо, стратегия такая, что берут только у контактных, но это тогда совсем другая стратегия, и тогда уж точно нельзя говорить о плато. Почему мы считаем, что обязательно контакт приводит к заражению? Человек пошел в магазин, на него накашляли в очереди, он этого, может, даже не заметил, человек за ним стоял, например, и он заразился.

Конечно, цифра впечатляет, но хотелось бы больше ясности. Надеюсь, что ясность есть у тех, кто принимает решения о мерах, потому что только на основании знаний о том, на каком этапе эпидемия и как реально идет прирост или, наоборот, замедление прироста заболевших, можно принимать решения о том, снимать карантин, продолжать карантин или, может быть, еще какие-то другие меры вводить.

Когда ждать отмены ограничений

— Какие вообще должны быть условия для отмены каких-то ограничительных мер?

Якутенко: Тут такая интересная ситуация. С точки зрения точной науки, ответа нет. Это всегда наука плюс политическое решение, основанное на оценке экономики и так далее. Но в целом в большинстве стран, которые уже задумываются об отмене, это устойчивое отсутствие большого прироста. То есть мы видим, что об отмене задумываются страны, у которых либо динамика прироста замедлилась, либо даже уже плато, как, например, в Германии и, видимо, в Чехии тоже.

Только в этом случае можно говорить, что базовое репродуктивное число – наверное, все уже знают этот термин: количество людей, которых заражает один заболевший, – где-то находится в районе единицы, желательно, чтобы оно было меньше единицы. Это означает, что у нас нет прироста заболевших.

— То самое плато.

Якутенко: То самое плато или вниз даже пошло. Только в этом случае можно говорить, что мы можем потихонечку отпустить. Естественно, в этом случае немножко вырастет, опять начнет расти прирост, но это будет не настолько критично. А если мы на этапе роста отпустим, то все будет очень плохо.

"Новые вспышки обязательно возникнут"

— Михаил, согласны с Ириной?

Тамм: Не вполне. Я согласен со всем до того места, что если мы не переломили тенденцию, если у вас репродуктивное число больше единицы, то, конечно, ничего отпускать нельзя. Но больше того, если вы просто возьмете ситуацию, когда вы находитесь на плато, когда у вас вроде все хорошо, и начнете просто отпускать, ничего больше не делая, даже постепенно, у вас репродуктивное число вырастет. И все начнется по новой, потому что до группового иммунитета нам еще очень далеко. Первое требование – чтобы все замедлялось.

Второе требование – чтобы система здравоохранения была готова тестировать людей в достаточном количестве, изолировать и следить за соблюдением изоляции заболевших и их контактов, так, чтобы тогда, когда возникнут новые вспышки (а они обязательно возникнут), чтобы их можно было эффективно подавить.

— Чтобы они были маленькими?

Тамм: Да. Потому что чем меньше вспышка, тем вы ее легче подавите. Дело в том, что мы полтора месяца успешно подавляли вспышки, а потом где-то она прорвалась – и пошла лавина, которую мы не можем остановить другим способом, кроме как карантином. Хорошо, мы провели карантин, мы ее подавили, но мы совершенно не гарантируем, что она последняя. Поэтому мы должны иметь технические возможности.

Страна-идеал в этом смысле – Тайвань, которая четыре месяца живет в ситуации, когда к ним постоянно поступают новые больные, они первыми, кажется, после Китая заразились, у них появились зараженные, они до сих пор держатся на уровне порядка 10 заболевших в день.

— Ирина, правильно я поняла, что повторных вспышек не избежать?

Якутенко: Абсолютно точно, и Михаил совершенно прав. Более того, пока у нас есть меры, у нас происходит под ковром распространение вируса, и там, где нам кажется, что все хорошо, мы увидим, что неожиданно окажется, что там все нехорошо, и система здравоохранения должна быть готова.

В январе новости из Китая еще не вызывали у нас беспокойства. Видимо, потому что Китай далеко. Видимо, потому что чуть ли не каждый год в новостях пишут про вспыхнувшее в Китае заболевание — атипичную пневмонию, птичий грипп, свиной грипп, — но всякий раз это нас не затрагивает.

Почему так много новых вирусов приходят из Китая и при чем тут дикие животные: посмотрите отличное видео канала VOX

Чтобы оценить серьезность новой болезни, даже не нужно быть врачем. Достаточно посмотреть, как в мире отменяют любые массовые мероприятия, музыканты останавливают туры, топовые спортивные турниры ставятся на паузу, переносятся кинопремьеры и полностью останавливаются съемки, компании вроде Apple и Nike закрывают свои магазины, страны отменяют авиаперелеты и закрывают границы так прочно, что даже Александру Долгополову приходится вернуться из ссылки.

Очевидно, что ради борьбы с новой болезнью мир готов нести гигантские финансовые потери (говорят даже, что непонятно, что нам обойдется дороже — сам вирус или борьба против него).

Один из российских хоккеистов рассказал в интервью, что в их команде все продолжают здороваться за руку, цитата, "потому что мы не бздим". Показательно, что наша КХЛ — единственная, которая не остановила чемпионат. И футбольное первенство продолжается. Мы не готовы носить маски, потому что это, ну, странно, да и вообще в интернете пишут, что это не помогает, хотя в Китае в таких ситуациях их надевают все, потому что дисциплина. В телефонном разговоре с родителями услышал, что по телевизору авторитетный доктор Рошаль успокаивает: "От обычного гриппа умирает больше людей".

Эпидемиолог Ричард Хэтчетт рассказывает, что за 20 лет своей деятельности не сталкивался ни с чем настолько же опасным.

Но еще три недели назад в Италии все было мирно и спокойно. А сейчас это главный эпицентр эпидемии, где вирус распространяется гораздо быстрее, чем это было в Китае. Пишут, что итальянские врачи уже решают "дилемму вагонетки" — то есть выбирают, кому будет оказана помощь, а кто умрет.

Говорят, цифры не лгут, но это люди выбирают, как их преподнести.

Смертность от вспышки атипичной пневмонии SARS 2003 года в процентах была сильно выше — 10%. А смертность от вируса Эбола превышала 50%. Но новый вирус оказался еще и очень заразным — если SARS в 2003-м поразил суммарно порядка 10 000 человек, то нынешний SARS CoV-2 только за одни минувшие сутки был диагностирован у 10 982 человек.

Может быть ПОКА смертность от Covid-19 не превысила смертность от сезонного гриппа. Но это точно произойдет, если 1) государства не будут принимать меры 2) общество не будет вести себя ответственно.

Social distancing — самое популярное слово прошлой недели и вот почему. Речь о том, что помимо гигиены, санитайзеров, отказа от рукопожатий и так далее, все мы должны еще и сократить до минимума свои социальные контакты. Ну и буквально не оказываться на дистанции ближе 1 метра от других людей. Перестать посещать людные места и самоизолироваться.

Зачем это делать: чтобы избежать вспышки вируса и его распространения по экспоненте. В Италии заражение пошло по экспоненте, а это создает невероятную нагрузку на больницы — кому-то не хватит аппарата искусственной вентиляции легких, кому-то — места в палате, персонал перестанет справляться.

Даже если вы себя убедили, что все равно рано или поздно заболеете — в этой ситуации лучше поздно. Заболев "потом, а не сейчас", вы поможете избежать экспоненциального роста зараженных и поможете выжить тем, кто в группе риска.

В России пока не произошла вспышка, но мы не знаем точно, сколько человек протестированно, мы не знаем, насколько эти тесты надежды, мы немного подозреваем, что поскольку на повестке голосование по поправкам в Конституцию (22 апреля) и празднование 75-летия победы (9 мая), то власти могут воздерживаться от радикальных мер.

Больше экспертов богу экспертов — Джо Роган выясняет, почему нужно не шутить с коронавирусом

PS. На выходных люди активно делились вот этим текстом (оригинал — здесь). Это очень увлекательное чтение, но не получается оценить экспертность его автора: он не эпидемиолог, он читает лекции на TED, он венчурный предприниматель из Кремниевой долины; ранее он публиковал посты по сторителлингу и ораторскому искусству (с точки зрения сторителлинга претензий нет — от текста сложно оторваться). Предлагаю обсуждать это, как и другие связанные с вирусом вопросы, в комментариях.

Давно пора судить тех, кто затеял в стране оптимизацию отечественной медицины

Да, ситуация сложная. В стране растёт число заражённых коронавирусом, но почему так зыбок порог поведенческого осознания властью необходимых действий, общения с народом. Растерянность? Не отсюда ли наша паника, страх перед пандемией коронавируса, которая сейчас ломает всю систему человеческих, общественных отношений? Что такое, этот коронавирус? Что больше — фейка, реальной опасности или и то, и другое?

Прямая ссылка передачи на YouTube

— Коронавирусов несколько десятков, они появились не вчера и не сегодня, — говорит доктор медицинских наук, профессор, академик РАЕН, специалист в области эпидемиологии и профилактической медицины — Игорь Гундаров. - Изучать коронавирусы стали где-то с 50-х годов. Обнаружили, что существуют разные виды и типы, у них сложные взаимоотношения. В том числе с вирусом гриппа: здесь настоящая конкуренция. Обнаружено, где большая инфицированность гриппом, там мало коронавирусов. Приведу пример, чтобы разобраться, есть ли сегодня у нас эпидемия или, тем более, пандемия. Вот статистика. В 90-х у нас ежегодно вирус гриппа во время эпидемии показывал 4−7 миллионов случаев заболеваемости. Затем приходят нулевые, и вдруг внезапно количество заболеваний уменьшается: 600.000 — 400.000 — 50.000. Это за 10 лет.

Дальше начинаем смотреть для ориентира, это нам очень важно, потому что сейчас в связи коронавирусом боятся смертности. Но умирают люди не от коронавируса, а от пневмонии. Она может быть вызвана разными агентами микромира. Если посмотреть смертность от пневмонии за те же годы, которые я перечислил, она почти постоянная. У нас ежегодно пневмония уносит 30−35 тысяч жизней. А в Китае сейчас от коронавируса умерли порядка 4.000. Вот и сравните две несовместимые цифры. При этом есть почти исчезновение вируса гриппа, а уровень пневмонии прежний. В чём проблема? Моя гипотеза в том, что мы хорошо боролись с вирусом гриппа и его уничтожили, освободив при этом пространство для других микроорганизмов. Не исключено, что нынешний подъем коронавируса этим и обусловлен. Вспышки атипичной пневмонии, свиного гриппа, куриного гриппа — это ни что иное, как на освобождённое пространство от гриппа ломанулись другие агенты. Возможно, медицина виновата в том, что сейчас коронавирус заполонил это пространство.

— Очень важный вопрос в плане практики, что делать, какие меры принимать? На психологическом уровне срабатывает, такого никогда не было, значит, опасность намного больше, чем была раньше? Здесь есть ещё понятия: способность вируса заражать людей — вирулентность и летальность, то есть количество умирающих из числа заражённых. Если сравнить разные предыдущие вспышки, окажется, нынешний довольно средней степени летальности. Он заразный, быстро распространяется, но сам по себе не такой опасный в плане летальности. Поэтому мне не понятно, откуда эта небывалая ранее паника? Возьмём Италию. По статистике там ежегодно от разных болезней умирает порядка 600.000 человек. Делим на 365 дней, получается 1700 человек. Так, разве сейчас в Италии стало умирать больше? Нет, общий уровень смертности в Италии не изменился.

Вот это и есть неинфекционная эпидемия. Сейчас с коронавирусом такая история: человечество охватила тотальная пандемия страха. Её не смоделировали, думаю, она возникла случайно. Но вот потом появляются локальные экономические интересы. Говорят, Китай скупил упавшие акции западных компаний, все предприятия. Кто-то наживается на вакцине, на сыворотках. Но это встраивается в процесс, а сама пандемия, думаю, самопроизвольная. Но факт остаётся фактом: человечество столкнулось с тотальной неинфекционной пандемией страха. Это опасно, люди будут умирать от страха. Такова наша психика. Страшная атмосфера тоски вызывает падение иммунитета, фактически — психогенный СПИД. И на фоне падения иммунитета, это я говорил, что эпидемическая триада и есть реципиент. Мы ещё пока занимаемся только источником возбудителя, но в лучшем случае с переносчиком, а теперь можно заняться реципиентом — человеком. Его иммунная система очень зависит от психического состояния. Поэтому паника, которую сейчас наблюдаем, несомненно, вызовет увеличение смертности от инфекционных заболеваний, в том числе.

У кого-то этот интерес сознательный, у кого-то несознательный. Допустим, использование медицинских масок. Они, по большому счёту, почти бесполезны, их эффект маленький. А вот эффект психического воздействия — колоссальный. Одно дело улыбающиеся лица, разговаривающие люди, а другое - все в масках: это уже страх.

Ошибка и эти противочумные халаты. Приезжает по вызову скорая, врач и фельдшер в халатах противочумных с масками. Зачем? Постановка. Потому что я, как врач, заявляю, если вы используете халат от возможного заражения, значит, после каждого визита надо, не заходя в машину, свернуть его и бросить в спецконтейнер: вам в машину нельзя, вы уже заразились, вы были у больного, вирус на вашем халате, вы заразили машину. Поэтому нужно и её обрабатывать. По Москве где-то 11.000 вызовов. Если в машине два человека, значит, нужно ежедневно 22.000 халатов. Где такие запасы у скорой помощи? А тогда зачем этот маскарад? Врачей встраивают в игру, нередко дезориентируя в работе.

— Ещё раз повторю, я не уверен, что это пандемия. В том же Китае уж слишком быстрой оказалась борьба и уничтожение этой вспышки. Они справились. Тогда и у нас прогноз — три-четыре месяца. Ничего страшного в этом коронавирусе, как и я, не видят и многие врачи-профессионалы. Это совершенно банальная вспышка острого респираторного заболевания, вероятно, вирусной природы, ничем не отличающаяся в принципе от предыдущих вспышек.

— Переход на удалёнку излишен. Мы ошиблись и нагнали панику. Меня поражает амбициозность политиков. Куда их заносит, с чего они решили, что во всем разбираются? Смешали в кучу демографию, рождаемость, нацпроекты, вирус. Нет, чтобы собрать учёных, создать штаб крупнейших вирусологов-эпидемиологов. Должен быть научный центр при Минздраве, который дает точную статистику, то же при Всемирной организации здравоохранения. Я посоветовал бы даже при правительстве создать научный центр с приглашением ведущих вирусологов-эпидемиологов. Второе, учёным сказать, что ситуация ничем не отличается от былых вспышек, отбросьте, люди, панику. А паникёров, как в военное время, под трибунал.

Что касается мер безопасности, они такие же, как и были раньше: проветривайте помещения, мойте руки, если чувствуете, что заболели, чихаете — не ходите на работу, вызовите врача. А маска нужна, чтобы при чихании, кашле заражённые капли не попадали на окружающих. Витамин, аскорбинка. Никаких дополнительных усилий я, как врач, не вижу.

— Относительно групп крови на фоне эпидемии у меня данных нет. Нужны специальные исследования, а не конъюнктурная болтовня-спекуляция. Таких исследований я не знаю, поэтому я им не верю. Относительно группы риска людей пожилого возраста. В той Италии, где ежегодно 1700 умирающих. Смотрим структуру от чего умирают: 10% - это 90-летние, примерно 40% - это те, кому за 80 лет. Молодёжи там почти нет. Просто обычная смертность увеличивается с возрастом, поэтому у меня нет доказательств, что коронаровирус специфически воздействует на стариков. Просто в структуре смертности их больше.

Что касается системы здравоохранения. Здесь нужно разделить две вещи: изуродовано первичное звено здравоохранения. Будь моя воля, я бы, наверное, сурово поговорил с Вероникой Игоревной Скворцовой. При ней оптимизировали медицину. Она прекрасный невролог, но не организатор здравоохранения. Итог — катастрофически разрушенное первичное звено.

Во-вторых, наука. Она ещё, слава Богу, сохранилась. Мы ничуть не отстаём от мировой науки. Но реформой должны заниматься учёные, а не чиновники от здравоохранения. Равно, как и психологическим состоянием общества при вспышках или рядовых проявлениях той или иной болезни. Не случайно сегодня вновь говорю о такой общеукрепляющей составляющей здоровья, как психическое состояние общества. Здоровая психика, умение противостоять пандемии паники — вот что, в первую очередь, укрепляет иммунитет. Значит, помогает побороть болезнь. В том числе и этот коронавирус.