Кто получил благодарность императора за предохранение казанского университета от эпидемии холеры

О поведении российского самодержца во время эпидемии холеры в Москве

Николай I во время холерного бунта на Сенной площади

Клянусь: кто жизнию своей
Играл пред сумрачным недугом,
Чтоб ободрить угасший взор,
Клянусь, тот будет небу другом,
Каков бы ни был приговор…

Современник тех далеких событий описывал симптомы недуга и способы его лечения следующим образом:

Болезнь свирепела, жители бежали прочь. Закрывались фабрики, магазины, рынки, учебные заведения…

Дворы и мостовые покрылись слоем хлорки, и опустевший город погрузился в зловещий смрадный туман от горящей листвы. Со временем подступы к Белокаменной заблокировали карантинные заставы.

Царское дело

Еще в середине сентября генерал-губернатор Москвы князь Дмитрий Голицын получил следующее сообщение от императора Николая Павловича:

Приезд всероссийского императора в зараженную Москву вызвал у ее жителей небывалое воодушевление.

Приезд императора в зараженную Москву вызвал у ее жителей небывалое воодушевление

Еще была жива память, как во время другой эпидемии чумы в 1771 году из Златоглавой благополучно бежал наместник Екатерины II граф Петр Салтыков, а вместе с ним губернатор Иван Юшков и обер-полицмейстер Николай Бахметев. Руководить городом остался генерал-поручик Петр Еропкин.

Митрополит московский Филарет (Дроздов) На этом фоне оставшийся в 1830 году в зараженной Москве генерал-губернатор князь Дмитрий Голицын выглядел героем. Тем более что он развел в городе бурную деятельность по борьбе с заразой, которая поначалу даже вызвала у недоброжелателей ироничные обвинения в преувеличении масштабов опасности эпидемии. Что говорить о значении визита в поверженный город самого императора Николая Павловича как раз в тот момент, когда оттуда бежали все, кому не лень. Благодаря этому поступку авторитет самодержца в глазах верноподданного народа поднялся на высочайший уровень.

Вот что об этом писал свидетель тех далеких событий дипломат и сенатор Александр Булгаков:

«Я видел Москву 28 сентября и видел ее в следующий день внезапного прибытия Государя. Какая мгновенная перемена приметна была! Казалось, что не тот город это был, не те же люди: грусть, тоска, отчаяние заменились радостию, бодростию и доверием, и все те, кои прятались, начали выходить из домов своих и показываться в свете. Спокойствие, которое являлось на челе Государя, сообщалось самым малодушным людям…

Михаил Погодин Другой очевидец событий профессор Московского университета Михаил Погодин писал:

Причем в течение десяти дней своего пребывания в Москве Николай Павлович не сидел сложа руки, а лично принимал участие в борьбе с холерой и ее последствиями, что называется, на передовой. Несмотря на многочисленные предостережения докторов, он неоднократно посещал больницы, где поддерживал добрым словом зараженных москвичей и медицинский персонал, а также давал распоряжения начальствующим особам. Сопровождавший царя шеф жандармов, главный начальник III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии и его личный друг граф Александр Бенкендорф вспоминал:

В очаге эпидемии император совсем не прятался от заразы, и смерть ходила за ним по пятам. Буквально за несколько часов скончался зараженный придворный лакей, который находился при его комнате. Умирали и другие приближенные, обитавшие с ним во дворце. В результате государь сам чуть не заболел, сутки пребывал в лихорадке, но врачам все-таки удалось спасти его от заразы. Вот что об этом писал Бенкендорф:

«Холера, однако же, с каждым днем усиливалась, а с тем вместе увеличивалось и число ее жертв. Лакей, находившийся при собственной комнате государя, умер в несколько часов; женщина, проживавшая во дворце, также умерла, несмотря на немедленно поданную ей помощь. Государь ежедневно посещал общественные учреждения, презирая опасность, потому что тогда никто не сомневался в прилипчивости холеры.

Навстречу пулям

В биографии Николая I найдется предостаточно ярких эпизодов, характеризующих его как крайне мужественного человека. Взять хотя бы его отчаянный поступок во время мятежа декабристов 14 декабря 1825 года, когда он в сопровождении Бенкендорфа верхом выехал навстречу выстрелам на Сенатскую площадь. Его спутник вспоминал:

О многом говорят и его слова, обращенные к Бенкендорфу утром накануне восстания:

По понятным причинам распространение любой эпидемии вызывало в народе панические настроения. Социальная напряженность усугублялась введением карантинного режима, ограничивающего передвижения людей, а также продовольственным кризисом, нередкими злоупотреблениями или халатностью местного чиновничества. В 1830 году самые массовые беспорядки, сопровождавшиеся насилием и убийствами, охватили Севастополь и Тамбов, а в 1831-м – Новгород, Старую Руссу и Санкт-Петербург.

Николай I не мог оказаться в стороне от этих событий и уже на следующий день лично приехал на Сенную площадь к разъяренной толпе. Существует несколько вариантов его речи, обращенной к мятежникам. Свидетель событий Бенкендорф оставил следующие воспоминания:

«Он приказал прежде всего приготовить себе верховую лошадь, которая не пугалась бы выстрелов, и потом, взяв с собою Меншикова, поехал в коляске на Сенную, где лежали еще тела падших накануне и которая была покрыта сплошною массою народа, продолжавшего волноваться и шуметь. Государь остановил свою коляску в середине скопища, встал в ней, окинул взглядом теснившихся около него и громовым голосом закричал: “На колени!” Вся эта многотысячная толпа, сняв шапки, тотчас приникла к земле. Тогда, обратясь к церкви Спаса, он сказал:

“Я пришел просить милосердия Божия за ваши грехи; молитесь Ему о прощении; вы Его жестоко оскорбили. Русские ли вы? Вы подражаете французам и полякам; вы забыли ваш долг покорности мне; я сумею привести вас к порядку и наказать виновных. За ваше поведение в ответе перед Богом – я. Отворить церковь: молитесь в ней за упокой душ невинно убитых вами”.

Эти мощные слова, произнесенные так громко и внятно, что их можно было расслышать с одного конца площади до другого, произвели волшебное действие. Вся эта сплошная масса, за миг перед тем столь буйная, вдруг умолкла, опустила глаза перед грозным повелителем и в слезах стала креститься. Государь, также перекрестившись, прибавил:

“Приказываю вам сейчас разойтись, идти по домам и слушаться всего, что я велел делать для собственного вашего блага”.

Царь подвигов

Император Николай I Нравственный облик любого человека характеризуется самыми разными, подчас противоречивыми поступками, которые он совершает в течение жизни при неведомых обстоятельствах. Что касается личности Николая I, то, с каких бы сторон бытописатели ни оценивали его моральные качества, факт остается фактом: самоотверженную и рискованную борьбу монарха с холерой засвидетельствовали не только простые жители, но и дворянская общественность, причем даже ее оппозиционная либеральная часть. Обычно скептически настроенный, князь Петр Вяземский писал:

Упомянутый Александр Булгаков не скрывал восхищения:

А преосвященный митрополит Филарет произнес следующее:

Русь за свою тысячелетнюю историю явила среди властей предержащих немало мучеников, страстотерпцев и благоверных, принявших в своем служении праведную смерть по примеру Царя Царей, – от князей Бориса и Глеба до последнего самодержца Николая II…

Более чем за 300-летнюю историю Петербург не раз был под угрозой распространения смертельных болезней. Сейчас это коронавирус, несколько лет назад – атипичная пневмония, два века назад – холера, а ранее – чума.

Профилактика и борьба с инфекциями всегда в поле зрения специалистов. И если сейчас мы можем наблюдать за процессом онлайн, то раньше, когда не было всемирной паутины, всю информацию получали из книг.

Заведующая информационно-библиографическим отделом РНБ Надежда Веденяпина Фото: Олег ЗОЛОТО

ЧТО СТРАШНЕЕ?

Российская национальная библиотека в Петербурге хранит уникальные издания, которые рассказывают об опыте, накопленном человечеством в борьбе с эпидемиями.

Всего в хранилищах на ознакомление журналистам представили 20 изданий о разных заразах Фото: Олег ЗОЛОТО

- Особое внимание уделялось морским путям, - продолжает Надежда. – Корабли отправляли на карантин, если было подозрение, что на борту больной человек или зараженные крысы. На сухопутных границах дежурила пограничная стража, и стражники всегда могли подозвать врача. Екатерина II даже издала указ – награждать тех, кто донесет о перевозчиках, которые тайно прошли через границу. Таким образом, она мотивировала людей, что о болезни нужно сообщать, ведь она очень быстро распространялась. И реально представляла угрозу.

Екатерина II вообще, можно сказать, положила начало борьбы с болезнями. В 1768 году она отважилась на вакцинацию: прививку императрице делал английский доктор Томас Димсдейл. Спустя некоторое время императрица приказала открыть оспенные дома по всей стране и издала указ об обязательной вакцинации.

ХОЛЕРА ПУШКИНУ ПОМОГЛА

Жертвами болезни были не только простые люди. Во время эпидемии скончался великий князь Константин Павлович, граф Александр Ланжерон, вице-адмирал Василий Головнин , известный мореплаватель.

Чумной форт в Кронштадте Фото: Артем КИЛЬКИН

ЧУМНОЙ ФОРТ

Старинный атлас весит примерно 5 кг, каждая страница – как шедевр искусства. Фото: Олег ЗОЛОТО

КАРТА КАТАСТРОФ

О том, что распространение чумы отслеживали и документировали в Европе , свидетельствует атлас известного немецкого картографа Маттеуса Сойтера. Возможно, сейчас у нас и придумали бы, как схематично изображать зараженную зону, а тогда картограф использовал аллегорию чумы – крылатую ведьму с косой. Рядом изображены изможденные мужчины и женщины – ее жертвы. Так, в обрамлении страшных крылатых дев, выглядела карта французского Прованса в 1720 году, во время нашествия Великой марсельской чумы. Тогда погибли 100 тысяч человек только в одном Провансе.

Фолиант хрупкий, специалисты рассказывали, что от времени краски постепенно тускнеют. Журналистам даже выдали перчатки, только в них разрешили прикоснуться к старинным страницам.

завкафедрой инфекционных болезней взрослых и эпидемиологии Санкт-Петербургского государственного педиатрического медицинского университета Елена Эсауленко Фото: Олег ЗОЛОТО

КОРОНАВИРУС ОТКРЫЛИ 55 ЛЕТ НАЗАД

- Хорошие знания об эпидемиях прошлого помогают не впадать в панику, мы читаем лекции Боткина и находим там то, что происходит и сейчас, - говорит завкафедрой инфекционных болезней взрослых и эпидемиологии Санкт-Петербургского государственного педиатрического медицинского университета Елена Эсауленко . – Клиника по заболеваниям может меняться, но основные симптомы и синдромы остаются. Больница Боткина, первая инфекционная для моровых заболеваний, до сих пор сохраняет некоторые традиции режима, что и позволяет предотвратить быстрое распространение болезни.

Кстати, о мерах профилактики в быту специалисты тоже считают, что нужно придерживаться старых правил: избегать массового скопления людей, носить маски, если идете в публичное место, менять их каждые два часа, пить витамины и вообще укреплять иммунитет. А вот оксолиновая мазь не спасет, увы. В опасный период заболеваемости ОРВИ и гриппом (а сейчас как раз такой период в Петербурге) этот препарат почти бесполезен.

Холерная вода под микроскопом. Карикатура из британского журнала

Спорили врачи и о том, какие меры способны предотвратить распространение холеры – причем по большей части они пришли уже к правильному выводу о том, что холера прилипчива, а значит, мероприятия противоэпидемические, дезинфекция и карантин, просто необходимы. Петербургская городская Комиссия общественного здравия пошла на большее: в 1885 году, "дабы городским больницам дать средства к распознаванию при первых случаях азиатской холеры, распознаванию, возможному только при бактериоскопическом исследовании – для чего требуются особые микроскопы, – Комиссия выписала из-за границы (из Потсдама от Гартнака) большие микроскопы с гомогенными системами, которыми и снабдила городские больницы, до тех пор вовсе лишенные этого необходимейшего научного пособия". Летом того же года при Городской барачной больнице (ныне – Городская инфекционная больница им. С.П. Боткина) устроили "особый аппарат для обеззараживания холерных испражнений", а в Обуховской больнице произвели капитальный ремонт отделения на 100 кроватей.

Городская барачная больница (ныне Городская инфекционная больница имени С.П. Боткина). Фото конца XIX столетия

Мало того: "С целью ознакомления городских санитарных и думских врачей с новейшими открытиями по вопросу о происхождении холеры, которая по исследованиям Р. Коха вызывается особого вида растительным организмом, видимым только под микроскопом – запятообразною бактериею, – согласно постановлению Комиссии общественного здравия, старшим ординатором барачной больницы Н.П. Васильевым, занимающимся бактериологиею, – прочитаны в городской барачной больнице думским и санитарным врачам три лекции: "О запятообразных бактериях Коха и их значении в диагностике, профилактике и терапии холеры"…"

Также были подготовлены врачебные наставления на случай эпидемии холеры ("которые при первой надобности могут быть напечатаны и в потребном числе экземпляров распространены среди населения") и определен круг общедоступных препаратов, на которые можно было бы сделать ставку. "По мнению главного врача Обуховской больницы Ф.Ф. Германа, которое разделили и другие врачи больниц, таким средством представляются противохолерные капли четырех составов, а именно: капли двух составов профессора С.П. Боткина, капли Иноземцева и Тильмана".

Вот уже и шагнула медицина вперед, а препараты оставались все те же!

"Этими каплями, заготовленными в потребном количестве в аптеке городской барачной больницы, предположено было, в случае надобности, снабдить дежурных околоточных и дворников частных домов, швейцаров, рабочие артели, мастерские и т. п.".

Вслед за медиками и Министерство внутренних дел издало специальные инструкции по борьбе с холерой, где рекомендовалось, в числе прочего, чтобы местные санитарные комиссии распространяли "как можно шире в народонаселении изданные на случаи холерной эпидемии наставления для публики", а также издавали "по возможности чаще бюллетени о количестве заболевших и умерших от холеры".

Интересное дело, однако: МВД настаивало на широком распространении информации о заболеваемости, а вот Главное управление по делам печати во главе с Евгением Михайловичем Феоктистовым придерживалось иной точки зрения: летом 1891 года, когда очередная пандемия набирала обороты, оно напрочь запретило газетам сообщать какие-либо известия о заболеваниях холерой, "хотя бы даже приходящие из заграницы".

Аналогичные запреты издавались и в 1892 году, когда холера уже быстрым шагом продвигалась по России и грозила столице. Из Персии на Закаспийскую железную дорогу, затем в Ашхабад, Баку, Астрахань, Саратов, Самару, Симбирск, Казань, невзирая на попытки правительства ввести карантины; к середине июня значительная часть губерний уже была под холерой. "Распространению X. сильно способствовал голод 1891–92 гг., сопровождавшийся большим передвижением населения", – отмечала позже Большая медицинская энциклопедия. Пора бы уже бить во все колокола по примеру императора Николая I – однако цензура времен императора Александра III была непреклонна. 13 июня 1892 года: "Безусловно воспрещается упоминать о холере". 17 июля: "Воспрещается говорить вообще о холере. В "Русской Жизни" сообщается даже, будто хоронят живых, между тем как холера вовсе не имеет грозных размеров".

Последний запрет издали, когда холера уже вплотную подошла к Петербургу. Городские власти и конкретно петербургский градоначальник Виктор Вильгельмович фон Валь к холере готовились обстоятельно; в отчете о деятельности столичного градоначальства и городской полиции за 1892 год фон Валь писал, что "в июне уже выяснилось вполне, что эта грозная болезнь не минует столицы, а потому, в ожидании ее появления, меры борьбы с нею сделались, в силу самых обстоятельств, предметом, на который обращено было все мое внимание".

Особый упор был сделан на "усиленной чистке города", создании санитарных отрядов, устройстве в городских больницах дезинфекционных камер и особых изолированных палат для холерных больных. Подумали также об обеспечении малоимущих горожан "остуженной кипяченой водой", о просветительской работе – и поделом, представления многих о холере были еще вполне пещерными. Большевик Сергей Васильевич Малышев, тогда подросток, стоявший за прилавком в одной из петербургских купеческих лавок, вспоминал про события 1892 года: "Мой мозг усиленно работал и искал ответа на вопрос, действительно ли эта холера напущена врачами, как говорили старухи-шептуньи, или она явилась вне их желания".

Радикальное отличие установок власти от николаевских времен: решено было также "принять общим правилом немедленное направление всех холерных больных в подлежащие больницы; в тех же случаях, когда сами больные, или их близкие, непременно желали бы, чтобы лечение происходило на дому, допускать такое лишь при возможности неуклонного соблюдения профилактических правил".

20 июля 1892 года первые больные с похожими на холеру симптомами были доставлены в городскую Петропавловскую больницу, потом появление болезни в столице подтвердили бактериологически. В первые дни и недели, может быть, "грозных размеров" эпидемия не имела, но уже скоро картина переменилась: в августе холерой заболели 2893 петербуржца. Поскольку замалчивать очевидное стало уже вполне бессмысленно, газетам снова разрешили писать о холере.

И снова нагрянул страх, снова пошли в ход привычные средства предохранения от болезни. Алексей Николаевич Плещеев писал тогда Петру Исаевичу Вейнбергу, что "Мережковский ужасно боится холеры, надел набрюшник, принимает касторку". Что ж, Дмитрий Сергеевич и вправду был мнителен не меньше Тургенева. К счастью, холера и его тоже обошла стороной – потому, возможно, что обитал он в доме Мурузи на Литейном проспекте, а эта часть города традиционно была в числе самых благополучных по холере.

Из тех же августовских дней – история с посещением Александровской больницы для рабочего населения императором Александром III и его супругой императрицей Марией Федоровной. 24 августа августейшая чета "изволила посетить холерных больных, помещавшихся в бараках, и обратить особенное внимание на уход за больными и на их лечение". Главный врач больницы Василий Павлович Доброклонский позже так описывал этот визит, имевший несомненной целью успокоить народные тревоги: "Их Величества, сопровождаемые г. председателем больничной комиссии, г. попечителем больницы, главным доктором и врачами, служащими в больнице, останавливались у постели каждого больного, милостиво осведомлялись у них о ходе болезни и расспрашивали врачей о применяемом ими лечении и о результатах этого лечения. Обойдя два барака, в которых помещались холерные больные, Их Величества, узнав о заболевшей одной из сестер милосердия, ухаживавших за холерными больными, милостиво оказали ей Свое внимание – посетив и ее.

Александр III и его супруга императрица Мария Федоровна посещают холерных больных. 1892 г.

Этот человек знаменит в Индии, известен специалистам всего мира и почти совершенно забыт на Родине. Хоть он и нашел способ сделать прививку от холеры и чумы, в России он не нашел понимания, ибо был не только евреем, но к тому же еще и неблагонадежным: был связан с народовольцами и даже сидел по политическому делу.

Звали его Владимир Аронович Хавкин, 1860 года рождения, одессит. Открытия свои он совершил уже уехав из России, т.к. работать в России ему было невозможно. Как же-с, чтобы неблагонадежному можно было такое доверить? Нельзя-с!

Все века развития человечества вплоть до конца XIX — начала XX века такие болезни, как чума, тиф, холера, моровыми эпидемиями опустошали города и целые страны и в Старом, и в Новом Свете. С появлением вакцин Хавкина размах эпидемий холеры и чумы удалось сильно уменьшить.

В наше время очаги холеры остались в самых бедных странах мира, в Юго-Восточной Азии, Африке, Южной Америке. Ежегодно холерой заболевает до 5 млн. человек, из которых умирают около 100.000. В России последний случай заболевания холерой зарегистрирован в 2008 году.

Чумой в мире ежегодно заражаются около 2500 человек. Эта цифра стабильна и не сильно меняется год от года уже более полувека. Смертность при чуме достигает 7%. Сегодня. А лет 200−300 назад и чума, и холера сводили в могилу целые страны.

До сих пор в приемных отделениях больниц, на чрезвычайный случай обращения к ним больного с особо опасной инфекцией, обязаны иметь защитные костюмы для врачей, средства дезинфекции, номера телефонов — для оповещения дежурных служб, которые обязательно помогут, имея в холодильниках запас вакцин Хавкина.
Владимир Аронович Хавкин
Фото: Elliot & Fry Photo co., ru.wikipedia.org

Так как же все началось?

Владимир (Маркус-Вольф) Аронович Хавкин с детства был очень любопытен и трудолюбив. Окончил хедер, гимназию, поступил в Одесский Университет, став учеником, а потом и сотрудником преподававшего там профессора Мечникова.

Студенты в те времена, увы, часто бунтовали. В то время они бунтовали под флагами народовольцев. После убийства террористами императора Александра II в черте оседлости начались погромы. Хавкин был схвачен полицией на улице с оружием в руках. Его не застрелили при аресте. И даже в тюрьме держали недолго. Но он был внесен в списки неблагонадежных. Как, впрочем, и его учитель, профессор Мечников.

Удивительно, но Хавкина даже не смогли выгнать из университета! Его пытались отчислить, но ученый совет его отстоял. Владимир окончил университет, а в 1884 году защитил кандидатскую диссертацию.

Увы, работать в университете он мог бы, только став православным. Он не был тогда сильно религиозен, но пошел на принцип, решив не изменять вере отцов. В итоге — он не мог найти работу. К его счастью, профессор Мечников за неблагонадежность был изгнан из российской науки за некоторое время до этого.

Звучит смешно: идиотизм кучки дураков у власти дал толчок развитию мировой науки и будущему триумфу русской науки. Уволившись с должности профессора университета, Илья Мечников сразу же уехал в Швейцарию, куда его давно приглашали. Затем пригласил к себе и Хавкина, сразу на должность приват-доцента университета в Лозанне.
Илья Ильич Мечников
Фото: The Library of Congress, ru.wikipedia.org

Вскоре Мечников стал заместителем директора Пастеровского Института в Париже. Туда же переехал и Хавкин.

Работая в Пастеровском институте над вакцинами, Хавкин сумел разработать вакцину от холеры. Причем испытал он ее сначала на себе, а затем на трех добровольцах из числа русских политэмигрантов, сбежавших из России. Анализы крови показали, что на шестой день после прививки у человека вырабатывался иммунитет к холере.

Владимир Хавкин предложил новую сыворотку для прививок от холеры России. Письмо с предложением помощи было подписано самим Пастером, директором всемирно знаменитого института! Принц Ольденбургский (брат императора России), занимавший тогда пост, примерно эквивалентный главному эпидемиологу страны, от имени России отказался от вакцины. То ли помешала национальность автора, то ли его принадлежность к революционерам-террористам. Кто знает?

А вот Великобритания решилась. Видимо, потому, что речь шла об их индийских подданных. В Индии в то время бушевала жуткая эпидемия холеры. Лечения тогда еще не было, карантинные мероприятия помогали мало, смертность была высокой. В эпидемию 1877−1890 годов только официально число жертв перевалило за миллион.

Хавкину предложили работу в Индии. Он переехал в Калькутту, где в лаборатории доктора В. Симпсона начал вырабатывать материал для прививок.

Затем они начали прививочную кампанию в малограмотной Индии. Люди умирали, но не давали себе сделать прививку. Вначале врачей даже хотели побить камнями — и Хавкин публично (и повторно) сделал прививку самому себе. В первый раз им удалось привить 116 человек. Из них не заболел ни один.

По стране поползли слухи — уже о чудесном лекарстве, предотвращающем гнусную смерть. За 30 месяцев работы они привили свыше 42.000 человек.

Хавкин заболел малярией и вернулся в Европу для лечения. Потом вернулся в Индию и продолжил работу, привив еще свыше 30.000 человек. Он получил должность главного бактериолога Индии.

Вакцина от холеры, разработанная им тогда, используется до сих пор.

В маленькой лаборатории в Бомбее он получил противочумную вакцину и проверил ее прежде всего на себе.

Вот уж воистину, почти, как в стихотворении К. Симонова:

Всю жизнь лечиться люди шли к нему,
Всю жизнь он смерть преследовал жестоко
И умер — сам привив себе чуму.
Последний опыт кончив раньше срока…

Вот только прививка не только не привела к смерти, она помогла перебороть болезнь.

В Бомбее В. Хавкин организовал противочумную лабораторию, которая со временем превратилась в исследовательский центр эпидемиологии. А в 1925 году центру присвоили имя В. Хавкина.

Правительства ряда европейских стран командировали в Бомбей эпидемиологов. Ведь чума — это не холера, стоял вопрос о полном карантине индийских портов из-за опасности попадания чумы в европейские страны. Ученые с удивлением увидели первый случай реальной борьбы с заболеванием и первое поражение некогда непобедимой и смертоносной болезни, которая веками превращала в безлюдные пустоши огромные территории в Европе.

Опыт доктора Хавкина был взят на вооружение всеми остальными исследователями.

В 1897 году В. Хавкин был награжден одним из высших орденов Британской империи, в его честь королева дала прием.

Вакциной Хавкина к 1935 году было привито только от чумы свыше 35 000 000 человек!

Правда, сам доктор Хавкин умер в 1930 году. Победитель холеры и чумы, человек, спасший жизни десятков миллионов людей, вписавший свое имя в историю медицины, по-прежнему неизвестен у себя на Родине. И в России, и на Украине, в Одессе.

Эпидемии холеры и тифа, становление здравоохранения, первые наряды скорой помощи и "недели чистоты" — в первые годы становления ТАССР. Материал подготовлен на основе газет, которые выходили в Поволжье 100 лет назад.

1918-1920 годы поистине можно назвать временем становления системы здравоохранения в ТАССР. В это время республику подстерегали страшные вещи — эпидемии тифа и холеры, недостаток еды, отсутствие доступной всем медицинской помощи и уже вот-вот подошедший голод.

26 сентября 1920 года считается днем основанием медицинской системы ТАССР. Именно в этот день при Наркомздраве Татарской Республики создана санитарно-эпидемиологическая секция из 13 человек, предназначенная для ликвидации массовых инфекционных, социальных болезней, для обеспечения санитарного контроля.

В начале 20-х годов Татарскую АССР поразили массовые инфекционные заболевания. Они были и раньше, но из-за неурожая последних лет и недостатка полноценной пищи, люди стали болеть чаще. В 1919 году на фоне высокой заболеваемости брюшным тифом, дизентерией, малярией и другими инфекциями в Казани началась эпидемия сыпного и возвратного тифов, а в июне 1921 года — эпидемия холеры.

Для стационарного лечения инфекционных больных необходимо было развернуть более 1 тысячи коек. Из 2 350 общего количества коечного фонда Горздрава в Казани в 1920 году, 1 064 койки были заняты больными с острозаразными заболеваниями, не считая детских инфекционных коек в детской клинике медицинского факультета университета.

В сентябре 1920-го 2-ая Советская больница (Шамовская) была переведена из инфекционных на положение общесоматической, а с ноября 1920 года стала клинической базой медицинского факультета Университета с госпитальными клиниками по хирургии, внутренним болезням и клиники по болезням ЛОР-органов с высоко квалифицированной медицинской помощью. Однако на территории больницы оставалось отделение для больных брюшным тифом в ведении кафедры госпитальной терапии, которой заведовал профессор Николай Горяев. Отмечая трудности в организации рационального питания больных, Горяев в отчете о работе кафедры за осенний семестр 1920 года, писал: "Одно время даже брюшно-тифозным больным ничего не могли дать, кроме черного хлеба, пшенной каши и супа из мяса сомнительного качества".

Строились отдельные заразные бараки, а потом инфекционные отделения при многопрофильных больницах, где больных курировали терапевты или педиатры, имея нагрузку до 30-50 больных на каждого врача. В этой работе им помогали лекарские помощники (лекпомы) и сестры милосердия, на которых падала основная нагрузка по выполнению лечебных мероприятий и ухода за больными.

С начала лета 1921 года в Казани началась эпидемия холеры. В отчете лечебного подотдела горздрава за июнь 1921 года указывается, что "в связи с появлением холеры, в горздраве работа приняла чрезвычайное положение, и все силы пришлось потратить на борьбу с ней".

Появление холеры в Казани прогнозировалось и подготовительная работа началась с весны 1921-го. Был открыт 2-ой заразный барак на 80 коек в Адмиралтейской слободе, начато приготовление заразного барака в Татарской слободе. Холера не заставила себя долго ждать и появилась в начале июня, быстро приобретая характер и темпы стихийного бедствия.

Первый случай холеры был выявлен 6-го июня. Заболела грузчица солевой баржи, прибывшей с низовья Волги. 10 июня было выявлено еще два случая заболевания. В это же время возникла вспышка холеры в Казанском военном госпитале, где сразу заболело более 100 солдат и комсостава. Заболеваемость среди гражданского населения стремительно увеличивалась и к концу месяца было зарегистрировано 453 случая холеры.

В отчете горздрава указано: "в действительности число заболевших было больше, так как часть больных не была зарегистрирована, а с другой стороны, за июнь месяц в Казани было подобрано на улицах неопознанных 240 трупов, среди которых в большей части смерть наступила, по видимому, от холеры".

Для станций скорой помощи, а их в городе всего было две — городская и заречная, — горкоммунотдел дополнительно выделил 15 городских возчиков-ломовиков. Дополнительно в городе в больницах и не только появилось еще около тысячи коек для больных.

Были организованы 12-и часовые дежурства врачей на скорой помощи и круглосуточные в холерных госпиталях. По приказу горздрава, кроме прививочных пунктов и санэпидотрядов дополнительно, во всех амбулаториях проводились прививки против холеры. Экстренная потребность в медицинском персонале была покрыта усиленной мобилизацией.

ЗДРАВООХРАНЕНИЕ ЗА ТРИ ГОДА

Известия, 6 ноября1920 г. №109

Отдел здравоохранения состоит из отделов: лечебно-госпитального, санитарно-эпидемического, охраны здоровья детей, охраны материнства и младенчества, фармацевтического и технического (для выполнения заданий отделов).

Лечебно-госпитальное дело. Только с 1919 года начинается единение всей медицины в одном органе — отделе здравоохранения. С этого времени количество амбулаторий увеличено с 10 до 22 отпускной способностью до 2 000 больных в день. В течение последнего месяца открываются амбулатории на окраинах (Подлужной ул., Ново-Клыковская стройка). Вместо одного принимавшего в амбулатории по всем специальностям, во всех амбулаториях работают несколько врачей различных специальностей, открыта сеть зубных амбулаторий. Вся помощь, как лечебная, так и лекарственная бесплатная.

Отсутствие врачей не дает возможность обеспечить все население медицинской помощью на дому. В 1919 году организована станция скорой медицинской помощи. Для частников больничных касс имеется кадр врачей для оказания помощи на дому.

Перед горздравом стоит задача — уничтожение частной практики врачей путем полного удовлетворения населения всеми видами лечебной помощи. Общее количество коек в лечебных заведениях увеличена за отчетное время с 500 до 2500.

11-я детская б-ца и ортопедические институт объединены в клинический институт имени Ленина, имеющий возможность оказывать населению хорошо обставленную стандартную помощь и готовить кадры врачей — специалистов и средний медицинский персонал.

Санитарно-эпидемическое дело. Санитарно-эпидемическое дело стало налаживаться лишь с организацией, после изгнания чехо-словаков, отдела здравоохранения.

Весна и лето 1919 года посвящены были помимо общей санитарной работы, подготовленным мероприятиям по борьбе с холерой. Широкое и активное участие принимал в это время санитарно-эпидемический подотдел в работах по улучшению водоснабжения. Осенью 1919 года и зимой 1919/20 г. подотделу пришлось вести борьбу с тяжелой эпидемией тифа.Когда эпидемия тифа стала прекращаться, подотделу пришлось готовиться к новой эпидемии холеры. В результате решительных мер эпидемию холеры удалось ликвидировать в самом ее начале.

С весны 1920 г. санитарно-эпидемический подотдел значительно расширил свою работу выделением двух отдельных секций — секции по контролю над пищевыми продуктами и секции жилищно-санитарной, согласна декрета о правильном распределении земельной площади среди трудящихся.

В настоящее время санитарно-эпидемический подотдел горздрава имеет в своем распоряжении: 12 районных врачей и их помощников, 4 дезинфекционных отряда, один из которых специально обслуживает бани, 7 изоляционных квартир и 10 дезокамер при разных больничных учреждениях. Кроме того, в ведении подотдела имеется санитарный транспорт из 23 лошадей при двух дезотрядах.

Охрана здоровья детей. Подотдел охраны здоровья детей был организован в 1919 году. Главными задачами своими он поставил предупреждение детских заболеваний, физическое развитие подрастающего поколения, проведение через школы правильных гигиенических знаний, улучшение всех видов детского питания и т.п.

С этой целью, организован институт школьных и школьно-санитарных врачей и устроены амбулатории, специально для школьного и дошкольного возраста — с приемами по всем специальностям.

Центральная школьная амбулатория с мая по 1-е ноября 1920 года зарегистрировала около 8000 посещений, в ней работают 11 врачей и 3 фельдшера.

К третьей годовщине Октября открыта также Центральная Мусульманская амбулатория с приемами по всем специальностям и зубоврачебным кабинетом. При ней организуется диетическая столовая на 50 человек. В этой амбулатории работают 8 врачей и 4 фельдшера, помещается она на Большой Мещанской, 56.

Для борьбы с туберкулезом детей, открыт в Казани Дом Слабого ребенка. Дом занимает бывшее барское помещение (быв. Зебнина по Ново-Горшечной улице). В верхнем этаже устроено убежище для туберкулезных детей на 35 человек, сюда отделяются дети из детских домов с целью изоляции их от здоровых детей. В нижнем этаже — амбулатории и лаборатория для исследования мокроты. При амбулатории — сестры-обследовательницы, обязанность которых посетить дом каждого больного ребенка, поступающего в амбулаторию с целью выяснения социальных условий его жизни.

При Доме организована диетическая столовая 100 человек. Больной ребенок получает 1 1/3 фунта хлеба, обед в два блюда и и на дом берет ужин. Также существует при Доме клуб для больных детей под руководством воспитательниц. Во главе дома стоит пролетарский совет из представителей профсоюзов и женской секции Р. К. П.
Санитарная помощь за отсутствием пригодных помещений и окрестностях города и в кантанах, налажена плохо. Имеется санаторий на 40 человек. Нынешним летом было вывезено в колонии до 350 детей. В будущем предстоит организованная посылка детей в колонии в большом количестве.

Охрана материнства и младенчества. Дело охраны материнства и младенчества находилось вначале (с весны 1918 г.) в ведении соответствующей секции при Губсобезе. В мае 20 года охрана материнства и младенчества перешла в ведение Губздрава, в Подотдел Ох. М. и М. В настоящее время в ведении Подотдела находятся три дома младенцу (по 80 детей до 4 лет в каждом).

Существует при Подотделе также дом матери и ребенка на 15 чел., имеющий целью оказывать помощь и соответственный уход беременной женщине в течении двухмес. до и после родов.

Ясли при заводе Пороховом, Сухарн. и на телеграфе работают в несколько смен и обслуживают 150 детей. Ясли при фабрик. Поляр, Победа, Александров., Артоскладе, Алафуз, Пошивочн. мастерск. рассчитаны на 360 детей.

Для того, чтобы упомянутые учреждения обслуживали в перв. очередь самые нуждающиеся рабочие семьи, учрежден институт сестер-обследователей, которые знакомятся на местах с экономическим положением семьи, желающей поместить ребенка в одно из учреждений.

Патронатом сестрам поручается уход на дому, они дают первые врачебные советы, оказывают посильную помощь в получении необходимых предметов ухода и, переодически посещая детей, следят за их развитием. Консультации предположено организовать во всех гор. районах. Каждая мать определен. народа должна будет не менее 2 раз в мес. показывать ребенка и себя врачу, через которого получает удостоверение на получение определенного питания для себя и ребенка и рецептов на необходимые предметы ухода. При консультациях будут организованы молочные пункты с распределителями. В настоящее время совместно с К.П.О. намечена организация таковых в 10 районах, в котор. д. б. начата работа после 10 ноября.

В ближайшее время открывается мастерская для пошивки белья для новорожденных. Все работа подотдела протекает при ближайшем участии работниц и в полном контакте с Отделом Раб. Областкома.

Фармацевтическое дело. В 1918 году была проведена национализация всех аптек. К сожалению, Россия не имела своего лекарственного производства, все привозилось из Германии и Швейцарии. В связи с войной, а потом и блокадой, приток лекарств прекратился. За последний год предпринят ряд мер к засеву и сбору лекарственных трав и выработка медикаментов на химических фабриках. Уже получен положительных результат. Мир с соседними государствами даст возможность снова приобрести необходимые медикаменты.