У кого умер муж от вич

Через две минуты Анжела выходит на улицу. Она ведет своего мужа под руку, помогает спуститься с крыльца, пробует усадить на скамейку. Денис остается стоять. Он молчит и смотрит куда-то в сторону. Денису 32 года, у него ВИЧ в стадии СПИДа и еще полтора абзаца сопутствующих заболеваний: энцефалит, туберкулез, хронический гепатит. Если верить врачам, до конца лета Денис может не дожить. Правда, те же самые врачи утверждали, что он не должен был дожить и до начала лета. Поэтому Анжела медикам верит наполовину и уже почти полгода сражается за жизнь своего мужа и отца их детей — дочке два с половиной года, а сыну шесть месяцев.

Анжела и Денис

Диагноз ВИЧ-инфекция ему поставили еще в 1999 году. За все годы жизни с вирусом он принимал терапию эпизодически — во время отбывания тюремных сроков. Спонтанно начинал и так же спонтанно бросал, потому что и без таблеток чувствовал себя хорошо, а с ними — не очень.

ВИЧ-инфекция — медленно прогрессирующее инфекционное заболевание, вызываемое вирусом иммунодефицита человека. Размножаясь, ВИЧ поражает клетки иммунной системы, которые называются Т-лимфоциты CD4+.

Анализ иммунного статуса показывает, сколько этих клеток сейчас в организме. В норме у здорового человека их количество варьируется от 500 до 1200.

Если человек живет с ВИЧ и не принимает антиретровирусную терапию (либо она не работает), то количество клеток будет снижаться, ведь именно в них вирус и размножается. Когда их становится меньше 200, то высок риск присоединения СПИД-ассоциированных заболеваний, и если они появляются, то врачи ставят стадию СПИДа.

В мае 2018 года врачи нашли у Дениса потемнение в правом легком и отправили в специализированное лечебно-исправительное учреждение — ЛИУ 51 в Нижнем Тагиле. В этот момент, по словам жены, и начались серьезные проблемы со здоровьем.

Анжела и Денис

Дениса госпитализировали в туберкулезную больницу в Нижнем Тагиле с диагнозом интенсивный туберкулез правого легкого и ВИЧ 4 стадии. Анализы показали вирусную нагрузку — 26 тысяч копий, иммунный статус — всего 2 клетки. На фоне практически убитого иммунитета появилась куча заболеваний-оппортунистов.

Каждый день Анжелы сейчас похож на день сурка: с 8:00 до 8:30 прием таблеток, в этом же промежутке — покормить детей и мужа, с 10 до 11 вывести детей и мужа на прогулку, дальше готовка, обед и снова таблетки. Признается, что силы уже на исходе, да и времени на детей совсем не остается. Не успевает даже собрать документы, чтобы отдать старшую в садик.

Правозащитница надеется на аппарат уполномоченного по правам человека, что они смогут похлопотать и устроить Дениса в ПНИ, и на руководство ГУФСИН по Свердловской области, которые наконец закроют вакантные должности врачей-инфекционистов в колониях. Она считает, что, если бы Денису вовремя оказали должную помощь, его можно было бы спасти. Но врачей там катастрофически не хватает, а у тех, которые есть, — колоссальная нагрузка.

За пять месяцев этого года ГУФСИН Свердловской области актировал, то есть освободил по состоянию здоровья, 72 человека. Это почти столько же, сколько за весь прошлый год. Зачастую люди узнают о своем положительном ВИЧ-статусе только после того, как попали за решетку. У многих из них уже тяжелые стадии заболевания, осложненные туберкулезом или гепатитом, у кого-то нет ни медицинской карты, ни истории болезни — все документы с нуля создаются специалистами, работающими с ними в заключении.

В апреле 2019 года ФСИН представил последнюю статистику по количеству заключенных с ВИЧ. Из отчетности следует, что на 1 января 2019 года в учреждениях уголовно-исполнительной системы страны находились 61 417 ВИЧ-положительных. Это порядка 7 % от всех живущих с ВИЧ в России. По данным ведомства, среди мужчин-заключенных ВИЧ есть у каждого десятого, среди женщин — у каждой пятой.

Причин тому несколько: одна из них — недостаточное финансирование и несвоевременная поставка препаратов заключенным, в связи с чем ведомство с весны этого года начало самостоятельно закупать диагностические тест-системы и АРВТ-препараты для пациентов с ВИЧ.

Анжела и Денис

Среди причин, почему не все ВИЧ-положительные люди, оказавшиеся за решеткой, получают жизненно необходимое лечение, Чащилова называет проблемы с диагностикой. Например, тюремные медики не сделали анализ и не узнали, что у человека ВИЧ, или следователь на стадии производства не выяснил этого. К тому же зачастую не учитывают серонегативное окно: период с момента инфицирования ВИЧ до появления антител к вирусу, по которым можно понять, что человек болен, может продолжаться до трех месяцев. То есть анализ показывает отрицательный результат, хотя вирус уже есть в организме. Повторный анализ никто не делает.

Анжела

Несколько дней назад в больнице умер еще один недавно актированный парень с ВИЧ. Ему не успели помочь — состояние, как и у Дениса, было критическим. Правозащитница Марина Чукавина уверена, что Анжеле и другим родственникам таких освободившихся людей было бы намного легче ухаживать за родными, если бы ФСИН при актировке оформляла группу инвалидности. Ведь в любом случае все заключенные перед освобождением в связи с болезнью проходят серьезную медицинскую комиссию.

Впрочем, региональная ФСИН заявила, что у них такая практика есть, и многие выходят на свободу уже с группой инвалидности. Денису же группу не назначили только потому, что из ЛИУ его срочно госпитализировали в туббольницу. Комментируя историю Дениса, главврач Свердловского областного центра СПИД Анжелика Подымова отмечает, что человек должен начинать прием АРВТ с момента постановки диагноза и быть привержен лечению независимо, на свободе он или отбывает наказание. Что касается социальной помощи, то ее надо добиваться, корректируя действующее законодательство, причем как на федеральном, так и на региональном уровнях.

Пока чиновники разбираются с документами и регламентами, Денис наблюдается в кабинете инфекционных заболеваний своего города, получает лечение от туберкулеза, лекарства от ВИЧ (Тенофовир, Ламивудин и Долутегравир), проходит обследования и профилактику от заболеваний-оппортунистов.

Анжела тем временем ходит по кабинетам, собирает справки и оформляет инвалидность, чтобы финансово стало хоть немного легче. Правда, в этой беготне она едва не забыла про собственное здоровье — у Анжелы тоже ВИЧ. Полностью погрузившись в проблемы освободившегося мужа, она на какое-то время забыла про свою терапию. Пока общественники не напомнили ей про ответственность за себя и жизнь своих детей, которые благодаря АРВТ родились здоровыми.

Pantyukh спросил в Здоровье и Красота

До 1996 года срок жизни больных ВИЧ и СПИДом был отмерян, пока не изобрели серию лекарств, тормозящих развитие вируса. Насколько современная АРВ-терапия продлевает жизнь таким больным?

Точно известно, что с ВИЧ можно жить более 25 лет, но это не предел. Уже появились эффективные методы лечения, которые останавливают развитие ВИЧ-инфекции. По недавней оценке датских ученых сейчас продолжительность жизни людей с ВИЧ в среднем может составлять более 35 лет с момента диагноза.

ВИЧ, уже перестало быть смертельным заболеванием, да и не было никогда таковым, умирали от заболеваний, которые вызывало снижение иммунитета. Ну а сейчас, с изобретением ретровирусной терапии, это заболевание успешно тормозят, точнее тормозят развитие вируса, и болезнь перешла в разряд не смертельных, но хронических.

lisss 28 января 2011

Необходимо понимать, что умирают, как правило, не от ВИЧ в прямом смысле. Данный вирус снижает иммунитет и он не имеет возможности бороться с другими вирусами. Так человек ВИЧ заражается какой-нибудь простудой, а организм не может с ней бороться. Так что лечение направлено на подавление ВИЧ и борьбу с другими вирусами попавшими в организм. lions 28 января 2011

а все равно страшненько как-то…
я вот даже обследоваться боюсь, так как честно незнаю чего ждать от результатов теста….

санек 5 февраля 2011

это очень страшный диагноз а возможно ли узнать как давно у тебя антитела ВИЧ в крови?

Гость 10 марта 2011

У сыны СПИД. Но он не хочет даже лечиться. Пьет по черному.Только что переболел пневмонией. Сейчас начались глубокие нарывы не лице. Кровит родинка на спине. Страшно за него и за всю семью. Скажите, как не страшно — задаю вопрос — какова продолжительность жизни таких больных? Можно ли этот процесс замедлить? Алкоголь — это вред таким больным или просто психологическая помощь?

Гость 26 сентября 2011

Яболею вич уже 11й год.Сначала от лечения отказывалась,но во время беременности пришлось начать лечение.Живу в маленьком городке.Врачи в больнице когда я приходила на приём мыли руки всякий раз как осматривали меня,и делали это с такой брезгливостью.Были моменты когда отказывалась посещать врачей,чувствовала себя ничтожеством.На днях ездила в спид центр г.Уфы.какие там врачи. Добрые.отзывчивые.На теле у меня высыпал опоясывающий герпес так вот врач осмотрела меня и досконально объяснила как лечить.Я им благодарна за то.что они к нам отностся ни как к отбросам общества,а от души.Люди помните,никто от этого не застрахован.Мы все хотим жить.У меня растут двое сыновей.у меня замечательный муж,и я хочу жить ради них!Пожелаю всем вич инфицированным здоровья,берегите себя,выше нос. ))))))))))))))))))))))))))))))))))))

Гость 3 ноября 2011

У меня муж болеет 11 лет. я его безумно люблю и заболевание меня не пугает. вот только подскажите каков процент здоровья наших будущих детей? я с мужем год как в браке. подозрений на вич у меня небыло. если честно просто боюсь знать правду. и если мы с мужем оба болеем какой результат рождения ребенка без этого заболевания?

Дай бог всем вам всего самого хорошего.

Гость 22 ноября 2011

Я бы хотела ответить на ваш вопрос про детей)))) 99% ваш малыш будет здоров, просто надо будет делать как скажут врачи. Если у вас обнаружат ВИЧ, вы не сможете кормить ребенка грудью((((. Так что не переживайте все будет хорошо))))) Вам все объяснят врачи.

Гость 8 декабря 2011

Вообще сомневаюсь что вичс существует, развод обычный, что это за болезнь где люди по 10 лет живут не умирают.

Гость 26 декабря 2011

А я вот с вич уже 10лет,сначала был шок ,но потом ни че свыклась вышла замуж родила 2-х здоровых детей,со здоровьем вроде все нормально вирус стоит на месте врачи говорят что в лекарствах я пока не нуждаюсь.А по поводу предидущего коментария ,я тоже так думаю,даже гдето читала что ни кто толком про вич незнает просто предполагают.Но как бы там нибыло главное ни чего не бояться ,любить жизнь,и верить что все будет хорошо.А вообще на все воля Божья ,как должно быть так и будет!

Гость 13 января 2012

Я болею уже 2 года.у меня есть дочь,ей 14 я боюсь сделать ей анализ.всё откладываю.просто не переживу если что…у меня была подруга,она прожила 5лет с вич!Вот и новые таблетки!Мне 30,я принемаю терапию-страшно,реально

Гость 13 января 2012

а я только узнала что у меня ВИЧ, сначала была истерика…щас нормально,прочитав все комментарии…можно и с ним жить оказывается….сделала анализы сыну, всё хорошо, слава Богу…..дай Бог Вам всем удачи.

Гость 6 февраля 2012

У МЕНЯ ВИЧ 11 ЛЕТ.УЗНАЛА КОГДА МНЕ БЫЛО 20.ВЗЯЛА СЕБЯ В РУКИ.РОДИЛА ЗДОРОВУЮ ДОЧЕНЬКУ.ПОЛУЧИЛА 3 ОБРАЗОВАНИЯ.ВЫШЛА ЗАМУЖ.КОНЕЧНО БОЯЛАСЬ РАССКАЗАТЬ БУДУЩЕМУ МУЖУ.НО ОН ПОНЯЛ.И ТЕПЕРЬ ВСЕГДА ПОДДЕРЖИВАЕТ.СОБИРАЮСЬ РОДИТЬ ЕЩЕ ОДНОГО РЕБЕНКА.Я НА ТЕРАПИИ И АНАЛИЗЫ КАК У ЗДОРОВОГО ЧЕЛОВЕКА.ВРАЧИ ГОВОРЯ ЧТО ЖИТЬ БУДУ ДОЛГО И РЕБЕНОК РОДИТСЯ ЗДОРОВЫМ.А ВСЕМ ПОЖЕЛАЮ НАЙТИ ВТОРУЮ ПОЛОВИНКУ И ТОГДА НИЧЕГО НЕБУДЕТ СТРАШНО.

Гость 7 февраля 2012

Сдал тест на ВИЧ. Жду результата анализа. Будь что будет. 🙂

Наверное, при правильном лечении можно достаточно долго прожить.

Гость 8 февраля 2012

А если муж+, а я -, можно ли родить ребенка? слышала про очистку спермы…это реально.

Гость 10 февраля 2012

Всем привет недавно узнал о диагнозе:) мне 20 прочитал ваши комы:) и стало спокойнее . Приеду вот щас с севера пойду лечиться 🙂 всем здоровья и удачи. ВИЧ ЭТО НЕ СМЕРТЕЛЬНО. )

alekho 19 декабря 2012

Всем доброй ночи)
Вы знаете в моей жизни было знакомство с одним достаточно известным и уважаемым профессором в США. И он мне рассказал многое про ВИЧ-СПИД. Он рассказал мне о том что по сути даже нельзя болезнью назвать. Дело в том, что нету ни одного человека который умер от СПИДа )Люди умирают от другихболезней, которые прогрессируют на фоне слабого иммунитета). А так как нету эпикриза- значит и заболеванием нельзя назвать. Дело в том что это колоссальный бизнес. В котором крутятся безумные деньги. И что сильные мира сего договорились назвать снижение иммунитета именно так и сделать ему именно такой пиар. И он называет это- гениальный маркетинговый ход, просчитанный на много лет вперед.
Я жду результат и ,честно, очень переживаю. Но успокаиваю себя тем- что слава Богу не онкология.
Всем удачи)

1 декабря 1990 г. В большинстве стран мира отмечался День борьбы со СПИДом. У нас же это событие прошло почти незамеченным. Понятно, что, когда отчаявшиеся люди рыщут по магазинам в поисках хлеба насущного, их вряд ли волнует отдаленная опасность умереть от этой страшной болезни. Хотя причин для благополучия отнюдь нет. По оценкам лондонского института "Иэкос", к 1995 г. в СССР число носителей вируса СПИД (ВИЧ-инфицированных) составит около 6 млн. человек. Наш корреспондент встретился со специальным помощником директора Института СПИДа штата Нью-Йорк Салли ПЕРРИМЕН, одной из миллионов американцев - носителей вируса.

- Салли, что вы почувствовали четыре года назад, когда узнали, что у вас положительная реакция на вирус СПИДа?

- Для меня это не было неожиданным ударом. Мой муж умер от СПИДа, и я подозревала, что могла заразиться. Поэтому я скорее даже почувствовала облегчение, страх неопределенности остался позади.

- Вам удалось узнать, почему заболел ваш муж?

- Я родом из Бруклина, района Нью-Йорка, где вы найдете, пожалуй, все проблемы современного американского города, и прежде всего высокий уровень наркомании. Мой муж был "на игле" много лет.

Обычно у людей складывается представление, что наркоман - человек глубоко опустившийся, без работы и собственного жилья. Мой муж имел приличную работу, был заботливым и внимательным ко мне. Через три месяца после свадьбы он признался, что не может жить без наркотиков и предложил мне развод, если я этого захочу. Мы венчались в церкви, и я вспомнила, что обещала ему перед Богом не оставлять его в трудную минуту. Разумеется, я не говорила ему этих высоких слов, а просто послала его подальше с его предложением развестись.

- Ваш муж не пробовал лечиться?

- Много раз. Первые пять лет нашей совместной жизни он прошел, пожалуй, через все курсы и программы лечения от наркомании. Бесполезно. Когда у нас родилась дочь, муж был прекрасным отцом. Это он вставал к ней по ночам, менял пеленки, просто боготворил свою дочь. И тогда решил окончательно "завязать". Мы обратились в общество "Анонимных наркоманов". Помню, вначале ему удалось удержаться от иглы один день, второй. Шесть месяцев! Мы просто ликовали. Но вскоре у него стали появляться признаки болезни: ломота в теле, лихорадка. 10 дней он пролежал в больнице, но диагноз так и не поставили. В общем, начался период борьбы со СПИДом и американской системой здравоохранения. Ему пришлось пройти через 6 больниц, пока не поставили диагноз. Так мы познакомились и с финансовой стороной СПИДа.

- Кто оплачивал расходы по лечению?

- Вы, видимо, знаете, что в Америке нет единой национальной системы здравоохранения. У мужа была дешевая страховка. Поэтому в основном он лежал дома, ухаживали мы за ним по очереди с его мамой. А умирал он в обычной городской больнице, где плохо кормили и почти не было ухода: врачи и медсестра боялись к нему подходить.

У брата мужа была страховка получше, он лечился в приличных клиниках, хотя тоже в конце концов умер от СПИДа.

- Так сколько же человек стали жертвами этой болезни в вашей семье?

- Четверо. Муж, два его брата и сестра. Один из братьев, узнав, что болен СПИДом, принял чрезмерную порцию наркотиков и умер.

А вы не боитесь заболеть, зная, что вирус уже затаился где-то внутри вас?

- Я так сердита на эту болезнь, что решила с ней бороться. Пошла работать в Центр, где оказывают помощь ВИЧ-инфицированным в случае их дискриминации.

- А вы испытали на себе дискриминацию? Как отнеслись соседи, коллеги по работе к тому, что вы носитель вируса?

- Я им ничего не говорила, считая это своим личным делом. Затем, правда, я рассказала свою историю в документальном фильме, так что теперь это общеизвестно.

А гонений на ВИЧ-инфицированных предостаточно. Их опасаются врачи и медсестры, им не хотят давать ссуды в банке, отказывают в жилье. Я знаю случай, когда одна семья переезжала 5 раз. Старые соседи сообщали новым, и семью выгоняли. Во Флориде сожгли дом, где жил больной СПИДом. ВИЧ-инфицированных детей, бывает, не берут в детские сады.

- А вашу дочь вы не проверили на вирус?

- Я боюсь это делать. Я надеюсь, что она здорова. Она единственный ребенок, наследница в нашей когда-то большой семье. И я учу ее не поддаваться страху. СПИД, как это ни странно, помог мне понять, что в мире много хороших людей. Если им рассказать о реальных и мнимых опасностях, они перестают испытывать чувство страха.

Свекровь и муж убедили ее в том, что ВИЧ не опасен. Это едва не стоило ей жизни

Чем старше, тем больше свидания становятся похожи на собеседования. Когда тебе за сорок, конфетно-букетный период уже не такой романтичный. Мы не так говорили про чувства, как восемнадцатилетние влюбленные, — гораздо больше внимания уделялось материальным вопросам: как мы будем жить, где, на что… Конечно, много говорили о Боге, посещали святые места, узнавали друг друга. Меня ничто не настораживало в нем. Ни к каким группам риска он не относился, наркотики не принимал, гепатитом не болел, с маргиналами не общался.

Мы обвенчались. Это было летом, на [день памяти] Сергия Радонежского, в любимом храме, по благословению батюшки и без близости вне брака. Мы были серьезно настроены и хотели детей… Дети не получились — получился ВИЧ.

Было очень страшно. В какой-то момент количество вирусов в крови начинает зашкаливать, и иммунитет резко падает. То есть если до брака у него был иммунный статус около 1000 клеток, то после — резко упал до 100 клеток. От такого скачка состояние может ухудшиться настолько, что человек, который утром еще нормально соображал и довольно неплохо держался, вечером может просто мимо горшка ходить и лежать пластом. Все это происходит очень резко.

Вместе мы прожили три года. Сейчас мы не вместе, разошлись по обстоятельствам, с болезнью не связанным, и говорить об этом не могу, потому что это не моя тайна, но, когда ему позволяет работа, он звонит и благодарит за то, что я спасла его.

Мы и года не прожили вместе. Нашему сыну Жене тогда было 22 года, он учился и работал. Когда Борю положили в больницу, он приходил после работы — больше некому было: все родственники от нас отвернулись из-за ВИЧ, я же работала на две ставки. Сыну тогда нужно было и учиться, и папу переворачивать, и бегать по врачам и аптекам, и зарабатывать деньги. А мое здоровье рухнуло, начался дефицит клеток — мне поставили диагноз СПИД.

Вскоре Борис умер. На его похороны не пришел ни один наш родственник. Некоторые пособолезновали по телефону и этим ограничились. Причем все знали, что он умер от рака! Но отношение ко мне, видимо, помешало им проститься. Мы хоронили Борю втроем: я, сын и его друг. Они оба были в форме и отдали последнюю честь. Все было красиво. Даже в такой страшной беде, как смерть, самые близкие отвернулись от меня.

Когда я вернулась на старое место работы, мое пальто повесили отдельно. Налили воды в пластиковый стакан и начали разговаривать сквозь зубы, без особого желания. Это было так странно осознавать: вчера я была педагогом высшей категории и примером для всех, а сегодня — изгой. Животный страх за свою жизнь подавляет чувство эмпатии.

Фото: страница Анны Королевой в Facebook

Но я решила, что, если уж Бог послал мне эту болячку, то надо это использовать, чтобы помогать людям, которые попадают в ту же ситуацию и не знают, что делать. Сейчас я работаю волонтером, хожу на встречи и посещаю храм на Долгоруковской. Мне нравится моя христианская община — это отдельный мир, в котором царят добро и взаимопомощь. К моему диагнозу там относятся нормально, а среди прихожан есть даже врачи, которые интересуются моим здоровьем. Постепенно убеждения людей меняются, и батюшки тоже начинают о многом задумываться.

Фото: страница Анны Королевой в Facebook

Наиболее прогрессивные начинают организовывать встречи с медиками и ВИЧ-положительными прихожанами, чтобы давать людям ответы на эти вопросы. Тем не менее до сих пор остаются такие, как протоиерей Дмитрий Смирнов, который считает, что нет такой болезни, это все от уныния и касается одних только геев. Однако большинство ВИЧ-положительных, по последним данным, — это гетеросексуальные пары. К геям у меня нет никаких предубеждений, если их отношения основаны на любви. Среди моих знакомых есть пара ВИЧ-положительных мужчин нетрадиционной ориентации, которые ведут нормальный образ жизни: лечатся, путешествуют, занимаются наукой. И когда я с ними общаюсь, то меня меньше всего волнует, какой они ориентации.

Анна Королева и протоиерей о.Валерий (Буланников), настоятель московского храма Святителя Николая в Новой Слободе, к которому может обратиться любой человек с любым вопросом о ВИЧ-инфекции

Фото: страница Анны Королевой в Facebook

В детстве я хотела быть либо капитаном корабля, либо директором школы, иметь большую семью, шестерых детей, свой дом… Счастье — вставать рано утром, провожать мужа на работу, детей — в школу, купать их в любви и заботе.

В больницах Алсу часто сталкивается с пренебрежительным отношением врачей и отказами в лечении. Так, в 2013 году она лечила панкреатит самостоятельно трехдневным голоданием из-за того, что врачи побоялись брать у нее кровь и не смогли поставить катетер в вену. На лицевой стороне карточки у Алсу до сих пор написан код ВИЧ-инфекции, а в больнице она сталкивается со стигмой не только из-за своего ВИЧ-статуса, но и из-за бывшей наркозависимости.

*имя изменено по просьбе героини" class="lazyload" data-src="https://icdn.lenta.ru/images/2018/10/25/18/20181025180523647/preview_64a575ae304e0a00f841dcb5e35e85ab.jpg" />

Позже оказалось, что парня осудили за изнасилование, а все что он рассказывал о себе, было ложью.

Семья и друзья приняли ее. Света считает себя неконфликтной и очень боится столкнуться со стигмой. По этой причине уволилась и временно работает уборщицей.

На вопрос — что делать дальше, она пока себе не ответила. Но точно знает, что хочет найти себе хорошего врача, который мог бы доступно рассказать ей об инфекции и о том, как защитить себя от дискриминации, о которой так много пишут на форумах и в Facebook." class="lazyload" data-src="https://icdn.lenta.ru/images/2018/10/25/18/20181025180530869/preview_838a382de81618aa60d5a04dc3b70835.jpg" />

В 2003 году у него возникли сложности с обрядом рукоположения в дьяконы. Служители церкви были против, потому что у Романа ВИЧ. Затем по этой же причине его родители столкнулись с унижениями со стороны родственников бывшей жены.

Еще один случай произошел, когда Роман работал в школе. Родители учеников потребовали уволить преподавателя, когда узнали о его ВИЧ-статусе. И, хотя закон был на его стороне, вскоре ему все равно пришлось оставить профессию.

Сейчас Света снова замужем, работает директором салона красоты.

На вопросы о стигме говорит, что ни разу с подобным не сталкивался. Впрочем, ВИЧ неоднократно становился помехой для создания серьезных отношений.

Из инфекционной больницы после анализа на ВИЧ Артура выгнали, не объяснив причин. А когда через несколько лет он пришел в СПИД-центр за помощью, у него осталось всего девять иммунных клеток и был цирроз печени. Сейчас он принимает терапию и работает программистом.

*имя изменено по просьбе героя" class="lazyload" data-src="https://icdn.lenta.ru/images/2018/10/25/18/20181025180600630/preview_dcdf96d99a28261917cc73c35474c254.jpg" />

Лена — председатель родительского комитета в детском саду своих детей. В мае 2018 года одна из мам из-за внутреннего конфликта рассылала сообщения о ее ВИЧ-статусе в социальных сетях, пытаясь настроить всех против нее.

Недавно Михаил впервые лично столкнулся со стигмой: его и отца сняли с социального обслуживания. По словам Михаила, чиновники собеса мотивировали это тем, что не могут подвергать своих сотрудников опасности, так как у Михаила ВИЧ.

Алия рассказывает, как ее изолировали в инфекционном кабинете во время беременности, как из-за халатности медсестры ей задержали терапию, как на работе узнали о ее ВИЧ-статусе, и она оказалась под угрозой увольнения.

*имя изменено по просьбе героини" class="lazyload" data-src="https://icdn.lenta.ru/images/2018/10/25/18/20181025180615028/preview_6d2bc6f192d9516f38c4408656bb1255.jpg" />

*имя изменено по просьбе героини" class="lazyload" data-src="https://icdn.lenta.ru/images/2018/10/25/18/20181025180618869/preview_eb5104ee25b50fffd1b78d392ca68cad.jpg" />

Алсу*, 39 лет, Казань, Татарстан

Алсу живет с ВИЧ 16 лет. За это время она поборола наркозависимость и перестала оказывать секс-услуги. Сейчас у нее есть муж и сын. По состоянию здоровья она не работает, но в оформлении пенсии по инвалидности ей отказывают.

*имя изменено по просьбе героини. Фото: Марина Шинденкова

Сейчас он женат на другой, хоть мы и общаемся до сих пор. Многого я о его новой жене не знаю. Разумеется, ей он тоже сразу рассказал о своем диагнозе, потому что не привык врать. Но вирус он ей не передал, потому что после нашего разрыва он продолжил терапию, и вирусная нагрузка у него на момент вступления в новый брак была настолько низкая, что он не мог заразить. Получается, в какой-то мере я спасла еще и эту женщину, заставив его принимать АРВТ вовремя.

Как и я в свое время, мой сын нацелен на семью, крепкий брак и детей. Не знаю, как буду объяснять внукам, что такое ВИЧ. Надеюсь лишь на то, что к 2030 году мы уже победим эту болезнь. Уже сейчас существуют экспериментальные инъекции, которые можно делать раз в четыре месяца. Я возлагаю большие надежды на генную инженерию. Что-то изобретут! Обязательно изобретут…

Читайте также:

Пожалуйста, не занимайтесь самолечением!
При симпотмах заболевания - обратитесь к врачу.