Онищенко о вич инфекции

Сейчас в мире живет 38,8 миллиона ВИЧ-инфицированных. Меньше их не становится, в том числе и в нашей стране. Этот процесс необходимо остановить. Специальная сессия Генеральной Ассамблеи ООН в июне нынешнего года обозначила срок прекращения эпидемии СПИДа к 2030 году. Такое реально? Об этом беседа с академиком РАН Геннадием Онищенко.

Геннадий Григорьевич, борьба с ВИЧ-СПИДом всегда была в центре вашего внимания. Помню "посиделки" в вашем кабинете, когда вы собирали ВИЧ-инфицированных, обсуждали, как идет их лечение, как им жить среди нас, не чувствуя себя изгоями. Как не попасть в ВИЧ-беду, как избежать заражения? Эти проблемы, похоже, и сейчас актуальны. Хотя от самого слова "СПИД" теперь не шарахаются. Привыкли?

Геннадий Онищенко: Общественная острота притупилась, так уж мы устроены. Тем более что есть успехи в понимании природы этой инфекции. Здравоохранение располагает средствами ее лечения, отработаны алгоритмы профилактики. Все это позволяет говорить о возможной социализации этой значительной группы общества.

Что значит социализации?

Геннадий Онищенко: Значит, что ВИЧ-инфицированные могут жить полноценной жизнью: учиться, работать, создавать семьи, иметь здоровых детей. И продолжительность их жизни фактически не отличается от общих показателей.

Радужная картина. И это на фоне роста заболеваемости, на фоне того, что есть регионы, в том числе и в нашей стране, в которых речь идет не просто о росте, а об эпидемии ВИЧ. Откуда ваш оптимизм?

Геннадий Онищенко: За благостными словами, повторюсь, - огромная работа и огромные государственные затраты. Ведь чтобы ВИЧ-инфицированные жили полноценной жизнью, они должны постоянно принимать дорогостоящие лекарства. И эти лекарства всегда должны быть доступны. Сейчас в России постоянно получают лекарственную терапию около 300 тысяч человек. Эта цифра обязательно должна и будет увеличиваться.

Несмотря на кризис, прочие препятствия?

Геннадий Онищенко: Несмотря! Более того, государство должно реализовать программу более раннего начала лечения ВИЧ.

Объясните! Выходит, лечение ВИЧ начинается не с той минуты, когда болезнь обнаружена? Такое возможно? Мы же постоянно говорим о том, что любое заболевание нужно немедленно начинать лечить. А ВИЧ - заболевание - хуже не бывает.

Геннадий Онищенко: ВИЧ - инфекция хроническая. Как при любом хроническом заболевании, очень важен момент начала лечения. Международная и национальная практика состоит в том, что лечение ВИЧ начинается при определенных показателях вирусной нагрузки и напряженности иммунитета. Накопленный опыт показывает: эти показатели следует пересмотреть в сторону снижения.

Это самое главное на сегодняшний день?

Геннадий Онищенко: Это даже не половина того, что нужно сделать, чтобы остановить ВИЧ. Правительством утверждена Государственная стратегия противодействия распространению ВИЧ-инфекции. Она предусматривает информирование населения о путях распространения инфекции, о важности и доступности тестирования на ВИЧ и так далее. Вот и в связи с Днем борьбы с ВИЧ по всей стране прошли и проходят сейчас, на первый взгляд, простые, но чрезвычайно важные акции. Например, добровольное анонимное тестирование в мобильных и стационарных клиниках. Или проведение Всероссийского урока для школьников "День единых действий по информированию детей и молодежи против ВИЧ/СПИДа". Иначе никак нельзя. Эпидемическая ситуация по ВИЧ-инфекции по-прежнему напряженная. По данным оперативного мониторинга по состоянию на 30.09.2016 в Российской Федерации зарегистрировано 1 087 339 случаев ВИЧ-инфекции среди россиян. В том числе 75 962 новых случая за 9 месяцев нынешнего года. То есть рост на 1,9% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Высокая пораженность ВИЧ-инфекцией - более 0,5% от всей популяции - зарегистрирована в 28 наиболее крупных и экономически успешных регионах, где проживает 44,6% населения страны.

Принято, что почти у каждого более или менее значимого заболевания есть свой международный день. К нему всегда приурочено немало всяких полезных, а порой и не очень полезных мероприятий. Но, согласитесь, один день в год погоды не делает.

Геннадий Онищенко: Соглашусь. Тем более что такие задачи и не ставятся. У "дня борьбы" другая и, на мой взгляд, важная цель. Государственные деятели, политики, врачи, сами граждане должны дать оценку сделанному и сами определить программу дальнейших общих действий. Это некий обязательный контроль, без которого никак нельзя. Потому такие дни необходимы. Вот и сегодня каждый из нас, именно каждый, должен ответить на поставленный этим днем девиз: лично я за профилактику ВИЧ? Чтобы не впасть в заблуждение, будто ВИЧ лично меня (вас, их) не касается. Только объединившись всем миром можно остановить беду.

О. БЫЧКОВА: 16:06 в Москве. Ольга Бычкова и Владимир Варфоломеев. Мы продолжаем общаться с вами и с нашими гостями. Один гость хватит наш чай, это Геннадий Онищенко, главный государственный санитарный врач.

Г. ОНИЩЕНКО: Это не ваш. Он завезен из-за рубежа, между прочим.

О. БЫЧКОВА: Ну и что? Мы же Вас угощаем, а не кто-то еще.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Геннадий Онищенко, главный государственный санитарный врач РФ и руководитель Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека. Многие наши слушатели, мы говорили о росте цен на продукты питания несколько минут назад и они говорят, что возможно, основная причина того, что у нас здесь происходит с ценами, то, что мы не столько производим продукты, сколько ввозим. Вот этот чай импортный, и не только он. И мы зависим во всю, или во многом, от мировой конъюнктуры, если где-то что-то происходит, в какой-то далёкой Австралии засуха, то это отражается на наших ценах, отражается на наличии продуктов на полках магазинов.

О. БЫЧКОВА: Опять же, завтра заканчивается мораторий на цены на основные продукты питания.

Г. ОНИЩЕНКО: Здравствуйте. Начнём с того, что тема была заявлена другая. Величайшее событие современности.

О. БЫЧКОВА: Мы сейчас к ней перейдем. Ответьте нам про еду.

Г. ОНИЩЕНКО: А то, что наши люди так говорят – это правильно. Это говорит об их высокой зрелости в экономике. Действительно, продовольственная зависимость России сегодня чрезвычайно высока. И мы во многом зависим от импорта, причём в таких группах товаров, которые являются неотъемлемой частью потребительской корзины. Например, мясо. Например, молоко. Поэтому, действительно, это во многом определяет. Что касается той темы, о которой Вы сказали, насчёт моратория, я уже где-то высказывался вчера на эту тему. Я не думаю, что будет резкий скачок, если его сейчас не ажиотировать и не использовать для искусственного повышения цен. На самом деле, цены росли. И если и был мораторий, то он был на очень узкую группу товаров. А по остальным всем товарам цены росли, никто их особенно не сдерживал. Поэтому здесь, я думаю, каких-то скачков не будет, но рост будет, скорее всего, продолжаться. И главная причина субстантивная, это то, о чем вы сказали. Вернее, то, о чем сказали наши телезрители и радиослушатели.
А теперь, к главной теме.

Г. ОНИЩЕНКО: Конечно, до уровня кори и краснухи она ещё не дотягивает, но несомненные успехи есть. Прежде всего в том, что сегодня есть, правда, дорогостоящие и не российские антиретровирусные препараты, которые позволяют молодому человеку, я именно о нём говорю, который по каким причинам я не знаю, заразился и стал больным. Дожить и быть социально активным человеком, получить образование, работать, заниматься бизнесом, до своего физиологического возраста, которого он может достигнуть, если бы он не имел этого заболевания.

О. БЫЧКОВА: То есть, он может хворать СПИДом всю свою жизнь.

Г. ОНИЩЕНКО: Хворать СПИДом – это не то. Быть носителем СПИДа. Потому, что когда по МКД-10, есть такая международная классификация болезней, он переходит в третью или пятую стадию, когда появляются другие заболевания, онкологическая, туберкулез, тогда дело сложнее и он уже не будет социально активным, он будет настоящим больным. А вот стадию носительства, компенсированного, можно продлить на всю жизнь. И у нас, несмотря на то, что мы на обе ноги хромаем в обеспечении этой помощи, этим страждущим, например, я лично знаю примеры, когда дети в Элисте, в 1989 году, в Советском Союзе заболели, среди них есть, правда, не много, но примеры¸ когда девочка, уже ставшая взрослой женщиной, родила здорового ребёнка, получила образование, работает, но она ВИЧ-инфицированная. Она была инфицирована в детской республиканской больнице. Вот вам пример.

И если тот проект, который сегодня реализуется, а он идёт у нас достаточно успешно, во всяком случае, два года подряд мы в 2006 году лечили 15 тысяч, в прошлом году мы вышли на цифру 30,5 тысяч, в этом году мы собираемся выйти на цифру 40 тысяч молодых людей, которые будут постоянно получать лечение за счет государства. Очень дорогостоящее лечение. Сегодня оно где-то доходит до 2,5-3 тысяч северо-американских рублей в год. Это дорого. И не по карману, особенно молодым людям. А у нас основная когорта ВИЧ-инфицированных, все-таки, лица до 25 лет. И поэтому 3-5 числа в Москве пройдет вторая, самая крупная в Центральной Азии и Восточной Европе конференция. Это будет 2 тысячи участников, 52 страны, хотя она и называется Центральная Азия и Восточная Европа, но интерес к ней очень высокий, потому, что это единственная русскофонная конференция, которая проходит на этом самобытном пространстве, с точки зрения эпидемиологии распространения. Вы знаете, самобытность очевидна. У нас, в основном, лидирует шприцевой путь передачи, немедицинский. Это наркотики. Интересный для нашей ментальности состав конференции.
37 государств, т.е. врачи, образовательные учреждения, 38 – негосударственные, общественные организации. Вот это для меня самое ценное. То есть, это тот сегмент неправительственных организаций гражданского общества, которое сегодня начинает заявлять о себе, на этой благородной ниве помощи ВИЧ-инфицированных.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: А чем они могут помочь исправить ситуацию со СПИДом?

Г. ОНИЩЕНКО: Я считаю, что как раз в СПИДе НПО играет, в определенном сегменте, даже решающую роль. Представьте, программа снижения вреда. Программа снижения вреда в когорте лиц, предоставляющих сексуальные услуги за деньги. У нас это называется более звонким и более грубым словом, да?

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Нет, есть нормальное – проститутки.

Г. ОНИЩЕНКО: Да. Ну, Вам так угодно называть. Я называю людьми, предоставляющими сексуальные услуги за деньги. Или мужчины, осуществляющие секс с мужчинами. И когда люди, вышедшие из этой когорты, которые идут туда, им гораздо более удаётся проводить какие-то разъяснительные мероприятия, призывать этих людей, а они, как правило, у нас без паспорта, без денег, это люди, приехавшие из недавней нашей страны, они полностью бесправны. Они с ними ведут разъяснительную работу, призывают придти в поликлинику, обследоваться. Это очень серьёзный сегмент помощи.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Это связано с тем, что ВИЧ, СПИД – болезни социальные во многом?

Г. ОНИЩЕНКО: Давайте не будем поддаваться и искушаться тем, что они, дескать, такие ущербные, только они могут заболеть. Заболеть может любой. Я ещё хочу договорить, Вы меня перебили.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: А мы всё равно Вас перебьём, потому, что у нас время рекламы.

Г. ОНИЩЕНКО: В состав российской делегации и входят люди, официально ВИЧ-инфицированные.

О. БЫЧКОВА: Давайте мы через несколько минут об этом поговорим. Маленький перерыв в нашем разговоре с Геннадием Онищенко, главным государственный санитарным врачом РФ и руководителем Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.

О. БЫЧКОВА: 16:17 в Москве, у микрофона Ольга Бычкова и Владимир Варфоломеев. Мы продолжаем нашу беседу с Геннадием Онищенко, главным государственный санитарным врачом РФ и руководителем Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека. Мы начали говорить о ситуации, о положении ВИЧ-инфицированных, СПИД-инфицированных в России. О том, что в ближайшие дни пройдет крупная конференция по Восточной Европе и Центральной Азии. Но, если можно, я хотела бы вернуться к одному из Ваших предыдущих периодов. Вы сказали, что 40 тысяч человек, молодых людей в России будут получать бесплатную помощь в этом году, в 2008 году. 40 тысяч – это столько, сколько может государство себе позволить или столько, сколько надо на самом деле?

Г. ОНИЩЕНКО: У нас где-то 417 тысяч ВИЧ-инфицированных, но назначается лечение не каждому подряд, назначается лечение по двум тестам – это напряженность иммунитета и вирусная нагрузка. У этих тестов есть совершенно чёткие цифровые показатели, после которых обязательно нужно назначать лечение. То есть, с момента выявления, это не значит, что тут же назначают лечение, он может быть несколько лет под наблюдением. Но когда эти показатели переходят в определенную величину, начинается медикаментозное вмешательство.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Разве здесь не действует общий принцип – чем раньше начать лечение, тем лучше.

Г. ОНИЩЕНКО: В данном случае есть четкие медицинские показатели. Если вы когда-нибудь дадите возможность, я готов. Такой международный подход. Кстати, сопровождение лабораторное самого курса лечения тоже не очень дешевое. Это еще 1 тыс. долларов. Каждый квартал мы их обследуем, смотрим. Нас что беспокоит? Когда мы начали лечить, до этого для нас это была большая теория. Но приверженность лечению, потому, что если этот молодой человек начал лечиться, он должен принимать лекарства каждый день и всю жизнь. Если он бросит их принимать, то он нанесет ущерб себе невосполнимый и мы рискуем воспитать на территории России так называемое устойчивый штамм. Устойчивый к данным лекарствам. Как при антибиотикам. Здесь, правда, антивирусные препараты, но механизм тот же самый. И это требует уже более дорогих лекарств, более современных. Поэтому здесь мы стараемся эту приверженность воспитывать. Она зависит от многих обстоятельств. И от его статуса, если он мальчик-наркоман, если он сорвался в очередной провал…

О. БЫЧКОВА: …то ему уже будет не до лекарств.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Подождите! Так Вы сами называете этих людей не самой достойной когортой.

Г. ОНИЩЕНКО: Я так не называю. Я говорю, что они не передовики производства, не победители капиталистического или социалистического соревнования. Это оступившиеся люди.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Все ВИЧ-инфицированные – оступившиеся люди?

Г. ОНИЩЕНКО: Не все. Но те, которые, а у нас, все-таки, сегодня превалирует серди ВИЧ-инфицированных, сначала наркомания, а потом заражение, есть среди них, и сейчас эта когорта возрастает, лица, внешне благополучные. Когда передача идёт половым путём. Но я не знаю… Бес ли его попутал или ещё какой-то брак, или связь, которая привела к тому, что человек заболел. Поэтому пока эта когорта. Я отреагировал, когда Вы заявили, что они вот такие… У нас сегодня, к сожалению, где-то 0,3 процента, эпидемия у нас такая – локализованная и не генерализованная эпидемия, т.е. она не разрослась на всю когорту общества. Мы говорим, что она генерализована в отдельной группе неблагополучных, пока. Но сегодня начинает преобладать ещё и половой путь передачи. То есть, самый естественный путь передачи для этой инфекции. Это половая инфекция. Молодые люди, оказание секс-услуг и передача уже половым путём.

О. БЫЧКОВА: Эти 417 тысяч на Россию…

Г. ОНИЩЕНКО: Это с 1997 года.

О. БЫЧКОВА: А это реальная цифра?

Г. ОНИЩЕНКО: Я считаю, что да. Мы с вами, как ни одна страна, проводим колоссальный скрининг. Скрининг мы проводим, допустим, в прошлом году мы где-то 22,5 миллиона человек обследовали. До этого было 20 млн человек, которые обследованы были на ВИЧ.

О. БЫЧКОВА: Это пятая часть населения страны.

О. БЫЧКОВА: Не забудь про презерватив.

Г. ОНИЩЕНКО: Боже мой.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Какая педагогика!

Г. ОНИЩЕНКО: Какой… Да… Какой ортодокс!

О. БЫЧКОВА: Ведите разъяснительную работу среди Варфоломеева.

Г. ОНИЩЕНКО: Типичный представитель Райкома партии времён застоя. Конечно, должен говорить.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: В соседних кабинетах работали.

Г. ОНИЩЕНКО: Именно об этом должен говорить наш педагог. Хотя, в общем-то, для многих педагогов это почти что слетать в космос – заговорить со своим учеником о нормальном физиологическом процессе, которым тот давно, к сожалению, живёт, попирая все устои.

О. БЫЧКОВА: Представление о жизни данного учителя.

Г. ОНИЩЕНКО: Я пользуюсь международной терминологией, а Вы пользуетесь почти сленгом. Вот!

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Сленг – это другое слово, покороче.

О. БЫЧКОВА: Подождите! Можно я верну вас к теме нашего эфира. Вы говорите, с одной стороны, что у нас колоссальный скрининг по сравнению с другими странами. С другой стороны, существует проблема такого нетерпимого отношения к людям, которые оказались ВИЧ-инфицированными.

Г. ОНИЩЕНКО: Мы же обследуем не ВИЧ-инфицированных, мы же обследуем, так называемое, обычное население. Другое дело, в чем ваши опасения имеют под собой почву? Как правило, та когорта населения, которая занимается наркоманией, которая у нас сегодня в стране очень жёстко преследуется, она не находится под особым вниманием здравоохранения. До наркоманов-то трудно добраться. Они, как правило, не работают. Они, как правило, не стоят на медицинском учете. Ещё одна серьёзная когорта у нас есть в стране – это особенность нашей современной экономики, именно экономики. У нас большая диаспора, большой сегмент нашего общества – это нелегальная миграция, которая оценивается специалистами. Я не специалист, где-то 10 млн человек. Представьте, эта категория живет в крупных городах и она нужна нашей экономике. Без нее она не может обойтись.

О. БЫЧКОВА: Но она находится вне вашего скрининга совершенно.

Г. ОНИЩЕНКО: Конечно! Они должны по всем нашим законам приехать, обследоваться, а потом идти на работу. Они приезжают, особенно, безвизовики, так называемые, наши бывшие республики. В прошлом году обследовали 800 тысяч человек из этой огромной когорты. Мы нашли 1600 ВИЧ-инфицированных. Представляете? Те, которые приехали из безвизовых стран, это наши Среднеазиатские республики. И это тоже будет предметом обсуждения.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: А среди стран СНГ, у нас положение с ВИЧ и СПИДом более благополучное или как?

Г. ОНИЩЕНКО: Вы знаете, я бы так сказал. С точки зрения влияния государства, Россия, особенно последние два года, выглядит лучше всех. У нас больше денег просто. Мы сейчас начали, с 1986 – 1987 – 1988 годы и ещё два года точно, потому, что это в трёхлетке заложено, мы будем лечить за счёт государства.

О. БЫЧКОВА: Сколько денег на это дают?

Г. ОНИЩЕНКО: Порядка 10 млрд рублей ежегодно. В других республиках, к сожалению, этого нет. Почему к сожалению?

О. БЫЧКОВА: Потому, что они едут к нам.

Г. ОНИЩЕНКО: Нет, во-первых, просто мы – это люди, выросшие в одном государстве, для нас это такие же наши соотечественники. Во всяком случае, в эмоциональном восприятии. Во-вторых – это то, о чем Вы сказали. Конечно же, те жрицы любви, которых Вы так звонко обозвали, они тоже, в основном, оттуда. Понимаете?

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: У нас осталось полминуты всего. У меня к Вам сначала просьба, чтобы у нас была возможность пообщаться с участниками этой конференции, которые приедут, чтобы узнать, как в их странах обстоит с этим дело. Это первое. К Вам просьба. А второй вопрос…

Г. ОНИЩЕНКО: Не понял просьбы. Они будут выступать.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Вот! Чтобы была возможность с ними общаться.

О. БЫЧКОВА: Приведите их к нам.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: И второй вопрос. Не могу его не задать, он здесь, у меня на смс встречается непрерывно. Спрашивают, когда будет грузинское вино.

Г. ОНИЩЕНКО: Там нет этого вопроса.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Вот, пожалуйста!

О. БЫЧКОВА: Есть-есть.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Я специально выделил.

Г. ОНИЩЕНКО: Будет.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Когда?

Г. ОНИЩЕНКО: Не знаю.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Ну, примерно, сроки.

Г. ОНИЩЕНКО: Если мы будем так вялотекущее обмениваться письмами… Я был у вас в январе месяце? Глядя на эту прекрасную даму, я заявил. С того времени прошло три месяца ровно, чистых. За этот месяц произошло два тура. Мы написали, нам ответили. Вчера пришло письмо от Министра или зам. Министра сельского хозяйства. Очередное. Ну, посмотрим, почитаем. Я думаю, что в ближайшее время наша торгово-промышленная палата тоже своё слово скажет в этом плане, поэтому процесс идёт. Но очень вяло.

О. БЫЧКОВА: Не в этом году?

Г. ОНИЩЕНКО: Не знаю. От меня ничего не зависит.

Москва, 28 ноября 2003, 11:59 — REGNUM 1 декабря отмечается Всемирный день борьбы со СПИДом. В связи с этим 26 ноября в конференц-зале Департамента госсанэпиднадзора Минздрава России состоялась пресс-конференция на тему "1 декабря 2003 года - Всемирный день борьбы со СПИДом" которую провел первый заместитель министра здравоохранения, главный государственный санитарный врач Российской Федерации Геннадий Онищенко. В мероприятии также принял участие представитель генерального секретаря ООН г-н Ларс Калингс.

По данным ВОЗ и организации ООН по проблемам ВИЧ/СПИД ЮНЭЙДС, на сегодняшний день в мире насчитывается более 40 млн. ВИЧ-инфицированных, сообщил Г. Онищенко. За последние 2 года этот показатель увеличился на 11 млн., что составляет около 440 тыс. случаев заражения в месяц. Распространение этой инфекции - не только медицинская проблема, но прежде всего социальная, и ее к ее последствиям относятся и негативные явления в экономике и развитии ряда стран, включая Россию. Сокращение числа трудоспособных граждан, снижение производительности труда за счет отпусков по болезни, огромные затраты в сфере здравоохранения на профилактические мероприятия и дорогостоящую поддерживающую терапию - лишь часть этих последствий.

Г. Онищенко особо подчеркнул опасное влияние распространения ВИЧ-инфекции на самую уязвимую часть общества - детей и молодежь. ВИЧ усугубляет негативные тенденции в демографическом положении России; если распространение инфекции сохранится такими же угрожающими темпами, как сейчас, то к 2015 году прирост населения будет иметь резко отрицательный баланс. Согласно приведенной Г. Онищенко статистике, сегодня на 100 тыс. населения в Росси приходится 157 ВИЧ-инфицированных; с момента начала ведения статистики (1987 год) их число достигло 258 тыс. человек, из них - более 7 тыс. детей. На данный момент 817 человек больны, из них 193 ребенка. Более 3 тыс. уже умерло от ВИЧ-инфекции, в том числе - 609 от СПИДа. Наибольшее число инфицированных - инъекционные наркоманы, путь заражения "через иглу" - самый распространенный в России (около 75% из них 70-80% - люди в возрасте 15-29 лет). Большая часть - около 90% - потребители тяжелых опиатов. С 2001 года наблюдается всплеск заражений "традиционным", то есть половым путем (12% в 2002 году), чему также способствует неблагоприятная социальная ситуация. Такой социальный компонент, как проституция, фактически находится вне правового поля и области законодательного регулирования; контролировать эту сферу практически невозможно.

По регионам ситуация с ВИЧ-инфекцией наиболее неблагоприятная в Московской, Свердловской, Самарской, Иркутской, Челябинской, Оренбургской, Тюменской и Кемеровской областях, в Ханты-Мансийскойм А.О., в республике Татарстан, в Москве и Санкт-Петербурге. Г. Онищенко указал на такой тревожный факт, как выравнивание соотношения зараженных ВИЧ мужчин и женщин. К примеру, в Калужской области это показатель уже составил 1: 1, и это общероссийская тенденция. Особенно опасным представляется то, что в общей структуре ВИЧ возросла доля женщин детородного возраста: в 2001 году на их долю пришлось 15,1%, а в 2002 - уже более 33%. Серьезной проблемой является рождение от ВИЧ-инфицировнных матерей 6032 детей (с 1987 года).

Эпидемия ВИЧ-инфекции, если ее не остановить, может привести - и уже приводит - к тяжелейшим последствиям для России, подчеркнул Г. Онищенко. К ним относится потеря людских, трудовых и экономических ресурсов. Для Российской Федерации, переживающей демографических кризис, утрата молодого трудоспособного населения напрямую связана с проблемой национальной безопасности. В частности, за последние 10 лет российская армия недосчиталась в своих рядах приблизительно трех сухопутных дивизий - такое количество молодых людей (около 10 тыс.) не попали под призыв в связи с заболеванием.

Как сообщил г-н Ларс Калингс, в 2003 году мировое сообщество выделило в целях борьбы с ВИЧ/СПИД 4,7 млрд. долларов, что составляет приблизительно половину от реально требуемой суммы. По данным Г. Онищенко, в адрес России предназначено 83-90 млн. долларов. Но так как эти средства выделены Глобальным Фондом, одним из учредителей которого является Россия, то и она сама должна вложить в него около 20 млн. долларов. Из внутренних же средств России на борьбу с ВИЧ/СПИД предусмотрено 2,7 млрд. рублей в текущем году. Из них 735 млн. - из федерального бюджета, остальное должны выделить регионы.

Корреспондент ИА REGNUM спросил Г. Онищенко, не столкнется ли Россия в ближайшие нескоько лет с нехваткой инфраструктуры (хосписов, специальных отделений в клиниках) и средств лечения для больных, заразившихся ВИЧ в последние годы. О такой опасности, в частности, предупреждал врач-нарколог Олег Зыков, член комиссии по правам человека при президенте РФ. На это первый замминистра здравоохранения ответил, что на данный момент резервов вполне достаточно, в то числе и в традиционных медицинских структурах. В Росси действует ряд центров по профилактике и лечению ВИЧ/СПИД, многие из них даже не вполне задействованы, так как пока в России нет такого числа инфицированных, на которое они рассчитаны. Минздрав имеет в виду эту проблему, но пока она находится в запланированных рамках. А вот возрастающее число детей-отказников, рожденных от ВИЧ-инфицированых матерей - это действительно серьезная проблема, подчеркнул Г. Онищенко. Их настоящим и будущим государство должно заняться немедленно и со всей ответственностью.

Правительством Российской Федерации предпринимается ряд мер по борьбе с эпидемией. В 2002 году вступила в действие и стабильно развивается ФЦП "Предупреждение и борьба с заболеваниями социального характера" (2002-2006 гг.) в рамках которой выполняется подпрограмма "Анти-ВИЧ/СПИД". Совместными усилиями государственных структур, российских и международных некоммерческих и общественных организаций в стране реализуется комплекс мер профилактического и информационного характера в различных целевых группах. В целях координации их деятельности в этом направлении создан Консультативный совет Минздрава РФ по проблемам ВИЧ/СПИД. В преддверии Всемирного дня борьбы со СПИДом во всех регионах страны пройдут крупномасштабные профилактические мероприятия. Такое внимание к проблеме, по мнению Г. Онищенко, дает повод для сдержанного оптимизма. Но эпидемическая ситуация по России остается ещё очень тяжелой, и в целях нераспространения и сокращения инфекции предстоит большая работа, которая не должна оставить равнодушным ни одного гражданина России.

В молодости я была творческим человеком. На конкурсе от техникума я познакомилась со своей первой любовью. Это было самое прекрасное время в жизни. Мы были счастливы, молоды и влюблены. Мечтали после учёбы устроиться на гитарный завод в Москве. Но мой молодой человек погиб в результате несчастного случая. Я не смогла это пережить, не справилась с депрессией. В моей жизни стал всё чаще появляться алкоголь, а потом и наркотики.

Героину я отдала 20 лет своей жизни. Сейчас мне 36. Более двух лет я нахожусь в ремиссии.

Беременность

Когда я узнала о своей первой беременности, то перестала употреблять. Ребёнок родился здоровым, а я позже вернулась к игле. Героин умеет ждать. Сына оставила матери, с первым мужем разошлась, познакомилась со вторым, с которым прожили десять лет. Родила второго ребёнка, тоже здорового. Через некоторое время ушла из дома, оставив сына мужу. Дальше я забеременела третьим ребёнком от другого мужчины.

Я лежала в инфекционном отделении, ко мне приходили, узнавали, буду ли я оставлять ребенка. Говорили, мол, зачем мне это нужно, я же наркоманка. Отношение было не самое лучшее, хотя понятно почему: приехала на роды нетрезвая, что они могли обо мне ещё подумать.

Но я злилась и винила только себя за то, что ребёнок у меня тоже может быть с ВИЧ: я же не принимала никакой терапии во время беременности, даже не думала об этом. Когда употребляешь, ведёшь себя как животное, хотя даже животные так не поступают по отношению к своим детям.

С первых дней жизни ребёнку начали делать терапию. Он пробыл в роддоме месяц, и я к нему ходила каждый день. Нам попался очень хороший врач, который мне всё объяснял, рассказал о самом ВИЧ.

После родов у моей мамы, естественно, возник вопрос: почему меня выписали, а ребёнка нет? Я так и сказала, что у меня обнаружили ВИЧ, а сын проходит лечение. Было сложно говорить, но мама, узнав, что люди и с таким живут, в итоге не была в шоке. Хотя раньше, когда у меня появился гепатит, она вообще просила помыть ванную хлоркой после себя. Боялась в первую очередь за внуков, чтобы им не передалось.

Путь к восстановлению

С ребёнком на руках я поняла, что нужно что-то делать, потому что ситуация была хуже некуда. Нашла монастырь в Нижегородской области, куда через несколько дней и уехала с младенцем. Туда нас не взяли, потому что на тот момент я была в ужасном состоянии, да ещё и с ребёнком на руках. Поехали в другой монастырь, там сказали, что возьмут, но при одном условии: сын остаётся тут, а я еду в реабилитационный центр. Там я пробыла год, и это мне помогло. В то время, когда я лечилась, руководительница центра занялась обследованием ребёнка, за что ей огромное спасибо. Малыш оказался с отрицательным ВИЧ-статусом.

Осознавать, что я ВИЧ-инфицированная, начала, только находясь в реабилитационном центре. Конечно, корила себя за то, что могла и маленькому такую судьбу обеспечить, за то, что употребляла во время беременности и не сделала ничего, чтобы предотвратить ВИЧ.

Для себя я поняла несколько вещей: не переживайте это наедине с собой, постарайтесь ходить на собрания и встречи людей с вирусом. Также принять этот статус мне помогла обширная информация о ВИЧ, которую мне дали в Школе пациентов. Школа — это организация от центра, где я лечилась. Там люди получают поддержку и всю информацию о ВИЧ. Когда полностью понимаешь, чем ты болеешь, и всё знаешь об этой болезни, становится легче.

У меня в планах — стать равным консультантом, то есть человеком, у которого тоже ВИЧ, который научился с ним жить, прошёл профессиональную подготовку и теперь помогает справляться другим с такой же проблемой. Сейчас мне помогают близкие, в монастыре тоже поддерживают. Делаю ремонт в квартире, потому что пока детей туда не приведёшь. Как только закончу, буду там жить со всеми детьми.

Сложности жизни с ВИЧ и дети

Я стараюсь не говорить о своём статусе. Близкие всё знают, но могут быть проблемы с работой. Выбираю такие места, где не требуется медкнижка, где задают минимум вопросов. Я могла бы получать больше за свой труд, без положительного статуса было бы проще в этом плане. Работаю в основном на складах, на вахтах. Мне, на самом деле, нравится так работать, у меня большая география дружбы, живём большой компанией в общежитии. Был такой случай, что коллега узнала, что у неё ВИЧ, она это тяжело переживала, больно смотреть было. Но я старалась поддержать её, сказала что у меня такая же болезнь, что я живу и умирать не собираюсь.

У меня трое замечательных детей. О том, что у меня ВИЧ, я обязательно им скажу, но пока не пришло время. Когда они спрашивают о моём здоровье, объясняю, что в молодости я занималась плохими делами и теперь мне приходится всю жизнь лечиться. Скрывать от них ничего не буду. Я знаю, что всё равно они будут меня любить. Мама есть мама.

Старшему 14, он очень спокойный, невероятной доброты человек, даже немного страшно за него. Увлекается авиаконструированием. Он сейчас живёт у моей мамы. Среднему сыну десять лет, хулиган и бунтарь. 31 августа покрасил себе волосы в розовый цвет, представляете? Живёт он у отца, с которым мы тоже очень близки, лучшие друзья. Младшему два с половиной года. Он ангел, но в то же время своенравный товарищ. Сейчас он находится в монастыре при матушке. Она сказала мне, чтобы я не переживала, а работала, решала вопрос с ремонтом квартиры, а за ребёнком присмотрят.

В День матери я узнала, что беременна в четвёртый раз. Мне все говорят, что я сошла с ума, что рожать ребенка без отца в моем положении не нужно. Но, видимо, общение с людьми из монастыря поменяло моё мировоззрение. Я не могу пойти и сделать аборт. У меня есть руки и ноги, место, где жить, и я не собираюсь ложиться и умирать. Я со всем справлюсь. Безусловно, я чувствую ответственность за здоровье ребёнка, поэтому приступаю к активной терапии. Если с самого начала беременности проходить терапию, то на 99% со здоровьем малыша всё будет хорошо. Беременность и ВИЧ — совместимые вещи, просто нужно относиться к здоровью с большей ответственностью.

Мнение врача

По словам Антона Ерёмина, профилактика ВИЧ-инфекции у ребёнка начинается с первого дня жизни и продолжается в течение 28 дней. Если женщина во время беременности не принимала терапию, то после рождения ребёнку назначаются три препарата в качестве профилактики. Если же мать принимала терапию и достигла неопределяемой нагрузки, то ребёнку даётся всего один препарат.

В любом случае при рождении ребёнка от ВИЧ-позитивной матери его ВИЧ-статус необходимо отслеживать в течении полутора лет, говорит врач. До 6—12 месяцев после рождения у ребёнка сохраняются материнские антитела. Поэтому обследование ребенка заключается в определении наличия самого вируса в крови методом ПЦР. Для уточнения делаются два-три теста с периодичностью в несколько месяцев. Если статус положительный, то ребёнок продолжает лечение антиретровирусными препаратами, если отрицательный, ребёнок снимается с учёта.