Можно создать семью с вич положительными

С каждым годом мировая ситуация по ВИЧ-инфекции только ухудшается. И нередко встречаются семьи, где инфицированы оба супруга или один из них. Муж и жена могут знать об этом заранее, либо же заразиться, находясь уже в браке.

Принципы совместной жизни с ВИЧ-инфицированным человеком, построение с ним полноценной семьи и устройство быта имеют свою специфику.

Правила проживания в семье с ВИЧ-инфицированным человеком

Когда человек узнает о том, что он ВИЧ-инфицирован, ему необходима поддержка близких людей. Главным человеком, оказывающим помощь больному, чаще всего является его супруг – муж или жена. Здоровому человеку, проживающему в одной квартире с ВИЧ-инфицированным, нужно помнить, что вирус иммунодефицита не передается бытовым путем.

Таким образом, нельзя заразиться через:

поцелуи;
рукопожатия;
объятия;
разговоры;
использование одних бытовых принадлежностей.

Все это безопасно для здорового супруга при исключении контакта его поврежденной кожи с зараженными биологическими жидкостями: кровью, спермой, вагинальными выделениями. Поэтому, отвечая на вопрос, опасен ли инфицированный в семье, можно с точностью ответить: нет, когда соблюдаются все правила совместного проживания.

Для больного с таким тяжелым недугом важно чувствовать поддержку и опору любимого человека, знать, что его не бросили в беде.

Планирование беременности при ВИЧ у партнеров

Рано или поздно муж и жена приходят к решению о зачатии и рождении ребенка. И сразу встает вопрос: можно ли с инфицированным супругом родить здорового ребенка? Информации на эту тему представлено немало. Однако каждый случай требует индивидуального подхода.

Здоровыми в таких семьях рождаются дети, родители которых ответственно подошли к зачатию и соблюдали все предписания и рекомендации врачей.

Можно прожить всю жизнь с инфицированным человеком, любить его, рожать от него детей и не заразиться ВИЧ-инфекцией. Единственное, о чем стоит помнить каждый день, – сексуальные контакты с половыми органами супруга всегда должны быть максимально защищенными. Для этого при каждом коитусе необходимо использовать презерватив.

Как жить с ВИЧ-инфицированным мужем?

Несомненно, женщинам, узнавшим о болезни мужа, нужно время, чтобы смириться с этим фактом. Со временем любовь к супругу перерастает в желание иметь от него ребенка. Как же происходит зачатие детей, когда у мужа ВИЧ-статус положительный, а у жены – отрицательный?

Вот возможные варианты наступления нормальной беременности:

Очищение спермы, т.е. отделение сперматозоидов от семенной жидкости. В этом случае для оплодотворения используются только активные сперматозоиды, не содержащие ВИЧ (ретровирусы находятся в жидкой части спермы и в неактивных половых клетках). Подсадка сперматозоидов проводится в середине менструального цикла, и при этом они не инфицируют ни женщину, ни будущего ребенка.
Донорский материал. При отсутствии возможности осуществить первый способ оплодотворения врачи рекомендуют использовать сперму донора. На этот метод, к сожалению, соглашаются не все мужчины.
Антиретровирусная терапия. Если муж перед планированием зачатия малыша пройдет курс лечения, то это даст ему возможность зачать ребенка естественным путем. В таком случае вероятность заражения жены при контактах с кровью и спермой минимизируется за счет снижения вирусной нагрузки.

При желании иметь детей инфицированному мужчине необходимо пройти полное обследование в рамках планирования зачатия.

Жена ВИЧ-инфицирована, а муж – нет

В случаях, когда жена имеет ВИЧ-положительный статус, а муж здоров, необходимо выбирать другие способы для зачатия ребенка. К ним относятся:

Экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО). Осуществление данного метода зачатия возможно провести только в условиях стационара. Для этого у жены производится забор зрелой яйцеклетки, а у мужа – его спермы. Непосредственное оплодотворение при этом происходит в условиях нахождения половых клеток вне женского организма – в пробирке. После этого некоторое количество эмбрионов подсаживается в полость матки жены.
Искусственная инсеминация. Этот метод характеризуется забором спермы здорового мужчины, которая в стационаре, при помощи специального катетера вводится в репродуктивные органы женщины. Данный процесс проводят в период предполагаемой овуляции у жены. После этого отслеживают зачатие и прикрепление эмбриона в полости матки.
Физиологическое зачатие на фоне применения антиретровирусной терапии.

Таким образом, современная медицина предлагает несколько методик для зачатия здорового ребенка в парах, где один из супругов инфицирован вирусом иммунодефицита. Немного хуже дела обстоят у пар, где больны оба супруга. В таком случае инфицирование малыша происходит практически в 100% случаев. Однако и эта проблема имеет свое решение. Инфицированные люди, желающие стать родителями, должны скрупулезно выполнять рекомендации врачей.

подробно о средствах, препаратах и таблетках для лечения нарушений эрекции

ВИЧ-инфицированный не знает, как жить дальше, кому, что и как можно говорить, боится заразить других людей, опасается, что уже кого-то заразил. Появляются мысли о возможной дискриминации, потере работы, необходимости изменения личной и сексуальной жизни, дружеских и семейных отношений. В этот период родные или близкие ВИЧ-инфицированного могут (и должны) оказать ему психологическую поддержку.

Как жить?

Пережив первую, самую тяжелую, реакцию, сам больной и члены его семьи начинают интересоваться, насколько опасен ВИЧ-инфицированный для окружающих, возможны ли совместное с ним проживание в семье, общение с друзьями и т.п. Как уберечь себя, членов семьи, в том числе детей, от этой инфекции? Как помочь ВИЧ-инфицированному поддержать достаточную жизненную активность?
Не все эти вопросы задаются лечащему врачу, иногда ложный стыд мешает спросить о многих интимных моментах. Конечно, врачи дают рекомендации самому ВИЧ-инфицированному о поведении в семье, о мерах безопасности для партнеров при половых контактах и снижении вреда при введении наркотиков. Но ряд вопросов могут остаться неосвещенными.

Опасность заражения существует только при контакте с кровью, спермой, вагинальными выделениями. Моча, рвотные массы, испражнения, слезы, слюна, пот могут представлять опасность только при наличии в них видимой крови. В быту можно инфицироваться при пользовании общей зубной щеткой, бритвенным прибором, если слизистая оболочка полости рта кровоточит, так как при чистке зубов и при бритье происходят мельчайшие порезы кожи.
ВИЧ-инфекцией нельзя заразиться при разговоре, рукопожатии, простых поцелуях, объятиях, через обычные предметы обстановки и т.п.

И все же

В комнате (квартире), где живет ВИЧ-инфицированный, регулярно (лучше каждый день) проводить влажную уборку с использованием любых бытовых моющих средств. Для этого необходимо (обязательно надев резиновые перчатки):

удалить загрязнение с помощью бумажной салфетки, которую затем поместить в полиэтиленовый пакет или замочить в любом обеззараживающем растворе на 1 час, после чего можно выбросить в мусорный контейнер;
протереть места загрязнения влажной ветошью с обеззараживающим раствором или тщательно промыть горячей водой с любым бытовым моющим средством, рекомендуемым для обработки поверхностей или стирки белья;
смыть остатки обеззараживающего или моющего средства чистой водой;
ветошь, применяемую для обработки продезинфицировать.
Руки тщательно моют с мылом, высушивают полотенцем. Если на руках имеются ранки или ссадины, перед уборкой их надо заклеить лейкопластырем.

Правила для ВИЧ-инфицированного

Сам ВИЧ-инфицированный должен соблюдать правила личной гигиены. Зараженный материал (бинты, вату, гигиенические тампоны, прокладки и пр., загрязненные кровью и другими опасными для заражения выделениями) после использования следует складывать в полиэтиленовый пакет и уничтожать, использованные одноразовые шприцы - собирать в емкости из жести или плотного пластика с дезинфицирующим раствором, после чего утилизировать.

Знание основных путей передачи ВИЧ-инфекции членами семьи, родственниками и близкими к инфицированному людьми поможет им спокойно жить рядом с ним, не создавая ему дополнительных стрессовых ситуаций; инфицированному следует напоминать о необходимости соблюдения таких норм поведения, которые бы исключали инфицирование окружающих.
Предлагаем вниманию пользователей составленную нами памятку по обучению пациента и его родственников инфекционному контролю.

Можно ли инфицироваться ВИЧ в салонах красоты при маникюре, педикюре, пирсинге, нанесении татуировки?

Теоретически инфицирование возможно только в том случае, если инструментарий в салоне не дезинфицируется. В современных салонах все инструменты обрабатываются дезинфицирующими средствами и проходят через сухожаровой шкаф. Не стоит делать маникюр, педикюр, татуировки и т.д. на дому, т.к. трудно убедиться в том, что инструменты стерильны.

Можно ли инфицироваться ВИЧ во время драки?

Если кровь попала на неповрежденную кожу, то риск инфицирования ВИЧ минимальный, так как кожа является надежным барьером, в отличие от слизистых оболочек. Если кожа повреждена, инфицирование возможно.

Необходимо как можно быстрее убрать кровь! Для этого следует обработать кожу спиртом (70%), затем промыть загрязненный участок кожи проточной водой с мылом и вновь обработать спиртом. Ни в коем случае нельзя тереть щеткой. Если кожа повреждена, нужно обработать повреждение 5% спиртовой настойкой йода.

Можно ли инфицироваться ВИЧ через поцелуй?

Содержание вируса в слюне незначительно, поэтому ВИЧ не передается через поцелуй. Иногда говорят, что наличие ранок и язвочек во рту представляет риск, но на самом деле для передачи вируса необходимо наличие у каждого из партнеров открытой кровоточащей раны в ротовой полости.

ВИЧ не передается

Несмотря на серьезные последствия заражения, сам ВИЧ — очень слабый организм. Он может жить только в жидкостях организма человека и размножаться только внутри клеток. Вирус погибает при кипячении за 1 минуту, губительны для него дезинфицирующие средства, используемые в медицине. Поэтому, совершенно нет опасности заразиться при бытовых контактах: дружеских поцелуях, рукопожатиях, объятиях, пользовании общей посудой, общим бассейном, туалетом, постельным бельем.

19 апреля 2018 8:06

Ольга, 32 года

Мне хотелось умереть. Я думала, что жизнь кончена, что меня такую никто не возьмет замуж, и детей у меня никогда не будет. Ощущение такое, что ты грязь, зараза и всех вокруг заражаешь через ложку, тарелку. Хотя знаешь, что ВИЧ не передается в быту. Я съехала от родителей и стала жить одна. Даже сейчас, спустя почти 12 лет, я не могу рассказать им о ВИЧ. О моем статусе знают только самые близкие друзья. Они воспринимают меня абсолютно нормально, не делая акцент на заболевании.

В какой-то момент пришло осознание, что жалеть себя и даже умереть — проще простого, что надо брать себя в руки и жить.

Я периодически встречаю людей, которые не могут самостоятельно передвигаться и сами себя обслуживать, и убеждаюсь, что ВИЧ — не приговор

С будущим мужем я познакомилась спустя три года. Очень боялась ему сказать о ВИЧ, но сказала сразу. Он был в шоке. Я думала, что мы больше не увидимся, но он остался. У нас долго не было интимных отношений. Он не любил заниматься сексом с презервативом, а в моем случае без него никак. В конце концов он принял эту ситуацию, мы поженились, и у нас родился здоровый сын. Ребенка зачали обычным способом — это был мой единственный незащищенный половой акт с мужем. Врачи рассказали, что нужно делать, чтобы он не заразился. К сожалению, наш брак вскоре распался. Муж никогда не говорил об этом, но мне кажется, что это из-за ограничений в сексе. Без интимной жизни отношения расклеились.

Сейчас я знакомлюсь с молодыми людьми, хожу на свидания. Кто-то, узнав мой ВИЧ-статус, сразу исчезает, а кто-то продолжает общение. Конечно, всегда страшно рассказать о ВИЧ, потому что не знаешь, какая будет реакция. Но нужно научиться воспринимать это не как поражение, ведь отношения не складываются по многим причинам. Например, многие мужчины, не знающие моего статуса, не готовы принять меня вместе с ребенком. Мне что, отказаться от ребенка? Нет. Проблема не в ребенке, а в том, что именно этот мужчина не готов общаться с женщиной, у которой есть ребенок. Значит, этот мужчина не для меня. Так же и с ВИЧ.

Я периодически встречаю людей, которые не могут самостоятельно передвигаться и сами себя обслуживать, и убеждаюсь, что ВИЧ — не приговор. Мы живем нормальной полноценной жизнью: работаем, любим, рожаем здоровых детей — и это большое счастье.

Екатерина, 42 года

Незадолго до свадьбы мы с мужем сдали анализы, и оказалось, что у него ВИЧ. Он запаниковал и предложил расстаться, оставив последнее слово за мной. Я эту новость как-то спокойно восприняла, сказала только, что и с ВИЧ нормально живут — среди моих знакомых уже были дискордантные пары.

Оказалось, что женщины по несколько лет жили с ВИЧ-положительными мужчинами, занимались незащищенным сексом и не заражались. Потом я наткнулась на диссидентские форумы, а одна знакомая стала меня убеждать, что потеряла ребенка после терапии. В общем, на какое-то время я стала ВИЧ-диссиденткой. Муж по этому поводу ничего не говорил, но чувствовал себя прекрасно и терапию не принимал. Мы не предохранялись. Вскоре я забеременела и родила здорового ребенка. Врачам о статусе мужа не говорила. Сама тоже была здорова.

Санитарки в роддоме, зная о моем ВИЧ-статусе, боялись заходить в бокс, чтобы вымыть пол

Потом у меня была неудачная вторая беременность, а когда я забеременела в третий раз, анализы показали, что у меня ВИЧ. Это случилось на третий год нашей совместной жизни. Но даже после этого я не хотела принимать терапию, искала обходные пути. Вскоре мое состояние ухудшилось, и я решила пообщаться с диссидентками, которые уже родили. Писала им личные сообщения, спрашивала, как дела. В основном мне не отвечали, у тех, кто ответил, дела были не очень. Поэтому в середине беременности я решила, что надо пить лекарства. Ребенок родился здоровым. Помню, санитарки в роддоме, зная о моем ВИЧ-статусе, боялись заходить в бокс, чтобы вымыть пол.

Сейчас думаю, что лучше бы я предохранялась, потому что мужа, как мне кажется, гложет чувство вины. Еще я стала весьма агрессивной по отношению к диссидентам. Среди моих знакомых по-прежнему есть пары, которые так же халатно, как и мы когда-то, относятся к терапии. Я пытаюсь их переубедить.

Александра, 26 лет

Я узнала, что у меня ВИЧ, в 2009 году. Для меня это не было шоком: я много лет употребляла инъекционные наркотики и спала с ВИЧ-положительными. Пришла в СПИД-центр, скорее, подтвердить диагноз и встать на учет. На тот момент я уже отказалась от наркотиков.

Однажды в дверь моей квартиры позвонил оперуполномоченный, который опрашивал жильцов: одну из квартир в нашем подъезде обокрали. Так я и познакомилась со своим будущим гражданским мужем. Его коллеги давно работали в отделении и знали меня с другой стороны. Думаю, они его предупредили. Но и я еще на этапе ухаживаний сказала ему, что раньше употребляла наркотики, что у меня ВИЧ и гепатит С. Это его не испугало. Единственное, что он спросил, — могу ли я родить здоровых детей.

Мы прекрасно жили. Секс — только с презервативом. Когда решили завести ребенка, высчитывали овуляцию и шприцем вводили в меня сперму. Забеременела, мне назначили антиретровирусную терапию, вирусная нагрузка упала до нуля и мы перестали предохраняться. У нас родилась здоровая дочь, сейчас ей почти пять лет.

Через пару лет наши отношения себя изжили. Я думала, что никому такая холера, кроме мужа, не нужна. Но, когда мне понравился другой мужчина и я рассказала ему, кто я и что я, он не испугался, сказал, что все нормально. Тогда я поняла, что мои страхи — это просто предрассудки. И ушла от мужа. Правда, с новым другом мы прожили недолго: по сути я уходила не к нему, а от первого мужа.

Мы с мужем живем в одном доме с его братом и невесткой. Недавно по телевизору показывали передачу про ВИЧ — так они в один голос орали, что всех зараженных нужно в лес, за забор отправлять

Сейчас я уже три года живу с другим мужчиной. Я и его сразу предупредила, что у меня ВИЧ. Он тоже из бывших наркозависимых, но у него только гепатит. Я свой гепатит С вылечила, принимаю терапию, вирусная нагрузка нулевая — я не заразна. Больше боюсь от него гепатит С обратно получить — лечение было тяжелое.

Мы с мужем живем в одном доме с его братом и невесткой. Недавно по телевизору показывали передачу про ВИЧ — так они в один голос орали, что всех зараженных нужно в лес, за забор отправлять. Им лучше о моем диагнозе не знать.

Роксана, 33 года

Мы познакомились в группе анонимных созависимых. Виделись пару раз, он меня заинтересовал. Потом случайно встретились в метро: оказалось, живем в одном районе. Пока ехали, разговорились и с того дня стали общаться чаще. Ну и как-то завязались отношения. Он пригласил меня на свидание, а потом признался, что у него ВИЧ — заразился, когда употреблял наркотики. Я отреагировала на это спокойно, так как знала, что мне ничего не грозит, если контролировать вирус и соблюдать меры предосторожности. Через какое-то время мы решили пожениться. Мама узнала о ВИЧ-статусе моего будущего мужа и пыталась меня предостеречь, но я объяснила, что мне ничего не грозит. Я не боялась заразиться, но раз в полгода сдавала анализы. Был небольшой страх, что он может рано умереть, но я знала много случаев, когда люди с ВИЧ жили долго. Вера в лучшее рассеивала страхи.

Через полгода совместной жизни, когда вирусная нагрузка у мужа стабильно не определялась, мы стали практиковать незащищенный секс. Это был наш осознанный выбор. Правда, поначалу муж отговаривал меня, потому что боялся за мое здоровье. Потом мы решили завести ребенка. Беременность планировали заранее, сдали все анализы, консультировались с врачами. В итоге у нас родилась здоровая девочка. Маме пришлось соврать, что мы предохранялись, а ребенка зачали с помощью искусственной инсеминации, очистив сперму. Так ей было спокойнее.

Мы с мужем прожили вместе девять лет, потом развелись: чувства ушли. У него не было постоянной работы, а у меня, наоборот, был карьерный рост. Когда мы только начали жить вместе, записывали желания на каждый год: путешествия, важные покупки, личностные достижения. Ничего не сбылось. Все приходилось планировать самой. Мне не хватило в муже решительности и действий, но ВИЧ тут ни при чем, это вообще проблема российских мужчин.

В Петербурге живет около 50 тысяч человек, у которых диагностирован ВИЧ. По статистике, основная группа — это люди 30–45 лет. Из-за болезни не всем из них удается построить серьезные отношения, иногда из-за диагноза распадается семья.

Александр и Наталья, 35 и 32 года

Вместе 2,5 года, женаты

Первое время я не принимал терапию, но никого специально не заражал. Еще год я продолжал колоться. Помню, мы сидели с одной девушкой: укололись и легли спать. А ночью я просыпаюсь и вижу, как она из моего шприца колется — сказала, хочет быть такой же, как я. После этого я начал лечиться.

Теперь у меня еще и гепатит С, приходится пить по шесть таблеток в день.

Наталья: У меня тоже была бурная молодость с наркотиками. О своей ВИЧ-инфекции я узнала в 2012 году, когда жила в Новосибирске.

От меня никто не отворачивался, чувства одиночества не было, но для себя я сразу решила, что здоровые люди для отношений со мной отсекаются: я ответственный человек и не планировала никого заражать, о диагнозе всем говорила открыто. Через знакомых я узнала о форумах типа mirplus. Мне сказали, там можно познакомиться с людьми с таким же диагнозом.

Форумы выглядели — и тогда, и сейчас — очень старомодно. [Из-за этого] я на какое-то время прекратила туда заходить, но в 2014-м вернулась — встретить другого ВИЧ-положительного в ином месте практически нереально.

Я познакомилась в молодым человеком, переехала к нему в Петербург. Свидания были самыми обычными: ведь вокруг ВИЧ жизнь не строится. Но мы быстро разошлись — не сошлись характерами.

Только в 2015 году, когда я обозначила в анкете, что ищу именно Тельца, мы познакомились с Сашей. Сразу же встретились и влюбились.

Я считаю, что человек должен находить себе в друзья и в пару людей своего уровня — так проще и легче. ВИЧ ограничивает в выборе, конечно, но это не значит, что я не хочу найти подходящего человека.

А.: Мы встретились 30 ноября, поговорили, выпили и гуляли до четырех часов ночи. Говорили друг о друге: она хотела поселиться в хостеле — негде было жить, но я отговорил, и она осталась у друга.

Я просто влюбился. Через год мы поженились, и сейчас живем обычной жизнью: работаем, общаемся с другими парами, отдыхаем, гуляем.

Мы соблюдаем повышенные правила гигиены, но это должен делать любой ВИЧ-инфицированный. Лично я не считаю, что ВИЧ — самое опасное заболевание. Слишком много внимания в жизни ему уделять не нужно — только то, чего требует сама болезнь.

В основном наши друзья — обычные ребята, никак не связанные с ВИЧ. Мы их специально не отбираем: кто стал другом, тот уже и стал. Но мы до сих пор знакомимся с людьми на форуме для общения, и иногда это дико странно. Недавно, например, общались с мужчиной 35 лет, договорились встретиться. Пришли, он низенький, кругленький, привел 17-летнюю здоровую девушку, которая не знала о его диагнозе. Мы ушли в шоке, больше не виделись.

Но есть, конечно, и хорошие ребята, с которыми интересно. Это узкая тусовка, иногда мы даже ездим к людям с форума в другие города — они принимают у себя, становятся нашими друзьями.

Некоторые из тех, с кем встречаемся, сейчас находятся в депрессии из-за одиночества: ищут новых друзей, подруг. Увидеться с ними, пообщаться и рассказать, что всё, на самом деле, норм — это то немногое, что мы можем сделать.

Н.: В будущем мы думаем уехать из страны, но не из-за болезни, а просто потому, что нам здесь многое не нравится. Хочется в теплые страны. На государство нам именно из-за болезни грех жаловаться: Саша получает, например, одну из лучших терапий практически бесплатно.

Детей мы не планируем, хотя понимаем, что можно родить и здорового ребенка. Это, скорее, из-за нашего эгоизма, а не болезни.

Дмитрий и Светлана, 42 и 35 лет

Вместе пять лет, женаты

Светлана: У меня обнаружили ВИЧ в 2004 году: врачи сказали, что к тому моменту я болела уже около полугода. До конца не понятно, как я заразилась. Мне кажется, что его занесли во время операции, но доказательств нет.

Тогда у меня был муж — мы уже год жили расписанные. Узнав о диагнозе, он остался и помогал, но подозревал, что я ему изменила и так заразилась. Из-за этого через полтора года мы развелись.

О диагнозе знал только он. Друзьям и родителям я рассказала только после развода: мне нужна была поддержка и объяснение, почему мы разошлись. Было другое время, и они приняли диагноз с опасением — долго спрашивали, что делать, чтобы не заразиться. Но помогали.

Первые годы было сложно: я чувствовала вину, совсем закрылась, считала, что меня не примут. Пришлось даже ходить к психологу, которая мне, болеющей ВИЧ, объясняла, что это нормально, что я могу со всеми пить чай, меня могут обнимать и целовать.

Побороть это мне удалось в 2011-м. Я год встречалась с незараженным мужчиной, который знал о моем диагнозе, но мы разошлись из-за участившихся ссор. Я тогда решила — нужно встречаться только с тем, у кого будет такой же диагноз: и мне спокойнее, и все состояния, настроения и проблемы сразу понятны. Но где искать, не знала: на улице же не будешь спрашивать.

Дмитрий: А я в 2008 году заразился от девушки, с которой недавно познакомился. Мы были пьяные, и она не сказала о своем диагнозе. Потом долго извинялась, но дело было сделано.

Меня поддержали, кажется, все, кто узнал: семья, коллеги, друзья. Мне было почти 33, я думал о семье лишь в будущем, а тут всё оборвалось. С этого года у меня не было отношений: я переключился, стал много работать, поддерживать отца и маму, чем мог.

В 2013-м мне нужно было проконсультироваться с врачом, и по пути в центр я увидел красивую девушку. Я на улице не знакомился никогда, но когда увидел, что она идет туда же, подбежал и начал разговор — почему-то был уверен, что она тоже [болеет]. Это оказалась Света.

С.: Не знаю, почему согласилась [познакомиться]. Тоже, наверное, что-то щелкнуло. Вообще в этот центр не только с ВИЧ ходят, там еще и проверяются, и с другими инфекциями приходят. Как он угадал, не понятно.

В тот же день мы пошли выпить по кофе в ближайшем кафе, рассказали свои истории, в том числе о заражении. Оказалось, живем в 15-ти минутах ходьбы друг от друга. Стали чаще видеться.

Для меня было облегчением спокойно рассказывать понимающему человеку о своем диагнозе. Мы быстро сошлись и съехались.

Были обычные проблемы: где-то расходились во мнениях, где-то ошибались. Но сразу всё бросать — не вариант, ведь мы были заранее близки [из-за вируса ВИЧ], так сказать. И мы работаем над собой, чтобы сохранять отношения.

Переломным моментом, когда я поняла, что хочу провести с ним всю жизнь, стал день, когда я начала пить новую терапию. От побочек я целыми днями лежала дома с температурой, вся в сыпи, и ничего не хотела. Дима тогда приехал и сказал, что никуда не уйдет, пока мне не станет лучше. Полностью это исполнить, конечно, не получилось, но полгода, пока мой организм так реагировал, он как только мог помогал: ходил в магазин, делал часть моей работы по дому.

Д.: Через полгода после этого, в 2015 году, мы обручились. В том же году поженились.

Когда ты один, сложнее держать контроль за тем, чтобы пить таблетки в один и тот же час каждый день. Мы стали контролировать друг друга, всегда можно помочь друг другу, если кто-то порезался, например. Ну и секс — он просто есть.

Лично для меня инфекция не играет в наших отношениях никакой роли — у нас просто семья. У каждого всегда будут свои особенности, в нашем случае это ВИЧ. Но с тем, кто не болеет, зараженному общаться сложнее: всегда появляется какой-то разрыв, на уровне восприятия, может.

С.: О детях мы думаем прямо сейчас, читаем и изучаем тему, думаем сами. Есть два варианта: рожать самим или брать на усыновление. В первом случае есть совсем небольшой шанс всё же заразить ребенка, мы этого не хотим.

Но это дело не одного месяца — нужно продумать, стоит ли ему знать о нашем диагнозе, если он будет здоровый, как его обезопасить от возможных заражений и прочее. Но главное, что всё это реально сделать.

Вячеслав и Кирилл, 29 и 28 лет

Вместе три года

Вячеслав: У нас у обоих заражение через незащищенный секс. Были глупые, не пользовались презервативами. Я познакомился с парнем в клубе в 2014-м, а Кирилл — через соцсети в 2013-м. Оба не сказали, что у них ВИЧ.

Когда я узнал о диагнозе, подумал, что это шутка и что не про меня. Я работал на скорой, и действительно хотел продолжать этим заниматься. Но, поразмыслив, ушел оттуда, чтобы не допускать даже малейшего риска кого-то заразить, — это было полностью мое решение.

Мыслей о серьезных отношениях у меня не было, но с диагнозом мне пришло в голову, что их теперь и не может быть. Для меня секс был важной частью жизни, и тут у меня ВИЧ. Не особо понимая, что делать, начал спать со всеми подряд. Конечно, стал пользоваться презервативами, всем рассказывал о диагнозе, но никто на это не обращал особого внимания. Это был очень плохой период в моей жизни.

Кирилл: Я наоборот принял [свой диагноз] очень легко. Случилось и случилось — я же не умираю. Сразу стал выяснять, как нужно теперь жить. Мне помогли друзья, поддержали в семье, морально помогли врачи.

Тогда я решил, что в идеале бы найти того, кто так же болеет. Для меня это было не обязательное условие, но хороший бонус. Казалось, так будет меньше переживаний.

В феврале 2015-го мне написал друг — сказал, что знакомый знакомого убивается по поводу своего ВИЧ, и нужно бы его как-то поддержать, показав в пример себя. Я удивился, конечно, но согласился. Это оказался Слава. Мы начали общаться, я пытался объяснить ему, что ВИЧ — это не клеймо, жизнь продолжается, что это не он виноват. Он, конечно, не слушал.

В.: Я тогда считал, что меня никто не понимает.

К.: Из-за этого я решил, что нужно стараться сильнее. Напросился к нему домой, добился, чтобы он перестал бухать, начал узнавать, как он заразился, что с ним было. В итоге он мне стал нравиться. Первое время, пока Славе всё еще было плохо, я ничего не предпринимал. А потом позвал его на свидание.

В.: У нас уже был бэкграунд из общения, я очень привязался к Кириллу. Казалось, что если я откажусь, он перестанет мне помогать, но вообще я не очень хотел соглашаться.

Но всё прошло на удивление хорошо: мы гуляли по улицам часов пять. Оказалось, у нас много схожих увлечений — слушаем одну музыку, смотрим одни фильмы. И если раньше мы говорили только о ВИЧ, то сейчас стали общаться как обычные люди. Меня это очень зацепило — со мной такого не было последние полгода. Через месяца четыре я переехал к Кириллу.

К.: Мы так спокойно и стали жить. Однажды узнали о форуме для инфицированных — попытались там пообщаться, но нам не понравилось — не наши люди.

Правда, так получилось, вокруг нас сам по себе сформировался круг людей, у которых та же проблема. Лично мне это уже немного надоело: не люблю любые формы маниакального активизма, поэтому стараюсь от этого отойти — не говорить же постоянно о ВИЧ или о том, что ты гей, как некоторые.

Вот мы со Славой практически не говорим о диагнозе, не обсуждаем каждое утро, что происходит в мире ВИЧ. А то, что кто-то выходит с плакатом или пикетом, — это хорошо, но, на мой взгляд, излишне.

В.: Иногда, конечно, приходится [обсуждать]: недавно меня не взяли на работу из-за того, что я заражен, и мы с Кириллом думали, как разбираться.

К.: Я уже никому, кроме врачей, о ВИЧ-статусе не говорю, у меня это везде скрыто. ВИЧ-положительный ничем от других не отличается. Если от него отворачиваются другие, то это их проблема. Мне хотелось бы кому-то помогать, чтобы это поняли и другие, но только не крича об этом. Пока не понимаю, как это сделать.

Статус [ВИЧ-положительного] дает больше возможностей тебя дискредитировать. Но, если ты гей в России, то уже привык и, скорее всего, как я, ко всему относишься спокойно.

В.: Думаю, мы уедем в ближайшее время куда-нибудь в Европу. В будущем, мы, наверное, хотели бы детей, но в России это сложно: придется делать фиктивный брак, собирать документы для усыновления, разводиться. А нормально жить всё равно не дадут.

К.: Нам здесь нравится, но появляется слишком много маленьких проблем, которые меня лично отвлекают. А я не хочу отвлекаться: мы хотим строить обычные отношения, жить вместе, лечиться, если понадобится, а потом тихо умереть — желательно, лет в 80.

Читайте также: