Оргии во время чумы

Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.

Танец как психотерапия

В раннее средневековье танцы были неразрывно связаны с темой смерти, и эту тему человек использовал в творчестве еще с древних времен. Особенно возрос страх перед смертью во времена распространения в Европе чумы. Именно тогда в живописи и литературе появился образ старухи с косой. Смерть, как и нечистая сила, вызывала у людей ужас, а слабо развитая медицина, войны и антисанитария в условиях эпидемии его только усиливали. Многие жители европейских стран в те годы прибывали в постоянной депрессии и тревоге, и танцы были своего рода разрядкой, хотя бы на время избавляющей от угнетенного состояния.

Соперничество под контролем церкви

Однако тяга человека к пляскам оказалась настолько велика, что в итоге католическая церковь вынуждена была смириться с ней, впрочем, на своих условиях – взяв танцевальную сферу под свой контроль: танец должен быть пристойным и отвечать определенным канонам.

Постепенно танцы перестали носить импровизационный характер и напоминать ритуальные обряды. Этот вид искусства начал стремительно развиваться, стали появляться новые танцы. Короли и вельможи постоянно соперничали, стараясь обойти друг друга в искусстве проведения балов, праздничных шествий, маскарадов.

Как танцевали в средние века

Если народные танцы продолжали быть более свободными в плане движений и представляли собой чаще всего хороводы, то придворные, напротив, стали принимать определенные, строгие очертания.

Согласно сохранившимся письменным документам, придворные танцы в основном состояли из определенным образом чередующихся шагов, реверансов и маленьких прыжков. В линейном танце участники выстраивались в один или несколько рядов и выполняли различные па в строгой последовательности. К таким танцам относились, например, джига, моррис и бассе.

Помимо хороводных или линейных танцев, в средние века был популярен контрданс, сочетавший в себе оба этих вида. Такие танцы состояли из хлопков и шагов вперед-назад. К контрдансам относятся яичный танец, павана, кадриль.

Наиболее модные танцы тех лет

Кэрол (другие называния – кароль, карола) был очень модным в XII-XIII веках в Англии, Франции, Италии. Он имел народные корни и представлял собой круговой либо цепочный хоровод. Взявшись за руки, танцующие вышагивали попеременно то в быстром, то в медленном темпе. При этом участники процесса пели: запевал впереди идущий, а припев исполняли все вместе. Ну чем не современный новогодний хоровод!

На смену кэролу в XIII веке пришел эстампи. Во время его исполнения танцоры выстраивались попеременно то в две линии, то в круг, но уже не пели - теперь танец сопровождался игрой музыкантов.

Очень распространен был и яичный танец, связанный с темой Пасхи. Танцоры плясали между лежавшими в центре яйцами, пытаясь не раздавить их. Танец имел много вариаций. Исполняли его обычно во время народных праздников.

Особой популярностью в средние века пользовался старинный английский танец моррис, практиковавшийся еще со времен английского короля Эдуарда III и изначально зародившийся в деревнях. Он был посвящен подвигам храбрых героев и исполняли его, как правило, мужчины одной общей группой из нескольких человек. На ноги, как правило, прицепляли колокольчики. Аккомпанементом служила игра на барабанах, трубах, флейте или скрипке. В качестве дополнительного атрибута танцоры могли использовать мечи или палки, изображая битву.

Кстати, в Англии этот танец до сих пор исполняют на фольклорных праздниках – в стране есть даже специальный День танца моррис.

Как одевались танцоры

Представители богатых сословий для танцев использовали яркие наряды из дорогих тканей. Причем, неизменное обилие кружев было характерно как для женских, так и для мужских костюмов. Дамы под платьями носили корсеты и плиссированные юбки. Мужчины облачались в разноцветные яркие туники, на которых красовались родовые гербы, а на поясе у танцора, как правило, висел меч.

Что касается простых крестьян, то у них не было специального наряда для плясок – танцевали в повседневном. Но если кто-то имел более праздничную одежду, облачался в нее. Крестьянки были одеты в простые цветные платья, а мужчины – в деревенские рубахи.

Поскольку классы бедняков и представителей знати никогда не проводили совместные праздничные мероприятия, танцы богатых особ сильно отличались от народных плясок.

Пропасть между этими двумя социальными слоями была настолько велика, что искусство придворного танца в плане разнообразия и техники исполнения в средние века шагнуло далеко вперед. И такое стремительное развитие танца дало толчок к последующему зарождению более современных стилей.

И в продолжение темы средневековья любопытная информация о том, какой косметикой пользовались женщины прошлого.

Текст: Анна Белова

Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:

В 1020 году группа крестьян, танцевавших несколько недель без перерыва, сорвала рождественские праздники в одном из немецких городов. Так началась одна из самых загадочных эпидемий в Европе.
На протяжении нескольких веков танцующая чума, как ее прозвали современники, вспыхивала в разных европейских городах, заставляя тысячи человек танцевать до смерти или полного изнеможения. А вслед за танцами начались еще и массовые сексуальные оргии.

Начиналось все с того, что один человек внезапно пускался в пляс. Вскоре к нему присоединялись друзья, знакомые, соседи по улице и просто прохожие. Не было никакого различия в сословии. Танцевали все: крестьяне, дворяне, бюргеры и степенные монахи. Вспышка танцевальной эпидемии в одном отдельно взятом городе захватывала от нескольких десятков (в самом безобидном случае), до нескольких тысяч человек одновременно.

При этом люди полностью теряли контроль над своим телом, а иногда и над разумом. Если человек начинал танцевать, он уже не мог остановиться. Одни во время этих танцев хохотали, другие наоборот рыдали, третьи выкрикивали ругательства. В хрониках зафиксированы случаи, когда танцевальная эпидемия принимала откровенно непристойный характер. Танцующие показывали неприличные жесты, выкрикивали грубые ругательства, обнажались. Иногда массовые танцы постепенно перерастали в массовую оргию и захваченные танцем люди вступали в связь с первым попавшимся человеком.

Безудержные танцы были весьма опасны. Сохранилось множество свидетельств гибели танцоров. Длившиеся несколько дней без перерыва танцы нередко заканчивались смертью людей от изнеможения или сердечного приступа. Впрочем, не было худа без добра. В тех случаях, когда "чума" перерастала в вакханалию, демография в пораженных эпидемией городах через 9 месяцев несколько улучшалась.

Некоторое время считалось, что музыка способна остановить распространение эпидемии. Поэтому, по распоряжению городских властей, безумствующих танцоров сопровождали уличные музыканты, из-за чего все это напоминало средневековые рейвы.

Танцевальные эпидемии в Европе прозвали танцующей чумой. Как и эта страшная болезнь, эпидемия танцев вспыхивала внезапно, распространялась от города к городу, из страны в страну. И, как и при чуме, от этой напасти не было спасения. Все средства, которые городские и церковные власти применяли для обуздания эпидемий, не работали. Некоторое время бытовало представление, что танцы вызваны одержимостью дьяволом или демонами, особенно когда они перерастали в оргию. Однако все усилия экзорцистов оказывались тщетны.

Единственным эффективным средством остановить эпидемию были те же действия, что при чуме. Строгий карантин первых заболевших. Если удавалось быстро изолировать самую первую группу танцоров, массовой эпидемии не случалось. Но если это не удавалось, не было ни одного способа остановить эти танцы. Люди танцевали весь день и ночь, пока не падали без сил. Проснувшись, они тут же снова начинали танцевать. Безостановочные танцы могли длиться днями, неделями, а порой и месяцами, пока человек не достигал полного истощения или не умирал от сердечного приступа.

Первые надежные свидетельства о танцевальных эпидемиях относились к XI веку. Однако пиком танцующей чумы стали XIII-XVI века, когда вспышки происходили раз в несколько лет. Наибольшее распространение это имело в Германии, Голландии, Франции и Италии.

Последние свидетельства о танцевальных эпидемиях относятся к началу XVII века. С тех пор подобных случаев не фиксировалось. Танцующая чума внезапно ворвалась в Европу и затем также неожиданно и бесследно исчезла, оставив современных исследователей в недоумении. В настоящее время существует несколько версий, которые пытаются объяснить эту таинственную эпидемию.

Согласно этой версии, танцевальная чума стала одним из первых достоверно зафиксированных случаев массового психоза. Эпидемии танцев вспыхивали в тяжелые годы (неурожай, стихийные бедствия) и являлись бессознательной попыткой забыться и отвлечься от тягот средневековой жизни. Поскольку танцоры привлекали к себе повышенное внимание со стороны соседей и городских властей, танцевальному психозу были наиболее подвержены люди с истерическими проявлениями.

Сторонники этой версии указывают на два аргумента. Во-первых, в средневековой Европе существовали частично похожие по сути психические эпидемии. Например, эпидемия флагелланства, когда люди избивали себя плетью в религиозном экстазе.

Во-вторых, эпидемию танцевальной чумы можно было пресечь в самом начале, надежно изолировав на некоторое время танцоров-зачинщиков. Тот факт, что в отсутствие публики эпидемия не распространялась, может свидетельствовать именно в пользу психической версии.

В пользу этой версии также может говорить непристойное поведение некоторых участников и сексуальные оргии, в которые порой перерастали эти танцевальные марафоны.

Долгое время пользовались популярностью версии, согласно которым средневековые рейв-эпидемии были проявлениями какой-то болезни. Известно, что при хорее больные люди действительно могут совершать конвульсивные движения конечностями, что со стороны может напоминать болезненный танец. Хорея даже получила второе название — пляска святого Вита (этому святому молились, чтобы излечить больного от танцевальной чумы).

Однако эта болезнь является достаточно редкой. Трудно представить, что в одном европейском городе могли одновременно оказаться сотни и даже тысячи людей, страдавших от этой болезни.

Согласной этой версии, танцевальные эпидемии на самом деле были следствием существования некоего тайного религиозного культа. Предположительно, являвшегося отголоском забытых языческих церемоний, возможно даже древнеримских вакханалий. В пользу этой версии может свидетельствовать тот факт, что безумные танцы порой заканчивались не менее безумной сексуальной оргией, что во многом напоминало дохристианские разгульные вакханалии.

Средневековье и эпоха Возрождения действительно ознаменовались резким ростом разного рода религиозных культов и ересей. Однако практически все они были известны современникам, и о них сохранилось немало сведений. Представить, что в Европе на протяжении нескольких веков мог процветать культ настолько тайный, что о нем не осталось ни единого свидетельства, довольно трудно.

23.03.2020, 09:00 EST

Мировоззрение целых народов способно меняться под воздействием внешних обстоятельств. Будь то важное научное открытие, военный конфликт, изменение климата или колебание общественного строя: все это находит отражение в массовой культуре, часть которой — мода, пишет Екатерина Гордеева — специалист по стратегическому имиджу и fashion-редактор LADY.TUT.BY.

Фото: Shutterstock

Новые тренды — реакция моды на изменившуюся социальную или культурную повестку. Учитывая, что с первых полос не сходят новости о коронавирусе, будет особенно интересно проследить, какие модные новшества появлялись во время других громких эпидемий.

Эпидемия чумы

Катастрофическая смертность среди рабочих и крестьян, вызванная эпидемией, привела к резкому подорожанию ручного труда. Низшие классы быстро поняли: именно они — люди, которые могут обрабатывать землю, следить за подворьем и мастерить, — главное богатство аристократов.

Осознав новую роль, рабочий класс захотел улучшить свое материальное положение и попытался добиться определенных политических свобод. Вассалы в свою очередь ответили народовольческим настроениям новыми, более жесткими законами. Наемным работникам запрещалось платить больше, чем до эпидемии. Также дворянство пыталось поднять налоги в своих владениях и усилить влияние посредством массовых репрессий. Противостояние дворянства и подданных вылилось в цепь народных восстаний.

Необходимость содержать наемников, которые смогут обуздать окрепший дух селян и ремесленников, нехватка рабочих рук, общее падение экономики еще больше ударили по кошельку дворян. Престижность высокого рождения проигрывала привлекательности тугого кошелька.

Фокус общественности сместился на человека и его природу. В моде была античность, жизнь как праздник, открытая сексуальность стала нормой.

В погоне за модой и весельем женщины потуже стягивали талии корсетами, из-за этого вверху платье сидело неплотно. Случалось, что во время танца на балу у женщины могла оголиться грудь, но это не считалось зазорным.

Примерно в это время в мужском гардеробе появляется гульфик — мешочек, который закреплялся на причинном месте у мужчин и показывал величину его достоинства.

Эпидемия сифилиса

Итог один: в 1495 году многонациональное войско французов начала косить неизвестная болезнь. Всего за один месяц погибла треть мощной армии Карла VIII. В ужасе король решил оставить завоеванное королевство.

Отступая, французские войска нападали на деревни и насиловали местных женщин. Так заболевание распространилось сначала по Италии, а потом, когда солдаты вернулись на родину, эпидемия захлестнула Францию.

Цепную реакцию запустили многочисленные наемники Карла: возвращаясь к себе домой, они передавали заболевание дальше по Европе.

Всего два года спустя, к 1497 году, были заражены Австрия, Венгрия, Польша и Великое княжество Литовское. Годом позже заболевание появилось в России. В 1500 году эпидемия добралась до Турции, Ирана, Северной Африки, Египта и даже Китая. В 1503 был поражен Вьетнам, в 1512 году сифилис дошел до Японии.

По подсчетам ученых, только в Европе от сифилиса погибло около 5 миллионов человек и еще примерно 6 миллионов стали жертвами в остальных странах.

Вскоре стало ясно, что основным способом передачи заболевания были неразборчивые половые связи.

Людей, раскрепощенных вольной жизнью после эпидемии чумы, сковал страх. Неизвестная болезнь быстро прослыла карой Божьей за общее распутство. В поисках спасения народ обратился к церкви и принялся замаливать грехи.

Мировоззрение людей перевернулось: античная жизнерадостность сменилась пуританским целомудрием. Безусловно, новая повестка отразилась и в моде. Сексуальность порицалась. Декольте больше не приветствовалось, а талии перестали стягивать туго-натуго.

Кстати говоря, именно в эпоху эпидемии сифилиса появилось первое нижнее белье — до этого дамы носили два платья.

Изменился и выходной костюм: с области гениталий акцент сместился ближе к лицу. В моду вошли массивные воротники, которые как бы препятствовали близости. Парадные наряды стали темными, темно-коричневыми или черными. Да-да, тренд на черный не открытие мадам Шанель, этот цвет в моде уже несколько столетий.

Эпидемия туберкулеза

Наряду с миллионами безвестных страдальцев легочный туберкулез унес жизни Антона Чехова, Виссариона Белинского и трех сестер Бронте. Ежедневно эта болезнь убивает около пяти тысяч человек — то есть по человеку каждые 20 секунд.

Всю историю туберкулеза можно разделить на два периода: до и после 24 марта 1882 года, когда Роберт Кох объявил об открытии туберкулезной палочки Mycobacterium tuberculosis. Однако за 160 лет до Коха, теорию о том, что чахотку вызывают микобактерии, выдвинул англичанин Бенджамин Мартин, но тогда научное сообщество было не готово принять открытие.

Основываясь на теории гуморов, которая объясняла здоровье и болезнь балансом четырех телесных жидкостей — крови, флегмы (лимфы), желчи и черной желчи, врачи того времени видели причину болезни в неумеренности и сильных страстях.

К середине XVIII века туберкулез принял масштаб эпидемии. В 1880−90-х годах в России каждый десятый горожанин умирал от легочного туберкулеза. В Петербурге смертность от чахотки в пять раз превосходила смертность от тифа и в три раза — от азиатской холеры.

Вскоре симптомам туберкулеза стали подражать: модники обязаны были выглядеть болезненно-бледными и худыми, а крепкое здоровье считалось уделом рабочего класса.

Но тренды недолговечны. Рост урбанизации и развитие статистики показали неприглядную картину: оказалось, что большинство жертв чахотки — не изнеженные молодые аристократы, а фабричные рабочие и заключенные. Болезнь потеряла всякую привлекательность. Общественность пуще прежнего захотела избавиться от напасти.

Врачи рекомендовали больным больше времени проводить на природе, дышать морским или горным воздухом и созерцать пейзажи, успокаивающие нервы. Так в моду вошел новый вид досуга — поездки в санаторий.

Первый в Европе туберкулезный санаторий открылся в деревне Герберсдорф в прусской Силезии в 1854 году, а уже к 1890-м годам в Западной Европе заработали сотни таких заведений. В России специальных санаториев было всего два, и оба — в окрестностях Петербурга.

Состоятельным больным, которые могли позволить себе новый вариант лечения, был необходим специальный гардероб. Платья должны были уместно смотреться во время прогулок по набережным и туристическим тропам, что требовало немного укоротить подол юбки.

Пандемия испанки

Испанский грипп стал самой массовой пандемией за всю историю человечества. За полтора года эпидемии испанкой заразились около 550 миллионов человек, около 100 миллионов стали жертвами. Для сравнения: жертвами Первой мировой войны, по разным оценкам, стали 10 миллионов солдат и около 12 миллионов гражданского населения.

Вирус испанки невероятно легко распространялся, имел быстрое течение и тяжелые осложнения. У заболевших начинала синеть кожа, затем открывался кровавый кашель, начиналась пневмония и легочные кровотечения — люди буквально захлебывались кровью.

Поскольку эпидемия началась в конце Первой мировой войны, воюющие стороны пытались скрыть масштабы распространения болезни. Первой о катастрофическом положении дел заявила Испания, которая сохраняла военный нейтралитет. К апрелю 1918-го в этой стране были заражены уже 39% населения. Среди заболевших был и сам король.

Тяжелые демографические последствия войны и последующей пандемии гриппа ускорили процесс эмансипации женщин. Новое время требовало изменений устоев общества. Женщинам пришлось бороться за политические права и возможность обеспечивать себя самостоятельно.

Пандемия коронавируса

В большинстве случаев вирус Covid-19 протекает легче, чем описанные выше болезни, а соблюдение правил этикета и гигиены могут заметно снизить темпы заболеваемости.

Однако новый вирус распространяется непривычно быстро, вызывая повсеместную панику.

Пока до конца не известно, какое влияние окажет коронавирус на общество и экономику в целом, но уже можно сказать, что изменения будут ощутимыми.

Модные дома признают необходимость защитных масок и наперебой упражняются в креативе. Если блогеры подхватят тренд, необычная маска станет таким же обыденным аксессуаром, как солнечные очки или резинка для волос.

Так мода может сделать очередной виток и вернуть нас во времена, когда по качеству и дизайну одежды можно было определить, из какой ты касты.

Понимая возможные риски, модные дома вынуждены становиться более социально ответственными. Бренд Dolce&Gabbana, например, спонсирует разработку вакцины против коронавируса и вкладывает деньги в исследование иммунной системы университета Humanitas University.

700 лет назад по Европе прокатилась, подобно лесному пожару, самая страшная эпидемия, унёсшая более 25 миллионов человек. Непонятную болезнь назвали Чёрной смертью или бубонной чумой. Верно ли это?

700 лет назад по Европе прокатилась, подобно лесному пожару, самая страшная эпидемия, унёсшая более 25 миллионов человек. Непонятную болезнь назвали Чёрной смертью или бубонной чумой. Верно ли это?

Владимир ХРИСТОФОРОВ

Войны, глобальный кризис, непрерывные стихийные бедствия, загубленная земная экология, ужасные техногенные катастрофы, неизлечимые болезни – всё это приметы надвигающегося Апокалипсиса? И всё чаще нынешние судорожно-пресыщенные радости определённой части человеческого общества (в России это обожравшиеся бизнесмены) сравнивают с пиром во время чумы.

Другой интереснейший вопрос: что хотел сказать великий русский поэт следующими строками:

Утопим весело умы

И, заварив пиры да балы,

Восславим царствие Чумы.

Не будем заглядывать за пределы нашей эры, там тоже были страшные эпидемии, но неизвестно, была ли это чума, или оспа, или брюшной тиф. Начнём летопись с более поздних зафиксированных времён.

Третья современная пандемия началась в китайской провинции Юньнань в конце XIX века. К 1910 году чума распространилась по всему миру, но в 1920-м пошла на спад благодаря международным соглашениям об уничтожении крыс в портах и корабельных трюмах и обязательной проверке судов. Показательны меры в чумном Лос-Анджелесе. Как в своё время всё население Китая восстало против воробьёв, уничтожителей посевов, так и в Лос-Анджелесе все жители ринулись ловить и сжигать в огне крыс. Их было уничтожено 2 миллиона. А всего в третью эпидемию заболело на земле 26 миллионов человек, из которых 12 погибли.

В Россию чума проникла в 1352 году. Любопытный факт из истории завоеваний Золотой Орды. Хан Джанибек противостоял экспансии генуэзцев в Поволжье и Причерноморье. Во время осады Кафы (современная Феодосия) Джанибек приказал забросить катапультой в крепость труп умершего от чумы человека. Труп перелетел через стену и разбился вдребезги.

Началась чума. Она попала в Новгород, Псков, Москву, где от неё умер князь Симеон Гордый . А испуганный царь Алексей Михайлович вместе с семейством бежал в Вязьму.

К 1950 году заболеваемость чумой во всём мире стала носить спорадический характер. Возникающие вспышки удавалось подавлять с помощью эпидемиологического надзора, дезинсекции, дератации и антибактериальной терапии. Из городов чума практически исчезла и встречается сейчас в сельских и пригородных районах. Но страх у людей и медиков остался. Доказательством служит паника в связи со вспышкой бубонной и лёгочной чумы в Индии в 1994 году.

Как жаль, что почти невозможно найти описание подвига Поль-Луи Симона. Ночью он пробирался в морг с чумными мертвецами и вырезал эти смердяще-гниющие и кроваво-чёрные бубоны, похожие на студень, потом изучал.

Но с причинами не всё так просто.

Английские эпидемиологи из Ливерпульского университета Сьюзен Скотт и Кристофер Дункан выступают с опровержением выводов Поль-Луи Симона. Чёрная смерть – это не бубонная чума. Кстати, другой французский бактериолог Александр Ерсин в конце XIX века тоже связал Чёрную смерть с крысами и блохами. Но Скотт и Дункан выявили в этой теории пробелы. Карта распространения Чёрной смерти, по их исследованиям, не совпадает с расселением крыс. Она галопировала через Альпы и по Северной Европе при слишком низких для размножения блох температурах. Чёрная смерть проносилась гораздо быстрее, чем могут передвигаться крысы. Далее: переносчиками заразы не могли быть крысы, потому что бактерии чумы убивают их самих. Ко всему, бубонная чума несравненно менее заразна, чем Чёрная смерть, которая, как выяснилось, передаётся не через грызунов, а от человека к человеку. Так что же это было? Во всём виноват, как спорно заключают учёные, белок CCR5.

Скотт и Дункан полагают и пытаются это доказать, что возбудителем Чёрной смерти (не имеющей научного названия) является геморрагический (то есть вызывающий кровотечение) филовирус типа Эболы. И загадочную Чёрную смерть предлагается назвать геморрагической чумой. Окончательную точку может поставить лишь исследование древних ДНК погибших людей.

Учёные спешат со своими исследованиями. Сходство и повторяемость страшных эпидемий в каждые несколько столетий пугают не на шутку. Надо найти этот вирус, пока он вновь не нашёл нас.

Кажется зловещим и невероятным, что мы до сих пор находим общее с людьми, которые жили 500 лет назад. Они также сталкивались с болезнями без какого-либо понимания и даже отдаленных надежд на адекватное лечение. На прошлой неделе Папа Римский Франциск шел по безлюдным улицам Рима, которые опустели из-за коронавируса. Он посещал церковь Сан-Марчелло-аль-Корсо, чтобы почтить крест. Предположительно тот же самый, который защищал Рим от чумы в 1522 году.

Сегодня мы вновь находимся под угрозой эпидемии, которая пока одерживает верх и переворачивает наши представления с ног на голову. Даже предпринятые меры, включая карантин, выходят из мучительного прошлого. Из того прошлого, от которого нам досталась большая часть величайшего западноевропейского искусства. Эти шедевры веками нас впечатляли и утешали. Теперь мы можем взглянуть на них по-новому, или даже найти в них практические идеи, как справиться с кризисом.

Смерть и трое ее приспешников едут по миру, сокрушая под копытами своих лошадей, как правителей, так и простых крестьян. Эта гравюра на дереве наглядно иллюстрирует 6 главу Откровения Иоанна Богослова и определяет трех самых страшных убийц человечества: войну, голод и эпидемию. Дюрер отошёл от привычного представления Смерти в виде ухмыляющегося скелета с косой, он изобразил Смерть в виде худого бородатого старика с трезубцем. Всадник с весами воплощает собой голод. С мечом — войну. А самый дальний лучник представляет собой мор. Потому что стрелы чумы поражают незримо, как будто на расстоянии, без предупреждения. В мире Дюрера этого всадника боялись больше всего.

Каждый город в ранней Европе страдал от повторяющихся эпидемий, которые могли убить 10-50% населения. Считается, что по крайней мере половина жителей Неаполя — более 200 000 человек — умерли от чумы в 1656 году. Картина Розы — репортаж с линии смерти. Она может показаться чрезмерной в жутком преувеличении: новорожденный ребенок подписывает соглашение со Смертью, признавая, что человеческое существование несчастно и кратко. Смерть — это ужасающий скелет с крыльями, которые проступают сквозь мрачную тьму картины.

Роза пережил чуму 1656 года, но потерял своего маленького сына, а также брата, сестру, ее мужа и пятерых детей. Младенец на картине — тот самый молодой сын живописца, Розальдо, принимающий власть смерти.

Эта картина — трогательное признание отчаяния. Старик молится за своего сына и самого себя, в надежде пережить эпидемию. Тициан нарисовал этот сумрачный образ, когда Венеция была разорена чумой. Он изображает себя полуголым, распластанным перед Девой Марией, обнимающей тело мертвого Христа.

Скуола Сан-Рокко свидетельствует о страданиях Венеции, несмотря на все ее усилия. Туристы ежедневно слетались в Венецию, чтобы увидеть картины Тинторетто. Но когда текущий карантин будет закончен, стоит остановиться на той самой лестнице, которую Дзанки погрузил в атмосферу разрушительной чумы 1630 года.

Бубонная чума отразилась на многих величайших произведениях мира. Хендрикье Стоффельс стала одной из ее жертв. Она чувственна и жива на портрете, сделанном ее возлюбленным, Рембрандтом. Мягкие темные глаза создают ощущение близости и откровенности. Стоффельс была домработницей овдовевшего Рембрандта прежде, чем стала его партнером в жизни и бизнесе. От Рембрандта у нее была дочь, и она приняла на воспитание его сына Тита. После того, как живописец обанкротился, она стала его деловым представителем и держала его на плаву. Эта картина является свидетельством их любви.

А затем, в 1663 году, корабль из Алжира принес чуму в Амстердам, и Стоффельс стала одной из ее жертв. Именно ее потеря способствовала трагедии и мукам, которые мы видим в последних автопортретах Рембрандта.

Римский солдат Себастьян, приговоренный к расстрелу из стрел с близкого расстояния за свои христианские убеждения, был защитником от чумы, а также гомоэротической иконой. Живопись Хонтхорста сумела объединить оба элемента. Его родной Утрехт, в Нидерландах, был поражен чумой в 1620-х годах. Эта картина страстно изображает святого как вдохновляющего героя чудесного выживания. Стрелы, глубоко вонзившиеся в его плоть, выглядят так же фатально, как бубоны (увеличения в лимфоузлах), — но Себастьян был вылечен от этого тяжелого испытания. Бледная кожа, темная обстановка и интенсивное насилие этого образа вдохновлены Караваджо, чье искусство взволновало Хонтхорста, когда он отправился в Рим.